— Входи, травоядное.
Девушка прошмыгнула в дверь. Вполне нормальный рабочий кабинет, и чего это она там себе напридумывала? Так, нужно взять себя в руки, киллер должен быть спокоен и как можно менее эмоционален в любой ситуации. А она в последнее время как-то стала об этом забывать.
— Чего тебе, травоядное?
ГДК сидел за столом за какими-то бумагами, большая часть которых к школе явно не относилась. Да, вакагасира клана якудза, даже если он только официально числится в клане, должен по полдня разгребать бумажки. В семье Виджиланте, торговавшей оружием, документами занимался Какимото Чикуса, которому в семье Эстранео вживили процессор в мозг, и в виске сделали даже USB-порт (интересно, чем им там Wi-Fi не угодил?), которого парень очень стеснялся и всегда носил шапку. Все были счастливы и никого это не напрягало.
— Хибари-сан, кое-кто сказал мне, что я должна изображать вашу девушку, а меня за это будут защищать.
— Ну изображай.
— Но, Хибари-сан, это же, наверное, надо чтобы все видели?
— Зови меня Кёя, и ещё я не буду забивать тебя до смерти. Этого хватит? Можешь иногда у меня ночевать. И ещё, будешь разбирать за меня школьные бумаги в Дисциплинарном Комитете. Всё. Зайдёшь к Кусакабе, возьмёшь форму членов Комитета, я его предупредил. Можешь идти.
Так быстро? Тсуна подумала, что и правильно, меньше времени и нервов.
— До свидания… Кёя.
Девушка послушно вышла. Ха. Ночевать у него ещё. Да никогда в жизни!
Кусакабе-сятэй-гасира, а для школьников просто заместитель ГДК, обращался с ней намного уважительнее. Как будто Закатное Небо стояла сейчас за спиной у девушки под иллюзией Тумана. Хотя, может, он так и думал, кто знает?
Только мужской формы Дисциплинарного Комитета ей по размеру не нашлось — слишком уж худенькая и миниатюрная была девушка. Рост — около ста сорока, даже, наверное, чуть меньше, в семнадцать лет. Не носить женскую школьную форму ей разрешили, ещё когда она поступала в школу. Из-за шрама на ноге. Эту свою метку, в отличие от остальных, Тсуна не очень ненавидела как раз из-за того, что можно было не носить то лёгкое прикрытие для задницы, которое называлось школьной юбкой. Благодаря своим шрамам и немного — Исинедзу-гуми, Тсунаёши терпеть не могла, даже немного боялась, хотя сама себе в этом не признавалась, показывать кому-либо оголённые участки своего тела. И хотя она всегда завидовала красивым стройным ножкам сверстниц, свои показывать не хотела ни в какую, даже когда Мукуро предлагал скрыть шрам иллюзией. Клан Исинедзу в своё время очень постарался отбить у неё желание хвастаться своим телом, и от странноватого бессмысленного страха она никак не могла избавиться.
Поэтому, когда Кусакабе предложил ей женскую форму и возможность скрыть временно шрам (наверное, он имел в виду иллюзиониста из Аохари, но доподлинно это неизвестно), девушка взяла форму самого маленького размера и сказала, что дома ушьёт. Но предложение проводить до дома пришлось принять — слишком уж настойчивым был Кусакабе, а когда Тсуна мягко намекнула, что у него, вообще-то, сломана рука, а если судить по движениям, то что-то ещё (рёбра, но как никчёмная двоечница может это понять?), то сятей-гасира предложил ей в сопровождающие двух кобунов. Пришлось согласиться.
Понятно, что якудза были ей совсем не для охраны, Закатное Небо же есть. Но надо признать, что вытаскивать нужную информацию они совсем не умели, и при разговоре с ними легко было бы обходить нужные им темы. Но «бы», потому что Савада Тсунаёши была глупой наивной девчонкой, и с радостью ответила на все вопросы. Рассказала, что к Хибари Кёе она относится нейтрально, но очень рада изображать его девушку, ведь её за это будут защищать, и что да, она считает, что нуждается в защите, и, да, от Пепельных Ладоней. Что она знает, кто возглавляет банду «Пепельные Ладони», и что её давно это не задевает. Что «поработать» девушкой ГДК ей предложила девушка в маске, назвавшаяся Закатным Небом, и что эта девушка сказала, что она тоже будет её защищать. Что она знает, что Хибари Кёя является якудза, и что её это ни капли не удивляет. Что девушка в маске с ней не разговаривает, да она вообще её не видела со вчерашнего дня. Что в вон той компании Пепельных Ладоней точно нет её брата.
Компания что-то оживлённо обсуждала, но при виде Тсуны все затихли и уставились на неё. Ещё бы, ни разу ещё никчёмная сестра их босса не приходила домой с охраной, да ещё с охраной из той группировки, которую они больше всего ненавидели за то, что она была сильнее и стояла выше. Да они, по правде, вообще не помнили, когда Тсунаёши в последний раз возвращалась домой, но попадалась им на глаза она довольно часто. Савада Нагарэ почти всегда над ней издевался и иногда бил, и своим шестёркам советовал (но не приказывал, как ни странно) делать то же самое. Так как Пепельные Ладони стояли прямо у калитки, Тсуна и якудза остановились перед ними. Тсунаёши сказала:
— Вы не могли бы дать мне пройти?
С шестёрками своего брата и с ним самим девушка всегда старалась обращаться вежливо, да и не только с ними — со всеми. Ведь ругаться в данном случае означает снизойти до их уровня. Только вот они этого не понимали.
— Никчёмная Курица, петухами обзавелась?
— А какие петухи-то! Ну как, большие у них?
— А чего только двое?! Бери сразу всю их дисциплинированную кодлу!
— Слышь, мы тоже хотим!!! Чем они лучше, отвечай, ты, грязная шлюшка?!
Парни противно загоготали. Они считали, что сейчас останутся безнаказанными — ведь их пятеро, а у Тсуны охранников только два, и они наверняка предпочтут удрать, как делали в таких случаях сами Пепельные Ладони. Но якудза, конечно же, гораздо больше ценили собственные честь и достоинство и не особо любили пустой трёп.
Кулак просвистел и встретился с носом одного из парней, того, кажется, кто назвал её шлюхой. Тот отлетел аж к забору. Капли крови стукнулись об асфальт.
Ладони прекратили свой смех. У троих блестнули ножи.
И кто знает, чем бы всё закончилось, ведь Ладоней действительно было в два раза больше, а члены Дисциплинарного Комитета не носили в школе никакого оружия. Но неожиданно… Появился Мукуро. Ну, не он, а тонкие ленты из пламени Тумана, которые разом обвили запястья и щиколотки парней, выкрутили руки, заставили выронить ножи и упасть на колени… Через пару секунд все были скручены, и можно было с уверенностью сказать, что прохожие ничего не заметили — иллюзионист знал своё дело. Сопровождающие Тсуны не удивились — при появлении Закатного Неба очень часто ясно чувствовалось пламя Тумана, и киллер, по их мнению, вполне могла посылать его на задания одного. Особенно сейчас, ну не таскаться же ей целыми днями за девочкой!
Тсунаёши попрощалась с ними и вошла в дом. Поздоровалась с мамой, по обыкновению не получила в ответ ни звука, поднялась в свою комнату, в которой не было почти ничего из её вещей, посмотрела в окно, как Мукуро освобождает Пепельных Ладоней, и позвала его. Иллюзионист привычно накинул на неё иллюзию невидимости и даже услужливо приоткрыл окно, но Тсуна вдруг вспомнила об одной очень важной вещи:
— Мукуро, скрой, пожалуйста, повязку на маме.
— Ку-фу-фу, ну это ещё зачем?
— Скоро приедет Реборн, он может её заметить.
Мукуро пожал плечами и фыркнул:
— И пойдёт он тогда к твоему папаше разбираться, и, может, хоть он-то разберётся.
— Нет. Я пару лет назад… Или три года, не помню, пересекалась с Реборном. Он тогда был очень рад видеть Истинное Небо и спрашивал даже, не могу ли я быть осторожнее и перестать быть киллером, не желаю ли я взять его в семью, не нужна ли мне помощь, и тому подобное. Я тогда его послала, но насчёт помощи выдала параметры пламени этого иллюзиониста, и попросила поискать на досуге. Он может вспомнить и задуматься над этим. Ни к чему мне лишние проблемы, сами найдём.
— Понял, фу-фу.
Девушка выпрыгнула из окна и отправилась на базу, будучи невидимой.
====== Часть 5 ======
