- Ща…

Тсунаёши представила себе это, захотела увидеть и выпустила пламя…

- Э-э-э-э-эй!! А…

Продолжение фразы утонуло в хохоте Торикабуто.

А потом Мукуро внезапно заткнулся, наиллюзорил себе зеркало и внимательно вгляделся в его загадочные недра. Тсунаёши с Бьякураном с не меньшим трепетом за ним наблюдали и ожидали вердикта.

- А что, неплохо. – Наконец заявил он.

Тсуна от восхищения даже захлопала в ладоши.

- Вот так теперь и ходи!

- Тебе нравятся мужчины в юбках? – Осторожно уточнил Бьякуран.

- Нет, мне без разницы, кто в чём ходит, – отмахнулась она, – главное, чтобы шло. Ну красавец же, разве нет?

- О да! – Мукуро крутанулся перед своим иллюзорным зеркалом.

Тсунаёши решила всё-таки вернуться к изначальной теме разговора.

- Ну так какого тебе чая?

- Любого… а убрать это чудовище у тебя есть опция? Не то чтобы…

- О, чудовище? Прекрасное прозвище, всегда его буду так называть?

- …он мне не нравился в платье или без…

- Показаться?

- …но я как-то надеялся провести с тобой время без…

- Без платья?

- …его присутствия.

- Без присутствия платья?

- Чаем оболью.

Тсуна решила, что поугрожать-то можно всегда и всем, чем угрожается. А чай и горячий, и угрожается им просто прекрасно…

- Не обольёшь.

- Почему это?

- Тебе его жалко.

- Вовсе нет, у меня его много.

- Менее жалко тебе его от этого не становится.

Девушка тяжело вздохнула.

- Мукуро, ну серьёзно, не смешно это уже.

- Мне – да.

- А нам нет.

- Очень вам сочувствую.

Может, правда его чаем облить? Чай и нервы… наверное, нервы всё-таки немножечко важнее. Действительно, без нервов она уже чай пить не сможет.

- А ты не мог бы делать это на расстоянии? – Не выдержал Бьякуран.

- Не-а.

Тсуна угрожающе взялась за кружку, но пока что даже от стола не подняла.

- Ой, ну зачем же так радикально… Ты, кстати, заметила, что ухажёр твой даже со мной поругаться не может, настолько он сосредоточен и обдумывает свои слова? Нет, конечно же ты не заметила-а-а…

Девушка спокойно поставила кружку на место. А ведь она всего чуть-чуть её приподняла, даже не очень быстро…

====== Часть 71 ======

Бьякуран действительно был слишком задумчив, слишком медленно говорил, слишком осторожно, заметно заторможенно двигался, как будто боялся сделать что-то лишнее. Эта его нервозность даже немного напрягала Тсунаёши, привыкшую, если можно так выразиться, к другому, наглому, раскованному Бьякурану, чем-то похожему на Мукуро.

— Так, дубль три, чай какой будешь?

С чего надо начинать решение всех самых важных (и не самых важных тоже) вопросов? Правильно, с чая и только с чая.

— Любой. — Ответил парень. — Только можно что-нибудь… несимволичное?

Тсунаёши подумала, что Мукуро прибить всё же надо.

— Ну… знаешь, лучше тогда сам себе пойди выбери. А видеть везде какие-то особые знаки — это уже сродни паранойе.

Осеклась. Сначала сказала, потом подумала, что называется. Мысленно посчитала, сколько раз сама замечала в своих смесях какие-то значения… хоть гадай ты на этом чае, чтоб его. Кстати, а это идея…

— Слушай, а можно ведь гадать на чае с разными добавками! — Воскликнула она. — Например, какой вкус человеку больше нравится, то его и ждёт в будущем.

Он как-то натянуто фыркнул, но, кажется, немного развеселился и раскрепостился.

— Но ведь вкус — это дело долгое…

— Но вкусы меняются. — Возразила девушка. — Раз в несколько лет, но меняются ведь. В чём-то.

— И какой же тебе вкус больше нравится? — Поинтересовался он.

Надейся, дорогой, надейся.

— Во-первых, все, что я пью, во-вторых, я-то язык знаю, значит, моё мнение может быть предвзято и, конечно, не обязательно замыкать это на чай. Вернее, не надо. Надо — вообще на все растения. Слушай, да тут же не только гадать можно, а целую религию создать! С таинствами предсказания, со своими значениями, с духовенством, там ещё должен быть какой-то условный бог плодородия-предсказания, который определяет, какому растению расти, а какому не расти, как ты ни бейся, который все эти значения придумал, которые мы соберём со всех народов и религий мира и объявим его наследием, а кого-нибудь типа меня — пророком или около того… Плохо представляю себя главой церкви, но займусь, если окажусь не у дел.

— Это идеально. — Так и знала, что он это скажет. — А меня возьмёшь к себе каким-нибудь… кардиналом?

— Конечно. — С радостью согласилась девушка. — Тем более, что с твоей помощью и возможностью добычи информации наша цветочная религия быстро станет мировой.

— Ну, я же не могу видеть будущее…

— Ничего, ты ещё много чего другого можешь видеть. — Утешила Тсуна.

— Вот идёшь ты незнакомой дорогой в незнакомое место незнакомой ночью, смотришь на окружающие деревья и уже знаешь, сколько будет нападавших. — Донёсся голос с потолка. — Нападающих, вернее. Нет… нападущих… что за бред? Тех, короче, которые нападут. И сами они тоже знают, в каком количестве им на промысел идти. Поздравляю, босс, ты сгенерила идеальный мир, где все всё знают наперёд!

— Ты тоже молодец, но ты сейчас получишь. — Обрадовала голос девушка. — Это во-первых. А во-вторых… да, точно! Растений в мире столько, что смыслов не напасёшься, а в сочетаниях — так вообще. Так что предсказать можно будет более-менее всё. — Она на полсекунды задумалась. — Но только мы очень скоро упрёмся в парадокс свободы воли, или как там это называется.

— Почему это? – Возразил Мукуро. – Вот есть ситуация: Тсунаёши, идя на свидание, уже знает, что будет там придумывать новую религию. И Бьякуран, идя на свидание с Тсунаёши, знает то же самое, мысленно прощается с надеждами на свидание и готовится тоже об этом думать, и всё идеально.

— Да задолбал ты уже, шиппер недобитый. — Беззлобно отмахнулась девушка. — Представь: у нас есть некоторая катастрофа, которая должна свершиться в будущем. Отставим временно общую бредовость предсказания, сейчас не об этом. Мы приняли меры по её предотвращению. Но смысл предсказания ничуть не изменился…

— Мы предотвратили катастрофу, идём по условной дороге в условное «обратно», и окружающая флора предсказывает нам что-то совершенно другое. А всё недопредсказанное можно списать на незамеченное и плохую трактовку, как все всегда делают. – Тсунаёши подумала, что Мукуро действительно молодец... или просто она не очень умная. — А меня ты кардиналом возьмёшь?

— Нет!

— Почему?

— Да ты мне всю мировую религию превратишь в косплей Летающего Макаронного Монстра!

Забытый всеми Бьякуран вздохнул и с несчастным видом ускользнул на кухню. Тсуна хотела впихнуть ему и свою кружку, чтоб налил ей чего-нибудь, но вовремя вспомнила, что это чревато.

— А что тебе не нравится? Летающий Макаронный Монстр прекрасен во всех своих проявлениях. И явлениях. — Мукуро показался сам и благоговейно воздел глаза к небу в лице потолка. Кажется, девушка только что узнала его вероисповедание.

— Если ты сейчас его наиллюзоришь, я тебя убью. — Мудро предупредила она. Мукуро послушался. Не иначе как по ошибке. — Понимаешь, стёб в массовой культуре безусловно прекрасен, я это горячо поддерживаю. Когда он является целью. А сейчас не является. Прости. — Тсунаёши развела руками.

Парень состроил очень обиженную мордочку.

— Стёб в массовой культуре, стёб не в массовой культуре… а я, может, истинно верую!

Ну да.

— Тогда о чём вообще вопрос. Тем более не возьму.

— Ну-у вот… А почему именно цветочки всякие? Можно же вообще к чему угодно привязать. Вообще ко всему, например.

Девушка задумчиво покрутила в руках кружку.

— Нет. Нужно что-то древнее и уже нагруженное тонной символов, чтобы мы просто ткнули и обозначили правильный для нас. И… какой глубинный смысл, с которым бы ещё и все согласились, ты придашь этой кружке? Моей майке? Компьютеру… ну ладно, это можно, но, например, компьютерным играм? Или невидимой бактерии на моей коже? Или…