– Но… – промямлила она.

– Не можете? – поправила подол платья. – Так ступайте отсюда подобру-поздорову, пока я вас не проверила. На пригодность к целительству.

Велиссия взвизгнула и выбежала из спальни. Первая маленькая победа. Дай Бог, не последняя. Даже настроение повысилось. Где наша не пропадала? Покорила же я большой город. Покорю и дворец. Будут знать, как честных девушек обижать.

Дверь снова открылась, впуская десяток девчонок моего возраста. Судя по одежде – служанок, потому что платья у них были более скромные, а волосы скрывали чепцы. Прежде чем успела оказать сопротивление, меня раздели и внесли в комнату нечто, от одного вида которого зарябило в глазах. Да, это было платье. Но какое! Его украшали камни – мечта ювелира. Алмазы, изумруды, рубины размером с голубиное яйцо. Золотое и серебряное шитье, красная материя – то ли атлас, то ли что-то похожее. Меня затошнило от буйства красок. А когда поняла, что в этом придется идти под венец, еще дурнее стало.

– Да я в нем шагу не сделаю! – вырвалось против воли.

– Придется, – за платьем следовала строгая дама в темно-синем костюме, – это – ритуальный наряд невесты королевских кровей. В нем еще ваша прапрапрабабушка вышла замуж за вашего прапрапрадедушку.

– И я за ней донашивать должна? – уставилась на даму.

Та изогнула бровь. Прошло секунд тридцать, прежде чем ей стала ясна суть вопроса.

– Донашивать? – переспросила она. – Это честь!

– Раз честь – носите его сами, – не осталась в долгу. – Требую что-нибудь попроще. Ведите меня в гардероб.

– Но ваше высочество…

– Прикажу казнить! – вошла я в роль.

Девушки бросились впереди меня. Следом поспешила усиленная охрана. Мы миновали коридорчик и очутились в комнате такой же огромной, как спальня. Столько платьев я даже в бутиках не видела! В глазах снова заплясали радужные точки. Но я мужественно двинулась вдоль вешалок.

– Цвет имеет значение? – спросила у ближайшей служанки.

– Всегда красный, – ответила та.

Не люблю красный! Но ради «любимого супруга» согласна потерпеть. Дошла до сектора, пестрящего всеми оттенками от алого до рубинового, и выбрала наименее тяжеловесное. Очень миленькое платье с минимум отделки и каменьев.

– Ваше высочество… – главная дама схватилась за голову.

– Это, – приказала я.

Процессия двинулась обратно: платье, за платьем – я, за мною – служанки и охрана. В комнате меня быстро одели, волосы заплели и украсили жемчужной диадемой – несколько локонов, не захваченных в прическу, словно по небрежности, щекотали шею.

А вот когда я увидела многослойную фату и обилие местной косметики, меня посетила идея…

– Закрепите фату. Накрашусь сама, – скомандовала усталым служанкам. Они уже ничему не удивлялись. Просто оставили меня наедине с зеркалом и косметикой. Косметологом я была знатным! В смысле красилась два раза в год – на свой день рождения и в новогоднюю ночь. А тут еще и выбор средств ограничивал. Поэтому сначала нанесла на физиономию толстый слой белил. На белилах румянами нарисовала румяные щечки. Подкрасила губки, чтобы стали в два раза больше. Глаза намазала черным угольком, чтобы стали выразительнее. Глянула в зеркало и ужаснулась! Инфаркт Кианэлу обеспечен. Накрыла всю эту красоту непроницаемой фатой. Раз есть фата, значит, будет момент, когда жених ее поднимет. А там – я! Жених в трансе, гости в шоке, а я была такова. Или хотя бы наслажусь моментом.

Закончила вовремя, потому что мгновение спустя за мной пришли. Целая орда придворных с папашей во главе. Он скорбно протянул мне руку, окинув платье удивленным взглядом. Я опустила свою ладошку в его и прошествовала прочь из девичьей спаленки.

Мы спустились по длиннющей лестнице: весь сор подолом смела! В лицо наконец-то пахнуло свежим воздухом. Мы очутились во дворе. У дверей ждала золоченая карета, украшенная белыми и алыми розами. Батюшка помог усесться мне, сел сам, и карета двинулась к воротам. Сейчас я увижу этот мир!

Разочарование. Сплошное разочарование. Серые улочки, вымощенные такими же серыми камнями. Невысокие здания. Толпы ротозеев, которые норовили попасть в карету монеткой. Не так я себе представляла магический край! Карета ползла по улочкам часа полтора прежде, чем впереди замаячил храм. Вот храм был хорош! Похож на наши готические соборы. Витражи, остроконечные ажурные башни, скульптуры. Я завороженно наблюдала, как этот исполин вырастал, возвышался все ближе. Мечта!

Карета остановилась. Отец вышел первым и подал мне руку. Я почувствовала себя раздетой – столько людей сразу уставилось на меня. Возникло ощущение, что на площади перед храмом их не тысячи – миллионы. Захотелось бежать куда глаза глядят. Но вместо этого я медленно двинулась к храму.

Сердце стучало где-то в горле. Решалась судьба Риании. И моя тоже. Внутри храма тоже находились люди, но все, как один, разодетые и украшенные ожерельями, кольцами, брошами, как подушечка в ювелирном магазине. А у возвышения с чашей в центре стоял он. Мой будущий супруг Кианэл. Если бы мы встретились в моем мире, я бы влюбилась. А оказавшись в каком-то богом забытом месте – готова была возненавидеть.

Подробности местных бракосочетаний оставались для меня неизвестными. Поэтому я позволила отцу подвести меня к жениху и замерла, справедливо ожидая, что сейчас что-нибудь прояснится. Вдруг по храму поплыл странный запах. В глазах потемнело, а когда обрела способность снова видеть, перед нами стоял… жрец? Дядечка в фиолетовой рясе до пола с большими грустными глазами, говорившими: «Я видел все зло мира и победил его».

Я даже заинтересовалась. Лучше относиться к происходящему как к экзотическому обряду. Как будто на экскурсии в другой стране. Это так себя успокаивала, пытаясь заглушить волнение. Но сердце уже билось где-то в глотке. Что будет? Жрец начал заунывную речь. Вокруг нас с Кианом ползли подозрительные клубы дыма. Массовый гипноз? Или надеются, что жених с невестой надышатся чего-нибудь и сойдут с ума от счастья? Скорее бы это закончилось!

Жрецу подали пиалу с красноватой жидкостью. Он обрызгал нас – закралось подозрение, что у невесты красное платье, чтобы не было видно пятен. Затем мальчишка в длинном балахоне поднес Киану шкатулку с браслетом. Одним. У нас и то кольцами обмениваются, а тут – как рабство, браслет защелкнули, и все.

Но я дала закрепить украшение на запястье. Оно оказалось неожиданно теплым. Браслет словно переливался маленькими огоньками. Мило. Жаль, не для меня готовилось. Вот вернется Риания – а она уже замужем. Я так задумалась, что очнулась, только когда меня легонько дернули за платье. Скосила глаза и увидела, что мне подают пояс. Вот, уже что-то! Радостно обмотала им жениха, да потуже, пока у Киана глаза на лоб не полезли. Заметила, как под браслетом на запястье расцвел цветок – небольшой, похожий на татуировку. И что это такое? У Киана заметила парный к нему.

Жрец провозгласил, что отныне только смерть разлучит нас. Ага, не угадал. Разлучить нас может один простой ритуал переноса души. Но я уже ждала развязки. Кианэл повернулся ко мне. Я скромно склонила голову. Он приподнял вуаль. Глаза у бедолаги округлились, и он поспешно вернул вуаль на место.

– Закрепите ваш союз поцелуем, – настаивал жрец.

– Ну что же ты, милый? – подначивала я. – Для тебя же старалась!

Киан закусил губу. Он стоически взглянул в лицо своему страху – то есть мне. Приглашенные ахнули. Послышались сдавленные смешки. Я улыбнулась, демонстрируя акулий оскал. Киан зажмурился и поспешно чмокнул в губы. Не тут-то было! Первый поцелуй должен запомниться навечно. Ему. Впилась в губы мужа. Смачно так впилась, минуты на три. Пока не поняла, что сейчас овдовею, если не отпущу несчастного.

Киан шумно вдохнул воздух. Его лицо побагровело. Как бы удар не хватил.

– Тебе нехорошо, милый? – невинно поинтересовалась я. – Доктора? Это от волнения. Я тоже вся испереживалась.

– Убью, – прошептал Кианэл.

– Молись, – посоветовала ему в ответ.