POV Маша

— Ну мам, — простонала я в который раз за последний час, — может я все-таки останусь в России?

— Маша, — сурово сказала мама, — мы уже давно решили, что едем в Украину вместе.

— Вот именно! Это ВЫ с Максом решили! — выпалила я, выделяя местоимение «Вы», — а меня никто не спрашивал, хочу я этого или нет!

— Мария! Перестань! — мать начала терять терпение, — ты едешь в Украину! И это не обсуждается!

— Но… — начала было я, но Васильева-старшая не дала мне договорить.

— Никаких но! — резко сказала она, — поднимайся в свою комнату и сложи оставшиеся вещи в сумку. Макс приедет через полчаса. Не хочу заставлять его ждать.

Продолжение спора было бессмысленным.

— Угу, — буркнула я себе под нос и поплелась на второй этаж, в свою, уже бывшую, комнат

Знаете, жизнь несправедливая штука! Жила я себе спокойно в России, никого не трогала, но примерно год назад мою маму угораздило познакомиться с каким-то Максом Ищенко. Ну и что выдумаете? У них завязался роман, а два месяца назад они вообще решили пожениться. Я была не против этой свадьбы, но когда мне сказали, что нам придется переехать в Украину, возмущению моему не было предела! Переехать из такой родной и необыкновенной России в Украину — просто немыслимо! Но моего мнения никто не спрашивал. Мама с этим своим Ищенко решили все без меня, ну как так можно, спрашивается? Я тоже живой человек и имею право выбора! Но мою маму абсолютно не волнуют мои желания, раз она сказала: «Переезжаем в Украину», значит так и будет, сколько ни упирайся.

— Мария! — прокричала мама с первого этажа, — спускайся! Макс уже приехал.

Ага… Бегу и спотыкаюсь! Ну вот сколько раз ей можно повторять, что мне не нравится, когда она называет меня полным именем?! Сто? Двести? Мне кажется, что и тысячи мало будет, все равно не поймет. Как я уже говорила, мою маму мои желания не волнуют… Я взяла сумку с вещами и спустилась вниз. Мама с Максом стояли в гостиной и просто светились от счастья.

— Привет, Маша, — поприветствовал меня новоиспеченный «папочка.

— Здравствуйте, Максим, — холодно ответила я, но он этого, кажется, не заметил.

— Мария, ты готова? — спросила мама, бросив на меня испытующий взгляд.

— Мам, — застонала я, — ну сколько можно повторять!? Не. Называй. Меня. Мария. Да, я собралась.

— Хорошо, — с улыбкой сказала Васильева-старшая, — тогда выезжаем, путь предстоит далекий.

Мы вышли из дома, и подошли к машине Ищенко. Закинув сумки в багажник, я бросила последний взгляд на дом. Сколько же воспоминаний связано с ним! Помню, когда мне было восемь, мы с папой разбили футбольным мячом окно на кухне. Мама долго ругалась, а нам с отцом хоть бы хны. Стояли с наигранно серьезным видом, выслушивали её лекцию, но стоило маме вернуться на кухню — покатились со смеху. Огромное количество воспоминаний у меня связано с этим местом. Каждый уголок этого дома напоминает мне о папе. О тех счастливых моментах, которые мы провели вместе. Мы с отцом никогда не старались быть серьезными. Много шутили, бесились, из-за чего очень часто получали от мамы люлей, которые на нас абсолютно никак не действовали. А пять лет назад отца не стало. Он исчез из нашей с мамой жизни. Ушел навсегда, а вместе с ним ушла частичка моей души. Как же мне не хватает папы. Не хватает его крепких объятий, его жизнерадостной улыбки и звонкого смеха. Я безумно скучаю по отцу. И это одна из причин, почему я не хочу переезжать. Этот дом — мои воспоминания о нем, с которыми я не хочу расставаться. Но знаете, у меня такое чувство, что когда я покину этот дом — меня покинут воспоминания о папе. Я прекрасно знаю, что этого не случится. Воспоминания об отце высечены в моей памяти. Никакая сила не может заставить меня забыть моего самого дорогого и любимого человека.

— Маша, — прервал поток моих воспоминаний Макс, — садись, пожалуйста, в машину. Чем быстрее мы выедем, тем быстрее будем дома.

— Я уже дома, — буркнула я себе под нос и залезла в машину.

— Маша, — тяжело выдохнув, произнес Макс, — я понимаю, что ты не хочешь уезжать. Понимаю, что ко мне теплых чувств ты не испытываешь. Понимаю, что никогда не смогу заменить тебе отца, но и ты меня пойми. Твоя мама… Она необыкновенная. Впервые после смерти моей первой жены я позволил себе любить, а моя жена, хочу заметить, умерла двадцать один год назад. Я счастлив с Милой. Я люблю ее, понимаешь?

Ну а мне-то это зачем говорить? Ну ладно, постараюсь быть вежливой.

— Я все понимаю, Максим, — ответила я, — но, думаю, папой я вас называть пока не буду.

— Хорошо, тебе нужно привыкнуть, — с улыбкой сказал «папочка».

— О чем это вы там так увлеченно разговариваете? — спросила мама, кажется, она не слыша нашего «задушевного» разговора.

— Да так, — улыбнулся Макс, — ничего особенного.

— Надеюсь, Маша не пыталась тебе нагрубить? — спросила Васильева-старшая, бросая на меня устрашающий взгляд.

— Нет, нет, — поспешил оправдаться Ищенко, — конечно, нет, у тебя очень милая дочь. Она просто спросила, сколько Роме лет.

— Точно? — прищурилась женщина.

— Точно-точно, — ответил Макс и поспешил усадить маму в машину.

Ехали мы долго, очень долго, очень-очень долго. За это время я успела поспать, послушать музыку, подумать о своем новоиспеченному «братике». Хотя, что тут думать-то? Какой-то двадцатиоднолетний бугай — все, что мне о нем известно. А, ну еще я знаю, что его Ромой зовут.

Мама с Максом по очереди вели машину, а вот бедную девушку, я имею в виду себя, если что, за руль никто не пускал. А мне вообще-то уже семнадцать. И я в этом году заканчиваю школу.

Спустя многого времени мучений мы въехали в небольшой городок. И в этой дыре мне предстоит провести целый год. Вот окончу школу и вернусь обратно в Россию, и никто не сможет мне помешать! Мы подъехали к довольно большому домику. Хотя домиком это строение никак не назовешь, скорее домище!

Я вылезла из машины, все тело затекло. Я еле стояла на ногах. Макс достал из багажника наши с мамой сумки, и мы пошли в дом. Внутри он оказался еще круче, чем снаружи. Все было обставлено в «русском» стиле. Стены, пол, потолок — все было деревянным. Но, не смотря на это, помещение выглядело элегантно. В гостиной красовался огромный камин. Натуральный цвет дерева радовал глаз, и казалось, что даже воздух пропитан запахом древесины. Хотя, почему казалось? Мой нос способен учуять любой, даже еле заметный запах.

— Твоя комната наверху, Маш, — сказал Максим, — выбирай любую, кроме самой дальней с правой стороны.

— Это комната Ромы? — поинтересовалась я.

— Нет, — ответил «папочка», — это наша с мамой комната. А Рома не живет дома уже года три, с тех пор как начал учиться в университете. Заявил, что хочет быть самостоятельным и жить отдельно, я не протестовал. Так что, все комнаты наверху свободны.

Максим улыбнулся, но тут же добавил:

— Знаешь, Маша, Рома обещал, что поживет этот год дома, чтобы поближе познакомиться с тобой и твоей мамой.

— Отлично, — ответила я и поднялась наверх, выбирать комнату.

Выбор мой остановился на довольно большой комнате, с двумя окнами. Эта комната, в отличие от остального дома, не была обделана под дерево. На стенах красовались серые обои с надписями «Rock», «AC/DC», «30 Second to Mars» и прочими рок-группами. В некоторых местах висели плакаты музыкальных групп. У одного из окон стоял небольшой письменный столик. На столешнице лежали какие-то книги и CD-диски. В углу стоял современный шкаф, с встроенным зеркалом. В противоположном углу расположилось кресло-мешок в виде футбольного мяча. У другой стены стояла кровать, большая такая и мягкая. Я бросила сумку в кресло и плюхнулась на кровать. Я прикрыла глаза. Ладно, все-таки в этом переезде есть свои плюсы.

— Вообще-то это моя комната, — произнес нежный бархатистый голос. Я открыла глаза и приняла сидячее положение. В комнату вошел молодой парень. Высокий: метра два ростом. Каштановые волосы, собранные в низкий «конский» хвост. Даже под футболкой было видно, что у парня мощный торс. В общем, выглядел он довольно сексуально, но знаете, у него был такой самоуверенный вид, что вся его сексуальность в моих глазах растаяла, — эй, малолетка, ты меня вообще слышишь? Выметайся из моей комнаты!