- Ну да, ну да. Фактология всегда была вашей сильной стороной. Изучение конкретики. Как это вы замечательно писали в той статье про назначение историка? "Статистический факт - это оксюморон, нечто вроде горячего льда. Статистика и факт - противоположности. Статистика есть то, что позволяет обойтись без фактов, без обращения к земле. Наше направление есть обращение к земле истории - к детали, к фрагменту, к частности, через которую можно познать целое. Факт есть деталь. Отдельное высказывание, частное письмо, фотография, конкретная вещь, - пепельница, табакерка, портсигар, - обладает хотя бы тем скромным достоинством, что существует на самом деле..." - извините, дальше не помню...
- У вас превосходная память, - сказал Иосиф, чтобы что-то сказать.
- Нет, просто эта мысль мне близка, поэтому запомнилось, - заметил хозяин, пододвигая к себе какие-то бумаги. - И к чему же вы пришли?
- К тому, что я нашел кривые швы и белые нитки! - профессор Цойман подался вперёд, на минуту забыв о своём дурном самочувствии. - Я хорошо чувствую ложь, господин Визель... Кстати, - растерянно заметил он, - а когда вы мне представились? Откуда я знаю, что вы - тот самый Йорг Визель?
- Не беспокойтесь, я и есть тот самый Йорг Визель... - старик неопределённо мотнул головой. - В начале допроса... то есть в начале нашей предыдущей беседы, которую вы не помните... я представился.
Цойфман, наконец, присмотрелся к своему собеседнику. Чувствовалось, что время покусало, но не сжевало его до конца: он казался довольно крепким. "Этот ещё поживёт" - решил Иосиф, и удивился, не ощутив приступа ненависти.
- Ложь, - повторил Иосиф. - Я хорошо её чувствую.
- Да, я помню. Это ваша излюбленная тема. Из лекции про исторический метод: "Современники исторических событий - это обычные люди, которые склонны ко лжи, сознательной или бессознательной, в большинстве случаев охотно рискующими ради удовлетворения этой склонности своей репутацией, а иногда и материальными и жизненными интересами". Видите, как внимательно я вас читал... Вы продолжайте, продолжайте.
- Ложь, - в третий раз сказал Иосиф. - Все эти описания, схемы. Даже сами здания. Я работал в одной из сохранившихся газовых камер. Там есть щели в стенах. Щели величиной с палец! Но ладно, ладно... Зондеркоманды, которые работали без противогазов - тоже ладно. А пропускная способность печей? Нацисты физически не могли сжечь столько трупов...
- И что же? - поинтересовался Визель.
Иосиф пожал плечами.
- Вы пришли к выводу, что никакого Холокоста не было? - с интересом спросил Визель.
- Не надейтесь, - жёстко сказал Цойфман. - Я знаю, что Холокост был. Что евреев убивали. Как убили мою бабушку. И моего дедушку. Моя мать чудом осталась жива, - добавил он.
- Да, но, может быть, убивали, но не столько? Не шесть миллионов, а меньше?
- Возможно, меньше. Но в любом случае счёт идёт на миллионы, - так же твёрдо сказал профессор. - Это установлено точно, здесь слишком много фактов. Установленных фактов. Вы убили всех этих людей.
- Не отрицаю, - хозяин кабинета сделал странную гримасу. - Но...
- Но не так, как мы думаем, - закончил профессор. - Возможно, газовых камер не было. Но было что-то другое. И я хочу знать, что это было.
- Зачем вам это? - помолчав, спросил Визель. - Вы никогда не сможете ничего опубликовать.
- Я знаю. Это нужно мне лично. Мне самому. Я хочу знать правду, господин Визель, бывший комендант специального объекта номер триста семь...
- Это было не очень известное место, - заметил хозяин кабинета. - Как вы меня нашли?
- Вы же знаете, - вздохнул Цойфман. - В последние годы я обзавёлся большими связями среди бывших нацистов. Большинство, правда...
- ...были не очень-то дружественны, так? - Визель тяжело вздохнул. Да, это не очень приятная публика. К тому же среди них много антисемитов, как ни глупо это звучит... Но вам повезло. Вы случайно вышли на нужного человека, который действительно кое-что знал.
- Да, - сказал профессор. - Мне повезло. Тот старик-подводник...
- Фриц, - улыбнулся Визель. - Мой старый знакомый. Действительно, работал с подводной лодкой. Я не оговорился - работал с подводной лодкой...
- Да, я понял. Он мне кое-что рассказал, этот человек. Невероятные вещи, - профессор невольно поёжился. - То, во что никто никогда не поверит. Но я поверил. И понял, что всю жизнь занимался мифами. Но мне уже всё равно. Теперь я просто хочу дойти до конца. Ради этого я и приехал сюда. Вы передали мне через Фрица, что согласны на откровенный разговор...
- Ну да. Вас интересует, почему я согласился? Давайте об этом несколько позже... Вы уже пришли в себя?
- Да, - сказал профессор. Головокружение действительно прошло.
- Хорошо. В таком случае не будем терять времени, - господин Йорг Визель привстал, оказавшись неожиданно высоким, и, потянувшись к шкафу. Достал альбом, обтянутый выцветшим бархатом.
- Посмотрите пока, - он положил вещицу на колени профессору. - Мне нужно покормить змею.
Профессор осторожно открыл обложку. На первой странице была наклеена выцветшая фотография: какие-то молодые люди на скамеечке, рядом - велосипед и собака.
- Это моя семья, - Визель возился с террариумом, и даже не повернул головы. - Вам это неинтересно.
Иосиф перевернул страницу. Было что-то неприятное в этой старой фотографии.
Следующее фото было парным. Два высоких молодых немца, одетых в национальные костюмы, в круглых шляпах с прицепленными к ним веточками дуба, старательно улыбались в объектив.
- Всё это старые дела. То, что вас интересует - в середине альбома.
Профессор Цойфман перелистал ещё несколько страниц. Промелькнули неизвестные люди в форме и без, какая-то девушка в шляпке, потом - горный пейзаж... Наконец, пошло узнаваемое.
- Это внешний вид объекта триста семь, - пояснил хозяин, отвлекшийся, наконец, от своих занятий и занявший своё место за столом. - Собственно, его главная часть. Электростанция.
- Очень похоже на крематорий, - заметил профессор, разглядывая фотографию.
- Ну, можно сказать и так... И тем не менее. А вот следующее фото вас наверняка заинтересует.
- Не понимаю, - профессор вертел в руках альбом. - Вы хотите сказать, что...
