И третьей, самой болезненно ужасающей причиной, стало письмо от Нарциссы, пришедшее сегодня за завтраком. Короткое письмо, из-за которого Антареса загорелась таким огнем ярости, что чуть не сорвалась с места, желая отправиться домой и высказать все отцу. Все это делал Люциус. Эти три семьи убил Люциус. Он выплюнул эти слова прямо в лицо Нарциссе, оставляя ее одну в стенах мэнора с этим тяжелым камнем на душе, тянувшем все глубже ко дну. А Антареса тянулась за ней. Драко удержал ее, ссылаясь на то, что тогда они не отвертятся от расспросов Блейза и ей пришлось собраться. Пришлось собраться и посмотреть правде в глаза: она должна быть сильной, засунуть свои эмоции куда подальше и вернуть прежнюю Малфой.

Весь день Драко с Ресой срывались буквально на каждого ученика, чем определенно отработали свою вчерашнюю молчаливость. Они не отходили друг от друга ни на шаг, будто находя в этом какую-то внутреннюю поддержку. Словно это помогало им продержаться в глаза других. На сегодняшних занятиях они с особой жестокостью ругались с золотым трио. Блейзу даже пришлось оттаскивать Драко от Поттера, потому как они почти начали драку, и повысить голос на Антаресу, чтобы она прекратила ругаться.

Шаркающий звук рассеял тишину коридора и за ним последовало какое-то тихое ругательство. Антареса остановилась, снова сбиваясь с мысли, и развернулась к запнувшейся Гермионе. Только сейчас она заметила, какое напряженное выражение лица было у гриффиндорки. Было понятно, что та тоже что-то долго и достаточно серьезно обдумывала. Малфой вопросительно вскинула бровь и получила такой же жест в ответ.

-Смотри под ноги. -тихо огрызнулась блондинка, но голос звучал скорее уставшим, чем угрожающим.

Гермиона сжала челюсти и нервно повела рукой, будто собиралась что-то ответить, но резко передумала и пошла дальше. Малфой удивленно смотрела ей в след, не понимая, что это означало, но собравшись с духом отправилась за ней.

О чем она могла так задуматься, что запнулась о собственные ноги. Опять об этим незнакомых магглорожденных семьях? Антаресу вдруг осенило: что если они знают. Что если они тоже знают, что это делает Люциус? Грейнджер не ответила, потому что возненавидела ее? От этой мысли Антаресе стало неприятно. Неприятно – потому что она поймала себя на том, что не хочет, что гриффиндорка ненавидела ее. Она увидела ее душу тогда, в воскресенье, а теперь, кажется, ненавидит. Отворачивается от нее. Ну, конечно, по-другому и быть не могло. Она добилась ее уязвимости, переиграла ее. Победила в какой-то своей собственной игре, в которую теперь слизерника оказалась случайно втянута и не может выбраться.

От этого в девушке с новой силой заполыхала злость. Да какая ей вообще разница, что о ней думает Грейнджер? Ей всегда было на всех наплевать, а всем было наплевать на нее. Так чем же этот случай отличается от остальных?

Малфой приоткрыла рот, гневно нахмурившись, чтобы озвучить свой вопрос, но вовремя себя одернула. Она только что чуть не дала гриффиндорке понять, что ее заботит ее мнение. Бред какой-то. Полнейшая чушь! Это просто ее нервная система уже настолько не справляется со всем этим дерьмом, что подкидывает голове какие-то бредовые идеи. Да, именно так. Все же очень просто. Антаресе просто нужен хороший отдых. Вот только этот отдых вряд ли так скоро наступит, учитывая все разрастающиеся обстоятельства, если наступит вообще.

Девушки дошли до конца коридора и сухо кивнув друг другу разошлись, давая понять, что дежурство окончено.

***

Гермиона не заметила, как дошла обратно до гостиной. Ей одолела такая сильная злость и нервозность, и она сама до конца не понимала от чего. Вчерашнее известие об очередной убитой семье не выходило из головы, подкидывая образы ее собственных родителей. Она безумно боялась, что они могут быть следующими. Ей срочно нужно было связаться с орденом, чтобы попросить у них защиты.

Когда шатенка уже надеялась на то, что их с Малфой пререкания как-то изменятся она глубоко ошиблась. Сегодня блондинка почти довела ее до ручки. Грейнджер толком и не помнила, что она наговорила, потому что в тот момент руководствовалась лишь дикой яростью, но она точно знала, что это не был чем-то новым. Это были все те же стандартные высказывания, но вот преподносились с такой жестокостью и уязвленностью. Она помнила, что после новости о семье, Малфои весь день были будто сами не свои. И Гермиона нутром чувствовала, что они что-то знают. Она никогда не была так уверена в своей интуиции. И сегодняшнее поведение только подтвердило ее догадки – Антареса чего-то боялась. Она была в таком ужасе, что привычный механизм защиты сработал мгновенно, заставляя ее вести себя выдрессированным для окружающих образом.

Гриффиндорка тяжело вздохнула, осознавая в какую пропасть она себя ведет. Пытаясь разобраться в слизеренке она собственноручно уничтожает себя.

***

-Не знаю, Дафна. Никак не могу решить: вампирша или фея. -состроила недовольное выражение лица Пэнси, когда Гринграсс спросила у нее кем она нарядится на Хэллоуин.

-Пэнс, тебе определенно нужно быть вампиршей. Уж что-что, а крови из человека ты можешь выпить достаточно. -рассмеялся Блейз и его поддержали Тео и Драко.

-Прекрати смеяться, Блейз. -фыркнула девушка и взглянула за плечо Забини. -О, Антареса, вот ты кем будешь на Хэллоуин?

Блейз с Драко быстро переглянулись, поджав губы, понимая, что сейчас их страшную тайну раскроют.

Вначале Реса удивилась, застав однокурсников в гостиной, и хотела пойти сразу к себе, но заметив возле них открытую бутылку огневиски и вслушавшись в их непринужденный разговор решила остаться. Ей определенно нужно было расслабиться и такие посиделки всегда успокаивали бурю в голове.

-О, у нас совместные образы. Я буду Гекатой, Блейз – Аресом, а Драко – Аидом. -самодовольно улыбнулась девушка, присаживаясь рядом с Блейзом.

Мулат мгновенно перекинул руку через плечи девушки, позволяя ей прилечь на его плечо, и протянул стакан, наполненный янтарной жидкостью.

-Что? -Тео подавил смешок, уставившись на Драко и Блейза. -Вы будете древнегреческими богами!?

Драко хмуро взглянул на друга, буквально убивая взглядом.

-Антареса нас заставила. -неопределенно пожал плечами Блейз, стараясь всем своим видом показать Нотту, что в этом нет ничего такого.

-Это звучит круто. -улыбнулась Гринграсс, жалея, что такая идея не пришла ей в голову.

-А почему не Апполоном? -насмешливо поинтересовался Тео у Драко.

-Потому что Аид самый толковый парень из всех. -хмыкнул Малфой.

-О, ну тогда я, пожалуй, приватизирую эту роль себе. Что скажете, мне идет? -Тео пригладил волос и задрал подбородок, изображая, как он считал, Апполона.

Антареса удивленно вскинула брови на решение Нотта присоединится к ним.

-Тео, с чего это ты решил присоединиться к нам?

-Да брось, давайте все так придем. Пусть все посмотрят на истинных богов. -усмехнулся Нотт и эта фраза вызвала довольные ухмылки у всех.

Антареса не горела особым желанием делить образ с Паркинсон, но ради такого шоу согласилась.

-Чтож, тогда надо решить кем будут Дафна и Пэнс.

-Чур я буду Афродитой! -воскликнула Гринграсс.

-О, а мы с тобой определенно будем не плохо смотреться вместе. -подмигнул Тео Дафне, на что та закатила глаза.

-А кто там еще есть? -спросила Паркинсон у Ресы.

Блондинка задумчиво отвела взгляд, вспоминая известных ей богинь.

-Как тебе Амфитрита? Богиня моря.

-Не плохо. Буду ей. -кивнула брюнетка и довольная, прижалась чуть ближе к Драко.

Антареса проследила за выражением лица брата и не заметив на нем каких-либо изменений, отвела взгляд. Видимо, он принял тот факт, что теперь Паркинсон снова будет постоянно лезть к нему, раз уже они помирились. Не то чтобы это сильно раздражало ее, просто в голове не укладывался факт того, что Драко терпел такое прилипчивое поведение брюнетки.

***

Драко, Блейз и Тео сразу договорились с девушками о том, что сначала они возьмут костюмы для них, чтобы спокойно засесть в «трех метлах», пока те будут искать платья себе. Потому сейчас они с облегчением выдохнули, смотря вслед исчезающим в магазине ведьмам и направляясь в паб.