Ее всегда веселило, когда Нарцисса начинала обсуждать с ней подобные темы. С одной стороны, это казалось странным: Реса считала, что такое непременно нужно обсуждать только с подругами, а не с матерью, но настолько близких подруг у Малфой никогда не было. А с другой – была этому рада, ведь мать всегда будет честна в своих высказываниях.

Когда женщина с дочерью вышли в более оживленную часть коридора, ученики, прогуливавшиеся перед ужином, тут же устремили свои взгляды на них, замолкая. Сейчас, когда она шла с Нарциссой по коридору с привычным холодным выражением лица, в точности повторяющим выражение матери, и не удостаивая никого своим взглядом, Антареса чувствовала себя в своей зоне комфорта. Вот как все должно быть: они проходят и все замирают в страхе. Так правильно. Все это ощущалось так правильно. Будто и не было никаких стычек с Грейнджер, не понятных мыслей в голове и действий.

Мысли о гриффиндорке пришли в голову так некстати. Антареса быстро пробежала глазами по коридору, стараясь ни на ком не задерживать взгляд, чтобы не казалось, что она кого-то ищет. Но знакомых лохматых кудрей нигде не было видно. Блондинка подумала о том, что не видела девушку с самого утра – с того момента, как оказалась на стадионе. Видела ли гриффиндорка ее на поле, склонившуюся над Драко?

От этих воспоминаний девушка почувствовала, что вот-вот сорвется и сбежит. Но идущая рядом Нарцисса поднимала дух и не позволяла проявить слабость. Наконец, выйдя на улицу, девушка сделала глубокий вдох и постаралась успокоить мысли. Антареса проследовала за матерью вниз по лестнице, на ходу натягивая кожаные перчатки.

-Мама, твое письмо, -осторожно начала блондинка, оглядевшись по сторонам, чтобы не наткнутся на любопытных учеников. -ты узнала что-нибудь еще?

-Нет, но я пытаюсь. Антареса, милая, мне кажется, Люциус совсем нездоров. Он настолько одержим своими… идеями. Я переживаю за него. -в голосе женщины слышалась боль и волнение.

Антареса взяла мать под руку и повела ее к мосту, ведущему к воротам.

-А что насчет наших гостей?

Женщина внимательно посмотрела на дочь, пытаясь понять ее заинтересованность. Спрашивала ли она, потому что беспокоилась за семью или потому что хотела присутствовать там сама, хотела вершить правосудие. Нарцисса боялась, что Антаресой овладеет такое же безумное желание сделать все, ради благосклонности темного Лорда.

-Они стали приходить чаще. -женщина огляделась по сторонам, повернулась к дочери, положив руки на ее плечи, и наклонилась чуть ближе. -Реса, что-то происходит. Темный Лорд, он… на грани. На крайнем собрании он назначил Яксли ответственным за внедрение пожирателей в министерство.

Понимание щелкнуло в голове Антаресы: отец с Яксли всегда соревновались за место под солнцем в службе у темного Лорда. И это вполне могло послужить толчком к подобному поведению Люциуса.

-Он дал ему два месяца. Уже в начале ноября он соберет собрание, чтобы узнать, как обстоят дела Корбана. Если все удастся – мы продвинемся на шаг ближе к его цели. -в голосе Нарциссы звучало беспокойство, но ее лицо сохраняло напускную холодность. -Но теперь из-за этой ситуации с магглорожденными семьями… я не представляю, что из этого может получиться. Если это все же делает Люциус и темный Лорд узнает об этом. -Нарцисса замолчала, пытаясь представить последствия. -Если это как-то помешает его плану, он убьет его.

Антареса нахмурилась. Она почувствовала, как в груди заметались какие-то неприятные чувства. Девушка все еще чувствовала усталость и от этого мысли в голове только с большей скоростью сменяли друг друга. Она ясно чувствовала, как ее душа металась между уважением и злостью, гордостью и ненавистью, любовью и враждой к отцу. Это все было похоже на долбаные эмоциональные качели, в которые она сама себя посадила, а Люциус лишь способствовал их разгону, изредка подталкивая их за веревки.

К темному Лорду девушка испытывала такие же смешанные чувства. Она одновременно презирала его, потому что он все еще оставался для нее полукровкой не смотря на его величие, восхваляла его цели, но при всем этом оставались страх и полное безразличие. Девушка металась между этими чувствами, пока в один прекрасный момент темный Лорд не перешел в открытое наступление и Ресе пришлось отодвинуть назад все свои метания и принять реальность. Ей нужно было в любой момент быть готовой к войне и помимо отстаивания политики Волан-де-морта защитить честь семьи.

Теперь же девушка не могла понять, какие ощущения скрыты в ней. Все это было очень тяжело и Антареса впервые начала думать о том, что хочет, чтобы все поскорее закончилось. Ей хотелось одновременно скорейшей победы темного Лорда, чтобы, наконец, снять с себя мучительные оковы притворной любезности с грязнокровками, и в то же время хотелось, чтобы он остановился, потому что это буквально убивает ее и ее семью. И в свете последних новостей Малфой никак не могла допустить такого исхода для Люциуса.

От этой мысли мир вокруг будто остановился на пару секунд. Она не знала, что ее сковало, страх или это было что-то другое. Но одно она поняла только что кристально ясно: что бы не сделал Люциус, пусть даже убил бы ее, она никогда и ни за что не сможет от него отказаться. Никогда.

И от этого ей хотелось разорвать грудь и вынуть оттуда все внутренности, чтобы прекратило так болеть. Теперь темный Лорд казался ей большей угрозой, чем раньше. Она видела, как Нарцисса разрывается между своими убеждениями и любовью к мужу. Видела, как в глазах той что-то постепенно меняется. Сердце Нарциссы разрывалось, а вместе с ним разрывался и мир Антаресы.

-Мама, я обещаю тебе. Я что-нибудь придумаю. Мы с Драко что-нибудь придумаем.

-Нет, Антареса, прошу, не лезьте в это. Я не могу потерять еще и вас. Я этого просто не вынесу. -обеспокоенные глаза Нарциссы заметались по лицу дочери.

-Мама, ты не понимаешь. -девушка несколько секунд колебалась, не решаясь продолжить.

-Милая, тебя что-то тревожит. -голос Нарциссы звучал настороженно.

-Этот золотой мальчишка, Поттер, понимаешь, мне кажется, они с Орденом что-то замышляют. -еще тише проговорила блондинка. -Они к чему-то готовятся.

-Что? -удивленно вскинула брови Нарцисса, а потом нахмурилась. -Нет, Реса, пообещай, что, ты не станешь в это лезть! Пусть они разбираются сами. Я не хочу, чтобы ты пострадала.

-Но мам…

-Нет, никаких «но». -строго отрезала женщина. -Ты не будешь в это лезть, поняла меня?

Антареса не отвечала, буравя мать взглядом. В ее голове всплыли мысли о Грейнджер и вдруг, на секунду, всего на одну маленькую чертову долю секунды, Малфой показалось удачной мысль о том, что если темного Лорда не станет – будет только лучше. Если Поттер избавиться от него – все это закончится и больше ничего не будет им угрожать. Но девушка быстро отмахнулась от этой мысли. Это был полный бред. Нет ничего удачного в том, чтобы жить в одном мире с грязнокровками и считать их равными себе.

Тогда почему в ее голове все чаще мелькала мысль о том, что с Грейнджер вполне можно было вести не плохую беседу. Почему она, всячески презирающая любые упоминания о грязнокровках, и гриффиндорке в особенности, вдруг проявила заботу к ней.

На эти вопросы девушка не могла ответить.

-Антареса, ты поняла меня?

-Да, мам. -закатив глаза ответила девушка и потянулась обнять мать.

-Вот и хорошо, тебе пора, иначе вон та ученица у лестницы скоро не вытерпит и утащит тебя от меня насильно.

Антареса недоуменно нахмурилась и обернулась. Возле лестницы действительно стояла девушка. Закутавшись в куртку, она нервно топталась с ноги на ногу. На улице было темно, ученица была в обычной одежде, так что было не понятно с какого она факультета, и Нарцисса вряд ли помнила внешность Грейнджер, чтобы узнать ее. Но Антареса узнает эти выбивающиеся из хвоста кудри где угодно.

Малфой нахмурилась сильнее, надеясь, что их разговор не было слышно. Какого черта Грейнджер здесь делает?

-Понятия не имею кто она и что ей нужно. -хмыкнула Реса и повернулась обратно к матери.