-Как видишь, вы оказались неправы. -пожал плечами Драко, поджав губы.

-А потом? Потом это повторялось?

Драко помедлил с ответом. Нужно быть осторожным. Если он скажет, что это длилось весь месяц – то Блейз с большой вероятностью расскажет обо всем Ресе. Но если он соврет – Забини, скорее всего, не поверит и ему все равно придется рассказать правду.

-Да.

-И все это время, что ты врал нам и говорил, что ты проводишь время с разными девушками – это всегда была Грейнджер? -с укором спросил Блейз снова хмурясь.

Драко медленно кивнул. Они целый месяц скрывали свои недоотношения. Месяц. Врали всем, чтобы побыть вдвоем. К Малфою медленно приходило осознание, что все это время его даже ни разу не смутил тот факт, что он нагло врет своей сестре и другу. Потому что он на самом деле не чувствовал вины, зная, что Грейнджер делает то же самое. Зная, что это не просто трата времени. Это было чем-то особенным для них, что он сломал своими собственными руками.

Блейз больше не выглядел удивленно. Скорее растерянно. Кажется, он тоже понимал масштабы проблемы.

-И вы… -Забини замялся, не зная, как продолжить.

Это заставило Драко вздрогнуть. Он никогда не думал о том, что между ними на самом деле. Они ведь никогда не говорили об этом. Драко считал, что только Грейнджер могла как-то охарактеризовать то, что происходило между ними, потому что Драко не знал этих чувств. Они были для него новы. Обычно Грейнджер отвечала за то, чтобы описывать то, что происходило у него на душе.

-Нет, мы не встречались, если ты об этом. -голос Драко стал на тон ниже, и он отвел взгляд.

-Но вам было хорошо вместе?

Драко не ответил, почувствовав раздражение. Ему совершенно точно не нравилось, что Блейз лезет к нему в душу. Это было слишком личное. Забини еще пару секунд смотрел на него, затем поджал губы, опустил взгляд и кивнул. Он сделал шаг вперед, догнав Драко и направился дальше к школе. Драко последовал за ним.

-Надеюсь, ты понимаешь, что Реса не должна об этом узнать.

-Ты предлагаешь мне соврать ей?

-Я предлагаю тебе просто не рассказывать ей об этом. Не хочу, чтобы это как-то повлияло на их дружбу. -Драко опустил голову.

Он не хотел, чтобы Реса снова начала презирать Грейнджер. Ее отношение абсолютно к любой девушке, с которой Драко проводил время всегда было крайне негативным. Так что можно было предположить, что и гриффиндорка не станет исключением. К тому же они подружились. У Ресы никогда не было подруг, она имела право на то, чтобы иметь хотя бы одну. Пусть и такую же лгунью, как и он.

Однако, если Грейнджер захочет рассказать ей – он не станет препятствовать.

-Ну, после того, как ты решил сделать все сам они уже вряд ли продолжат дружбу. Грейнджер даже на километр к нам не подойдет. -фыркнул Блейз. Драко покосился на него, прищурившись и поджав губы. Забини глубоко вздохнул. -Ладно. Я не расскажу ей. Но только если ты пообещаешь, что сам потом ей расскажешь.

-Обещаю. -кивнул Драко.

***

Гермиона действительно чувствовала себя преданной. Ей казалось, что слизеринцы воспользовались ей, обманули. В тот вечер она чуть не рассказала Джинни что произошло, но вовремя остановилась. Она бы не смогла рассказать всю их историю.

Но сейчас она все же была благодарна тому, что не рассказала. Это было бы не рационально. Хотя теперь в принципе было сложно определить, что вообще сейчас рационально, а что нет. Однако, Грейнджер считала, что все еще должна держать это в секрете. Что-то внутри нее каждый раз нашептывало: «тебя предупреждали заранее, ты поклялась, что будешь готова». С каждым днем этот груз давил на нее все больше и больше, особенно по вечерам, когда она думала о том, что должна сейчас находиться в выручай-комнате со слизеринцами и искать способы их спасения.

Она избегала их три дня. В Большом зале, коридорах и на занятиях. Она игнорировала все взгляды и фразы, брошенные Антаресой на занятии у Снейпа. Делал вид, что не замечала, как сильно поник Драко и каким уставшим и изможденным было его лицо. Как притих Блейз. Она чувствовала себя виноватой за то, что просто отвернулась от них, зная, как они нуждаются в ней. Но как она могла справится с этим? Сколько еще шансов ей придется дать?

Отдельной пыткой было смотреть на Гарри, слышать его разговоры про Дамблдора и знать, что он скоро умрет. Видеть директора на ужине, видеть его глаза и знать, что они скоро померкнут. Гермиона чувствовала себя предательницей, прокаженной, лишней. Везде. Она чувствовала себя лишней в этом мире. Она потеряла всех: Гарри, Рон и Джинни сильно отдалились, родители не помнят ее. А единственные, кто все это время были рядом вдруг оказались так далеко.

Как ей справляться?

Гермионе казалось, что сегодняшнее дежурство с Малфой окажется еще более ужасным, чем было в начале года. Так оно и получилось. Напряжение витало в воздухе, ощущаясь так, словно маленькие иголочки одновременно проникали под кожу в разных местах, вызывая ужасный дискомфорт. Они часто кидали друг на друга мелкие взгляды, как будто бы хотели начать разговор, но что-то все время мешало им сказать хотя бы слово.

Шатенка шла, смотря себе под ноги, как вдруг заметила, что Антареса остановилась. Сердце кольнуло, предчувствуя неприятный разговор. Грейнджер сделала еще несколько шагов, будто раздумывая остановиться или нет, но в конце концов все же обернулась к Малфой.

-Грейнджер, пожалуйста, послушай меня. -блондинка сделала шаг ей на встречу. Она снова начала звать ее по фамилии.

Гермиона молчала, смотря слизеринке прямо в глаза.

-Послушай, я понимаю, тебе не легко это принять…

-Не легко принять? -перебила Гермиона, шипя. -Ты представляешь какого это – услышать, что тот, кто очень много для тебя значит умрет?

-Я знаю какого это – терять родных, Грейнджер. -нахмурилась Малфой. Гермиона поджала губы. -Но послушай: я ведь предупреждала тебя, что смерти неизбежны. Ты говорила, что сможешь смирится с этим.

-Да, говорила! Но я не думала, что это так… что это будет Дамблдор! -Гермиона с отчаянием в голосе прошептала имя директора.

-Я понимаю! -Антареса сделала еще один шаг к гриффиндорке, выставив перед собой ладони и смягчила взгляд. -Послушай, Темный Лорд убьет его, если он не сделает это, но перед этим сделает все возможное, чтобы Драко видел страдания тех, кто ему дорог. Он не убьет только меня, но ограничивать себя в пытках не станет. Он не хочет этого делать, но считает, что у него нет другого выбора.

Гермиону словно ударило током. Она знала это. Где-то на подкорке прекрасно понимала, что если Драко не выполнит задание – его ждет смерть. Но почему-то не хотела об этом думать. Что бы это дало? Как бы она тогда восприняла ситуацию? Гермиона чувствовала, как все ее тело холодеет, потому что осознание медленно пробиралось к ней, через все оправдания, засевшие в голове. Она уже понимала это, но боялась признать.

Она так боялась признать, что смерть Драко была бы для нее страшнее, чем смерть Дамблдора. Рационализировала для себя, что Драко так и остался бездушным монстром, который использовал ее, чтобы потом было проще принять его смерть?

Гермиона чувствовала, что слезы снова подступают к горлу. Вина, которую она ощущала все это время, усилилась. Она бросила его. Не предложила помощь, когда он так в ней нуждался. Не попыталась выслушать, хотя Забини предупреждал ее. Они могли придумать что-то, его еще можно было спасти, если бы она не отвернулась тогда. Но сейчас… шансов было невероятно мало.

-Я… я не знаю. -Гермиона опустила голову, зарываясь лицом в ладони. -Я не знаю, Антареса… Я так устала. Я не могу спасать его вечно. Он должен делать встречные шаги. -Гермиона вертела головой, чувствуя себя невероятно разбитой.

-Грейнджер, помнишь, я обещала тебе, что постараюсь сохранить как можно больше жизней. -Антареса подошла почти в плотную и ее руки легли на плечи гриффиндорки. -Эта смерть может спасти многих. -Малфой сделала небольшую паузу. -Я знаю, что это звучит ужасно, но на войне все средства хороши. Это даст нам шанс на победу. Я бы пожертвовала собой, если бы знала, что это спасет дорогих мне людей. Разве ты не поступила бы так же?