Валерий ХАРЛАМОВ

Хоккей - моя стихия

Литературная запись Олега СПАССКОГО

Валерий ХАРЛАМОВ

Заслуженный мастер спорта Валерий Харламов -- один из самых ярких игроков в истории мирового хоккея. Он родился в Москве, в 1948 году. В хоккей начал играть в детской команде ЦСКА. После окончания школы поступил в институт физической культуры, затем был призван в ряды Советской Армии. Сейчас Харламов -- старший лейтенант. С 1967 года выступает в команде мастеров ЦСКА. Многократный чемпион страны..

В 1968 году впервые был приглашен в сборную команду Советского Союза. Харламов дважды, становился Олимпийским чемпионом, шесть раз получал золотые медали чемпиона мира. Пятикратный чемпион Европы. К. осени. 1976 года провел за сборную СССР 198 матчей--больше, чем любой другой нападающий. Забросил 129 шайб.

Валерий Борисович Харламов -- кавалер орденов Трудового Красного Знамени, "Знак Почета" и многих медалей. Награжден знаком ВЛКСМ "Спортивная доблесть".

Издательство "Правда". Библиотека "Огонек". 1977.

СОДЕРЖАНИЕ

КАК НАЧИНАЛИСЬ ЭТИ ЗАПИСКИ

ВСТРЕЧА С ПИТОМЦАМИ ФРЕДА ШИРО

ПУТЬ В СБОРНУЮ

ИЩИ СВОЮ ИГРУ

САМЫЙ ПАМЯТНЫЙ МАТЧ

ТРУДНО БЫТЬ "ЗВЕЗДОЙ"

ТРЕНЕРЫ УЧАТ МЕНЯ

СТАРШИЕ МОИ ДРУЗЬЯ

А КАКИМ БУДЕТ ХОККЕЙ ЗАВТРА?

КАК НАЧАЛИСЬ ЭТИ ЗАПИСКИ

Я никуда не спешил. Но грузовик, едущий впереди, катился вызывающе медленно. Он мне даже успел надоесть, этот грузовик. И я решил обойти его. Включил мигалку поворота и взял чуть левее, увидел идущую навстречу грузовую машину, подумал, что легко проскочу между двумя грузовиками, только добавлю скорость. И в ту секунду, когда я нажал педаль газа, из-за мчавшейся навстречу машины показалось такси. Видимо, мы в одно мгновение ударили по тормозам. Резина на задних колесах моей "Волги" была уже почти "лысой". Машину повело резко влево и швырнуло на столб... Вот так и началась эта рукопись. Почти так. Потому что в первые две-три недели пребывания в госпитале (у меня были перебиты нога и сломаны два ребра, у Иры, жены, ноги тоже оказались в гипсе) практически не было свободного времени. То, что работники ГАИ называют ДТП -- дорожно-транспортным происшествием, вызвало, к моему изумлению, какой-то необычный интерес у приятелей, знакомых, полузнакомых и вовсе незнакомых мне людей. Скучать не приходилось: какими бы строгими ни были порядки в госпитале в Лефортово, заборы, как известно, для того и возводятся, чтобы в них были щели. Анатолий Фирсов пояснил мне едва ли не с гордостью, что к нему много лет назад таким путем проникала сюдажена. Но на пальму первенства претендовал и другой знаменитый хоккеист -- Владимир Лутченко: его усилиями решетка была раздвинута настолько широко, чтобы мог пролезть человек, обладающий габаритами этого могучего защитника.

Потом возникли слухи. Первые оказались неинтересными -- Харламов был навеселе (как вариант -- пьян) и потому попал в автокатастрофу. Затем фантазия начала разыгрываться. Оказывается, я вез в машине Александра Якушева с женой, и спартаковец тоже пострадал -- а у Саши ни разу пока не было случая сесть в мою машину. Дальше -- хуже. Речь шла уже не о травмах, а о самом печальном. Говорили, что разбился вместе со мной другой игрок ЦСКА и сборной страны Геннадий Цыганков. Удивительно, но находились даже очевидцы трагедии.

Потом о моих неприятностях рассказал "Советский спорт".

Слухи поутихли.

Поток посетителей превратился в ручеек.

Дыру в заборе заварили.

Я уже начал было готовиться к выходу из госпиталя...

12 августа, когда из Свердловска транслировали матч двух команд -ЦСКА и сборной Советского Союза, телекомментатор сообщил, что через две недели врачи меня выпишут.

А утром в тот день мне снова наложили гипс на правую ногу, сказали что снимут не раньше чем в начале сентября.

Многое вспомнилось в тот печальный вечер и, конечно же, "Суперсерия-76" -- матчи с канадцами и американцами, сыгранные в самом конце декабря 1975 года и начале января года минувшего. И особенно ясно и четко "прокручивался" передо мной -- по минутам -- последний матч "Суперсерии", с клубом

"Филадельфия Флайерс".

И вот вместо того, чтобы хандрить, я решил поделиться воспоминаниями с другом-журналистом, взявшим на себя литературную запись: ведь это было равносильно тому, чтобы вопреки всем запретам врачей выйти на лед.

ВСТРЕЧА С ПИТОМЦАМИ ФРЕДА ШИРО

Игра началась как обычно. Как и другие поединки этой "Суперсерии". Соперники сразу ринулись к воротам Владислава Третьяка. Это был не прессинг, это была тактика силового давления. Хоккеисты "Флайерса" старались сразу же запереть москвичей в их зоне, перекрыть все возможные направления контратаки, не выпускать шайбу из зоны ЦСКА. Хозяева льда не скрывали своей цели -- подавить, смять, сломить волю соперника, ошарашить его, не дать ему осмотреться, разобраться в происходящем. На ворота Третьяка обрушился град шайб. Наш вратарь постоянно в игре, у него нет ни секунды передышки. Трибуны ревут, подбадривая своих, а хоккеисты Филадельфии волна за волной накатываются на наши ворота. Во что бы то ни стало стремятся они немедленно добиться успеха, как было это четыре года назад, в 1972 году, когда шайба в ворота сборной СССР влетела на тридцатой секунде первого периода.

Мы ждали такого начала и были готовы к нему. Но "Флайерс" играл не так, как наши предыдущие соперники "Нью-Йорк Рейнджерс", "Монреаль Канадиенс" или "Бостон Брюинз". "Флайерс" играл иначе.

Это была психическая атака.

"Флайерс" умеет играть. Там немало хороших хоккеистов" в том числе и блестящий Бобби Кларк. Но в эти минуты шайба едва ли интересовала многих игроков этой команды. Главным было иное -- кого-то задеть, кого-то ударить, кого-то запугать, снести с ног. Случалось, что шайба была в одном углу площадки, а нашего хоккеиста атаковали в другом. Трещали борта, шайба металась от хоккеиста к хоккеисту, кто-то с ходу врезался в опекуна, швырял его на лед. Азарт увлекал и зрителей, те, в свою очередь, еще и еще подстегивали своих любимцев.

Вот как описывает матч газета "Вашингтон пост": "Когда Бобби Кларк и Дейв Шульц врезались в Третьяка, поймавшего шайбу, Борис Михайлов жестом выразил недоумение, и Шульц просто сунул кулак в лицо Михайлова. Салески ударил Александра Волчкова после свистка судьи, зафиксировавшего положение "вне игры". Барбер грубо атаковал Алексея Волченкова и локтем ударил Валерия Харламова".

Добавьте к этому, что на первых же минутах упоминавшийся уже Дон Салески с размаху всадил клюшку в живот нашему молодому защитнику Владимиру Локотко. Не мысль царила на площадке, не скорость, управляемая тактическими построениями. Царил напор, сливающийся с террором.

От хоккея здесь ничего уже не оставалось.

Мы утратили часть своей сыгранности, были оглоушены, в какой-то мере озадачены, но не испуганы. Я решительно убежден: главной своей цели соперники не достигли -- испуганы мы не были. Я знаю своих партнеров, знаю, как выглядят, как действуют они в той или иной критической ситуации, и потому с уверенностью говорю, что даже молодые не были напуганы.

Судья Ллойд Жильмор удивил нас, несомненно, еще больше, чем хоккеисты. Сорокапятилетний ветеран, судивший сотни матчей профессионалов, сделал вид, что впервые видит хоккей и совершенно не понимает что к чему. Нас били и нас же удаляли с поля. Прошло десять минут, и мы дважды оставались на площадке вчетвером. Однако воспользоваться численным превосходством соперники не сумели.

Старший тренер ЦСКА Константин Борисович Локтев готовил нас к подобному судейству, призывал перед матчем ничему не удивляться, но такого... Такого судейства представить себе не могли ни мы, ни наши тренеры. Роберт Фаше, обозреватель газеты "Вашингтон пост", писал, что судья давал свистки лишь в случаях особо опасных нарушений правил. Но в истолковании этого судьи такими нарушениями являются только те, что уже граничат с убийством.