Как же просто отдать за минуту, Проведённую рядом с любимым, Свою самую лучшую пудру И потом говорить горделиво:

“Я отважно боролась за счастье!” “Я - герой! Посвятите мне песню!” Только это достойно огласки? Мишура, а под ней - грязь и плесень?

Как же просто казаться товаром, У которого годность смешная. И не страшно? Отдаться задаром?

Вот бы ценник на людях меняли…

========== Давно не секрет… ==========

В нашем споре не вижу побед - Только трёп без какого-то смысла. Я не верю тебе. И ты тоже… мне. Упрекаешь по дням и по числам.

Иногда я боюсь просыпаться Оттого, что тебя рядом… нет. Но ведь жизнь - не игра и не танцы, А сплетение хитрое бед.

В чём же дело? Наивный ответ Я услышать боюсь и надеюсь: “Я люблю! А ты разве нет?” Как признаться, я правда не знаю!

Снова спорим: ты громко кричишь, Я молчу и с утра, и в обед. Упрекаешь… Зачем же, малыш? Мы женаты уже целый век!

Очень часто я плачу теперь И боюсь, что ты выключишь свет. Я стерпела так много потерь, Но я верю тебе. Ты мне… нет.

========== Мегаполис. ==========

Этот город не даёт по утрам просыпаться - Он хватает за шею, за запястья, за пальцы. Не спастись от него. Он умеет вцепляться Площадями-костями прямо в горло. И душит.

Из объятий его нет, не выйдет спастись. Он привык забирать у туристов их жизнь, И ничто не поможет: здесь крестись - не крестись, А ведь город возьмёт и утопит. Хоть в луже.

Он так любит тянуть за дома, провода, Оплетать паутиной вчерашнего дня И держать поводком, как пути - поезда, Горожан-мошкару, будто им это нужно.

Этот город кричит басовито и громко, Механически чисто, по-младенчески звонко - Так он рот затыкает старику и ребёнку, Но без их голосов не становится лучше.

Он раскинулся жадно, переменчивый город, Вечно ждущий кого-то, а, быть может, чего-то. Он не стар и, наверное, приторно молод. Мегаполис, который берётся за души.

========== Палач. ==========

Ты не мог бы смеяться потише? Знаю, рад, что свободен отныне. Между нами не плохо, но вышло: Ты не бросил меня, а покинул,

Как бегут с кораблей грызуны - Знаешь: серые крупные крысы? Оставляешь меня до зимы? А я выживу? Где ты там, мистер?

Через силу я тоже смеюсь, Но сама понимаю фальшивость. Ты уходишь, заносчивый трус? И катись! окажи эту милость!

Я в ответ на твоё: “Ну, прости…” Из “Береты” - да в лоб, хохоча. В своей смерти виновен лишь ты - Это ты разбудил палача!

========== Рабство. ==========

Ярмарка тщеславия - Ах, какие люди! Что, меня удавите? Право, не осудят.

Вы такие смелые: Три на одного! Я вас не уделаю?! Это же смешно.

Что вы зубоскалите? Думали, поймали? Где там ваши шарики? Ролики сломались?..

Зверь опасен, знаете, А когда в ловушке… Разбегайтесь, мальчики! Я вам не игрушка.

Всё кичитесь, глупые? Хватит! Надоело! Рабство - вещь преступная! Всех казнят за дело.

========== Новый мир ==========

Откроешь глаза, а люди вокруг… смеются. Им делать не надо фальшиво печальные лица. И рушатся замки, и звонко мистерии бьются… Ты снова один. И снова в кровати не спится.

За окнами дождь. Стучит и не хочет сдаваться! Он бежит по стеклу, умоляет впустить его в дом. Ты подходишь к окну, ломаешь прозрачные пальцы Оттого, что тебе не поможет, наверно, никто.

Ты живой, какой кажется старая крепость - Вроде стены стоят, но гнилые давно и насквозь. Так куда твоё счастье бродяжное странное делось? За какие моря-океаны с дождём унеслось?

В твоём мире молчит без конца проводной телефон, Но ты этому рад, ведь некому больше звонить. Ты поёшь в караоке любимую песню про дом, Проклятый и старый, забытый. Такой же, как ты.

А до яркого лета чуть меньше удара часов! Там и солнце, и небо синее, чем грани сапфира. Откроешь глаза, а люди, смотри, уже так далеко. Осталось шагнуть без оглядки в объятия нового мира!

========== Фортуна ==========

Не сумасшедшая, но странная, шальная – Глядит в окно и шутит невпопад, Гуляет ночью, темнота – родная, Почти что мать, а дядя – листопад.

Не умоляет, не умеет так просить, Читает Баха, Шопенгауэра, Чейза, Ей бы по лужам без ботинок походить, А не сидеть на месте, словно гейзер.

Она не спит – читает и рисует – Воображаемые люди лишь вокруг. И если стулья перед ней всегда пустуют, Это не значит, что там нет её подруг.

Ей недостаточно быть первой наяву – Она задумала весь мир переменить, И ей известно, что же будет на кону, Но не получится её разубедить.

Она не глупая, не умная – неважно, Какой ярлык повесят на неё. Идёт по жизни быстро и отважно, Чужие судьбы на плечах несёт.

========== Фальшивые люди (Кукольное) ==========

В мире погибших иллюзий, В лапах тоскливых надежд Тонут фальшивые люди С криком и стоном невежд.

Где их дома и приюты? Всё поглощает театр - Столько поломанных судеб Кануло в Лету. На старт!

Куклы с фарфором в глазах, Смело идите вперёд - Нити не в ваших руках: Слушайте новых господ!

Ваших голов на коснётся Ангел, упавший с небес; Вы не сгорите на солнце, В вере Любви и Чудес.

Скоро погаснут софиты. Вас уберут в кладовую. Куклы не детством забыты, Просто живут вхолостую!

========== Детство ==========

Под кровати заброшены куклы - Это выросли дети однажды, И, наверное, мало кто скажет, Что вернётся обратно. Забудет!

За стенами квартиры, вне дома Столько шансов и столько акул, Что засядет осколками скул В прежних детях угрюмая кома -

И не выйти уже, не сбежать Из неё прямо в светлое детство: Слишком много подъёмов и лестниц, Чтобы быстро по ним пробежать.

Мир вокруг, суетливый огромный, Не отпустит людей-муравьёв, И игрушки под словом “старьё” Отнесут далеко, на задворки.

Быть ребёнком, увы, не в почёте - Нынче в моде идти напролом, Не щадя ни ногтей, ни голов, Чтобы было удобней на взлёте.

А что там, в небесах, подскажите? Неужели за это не жалко Расставаться с любимой скакалкой? С водяным пистолетом? “Бибикой”?

Всё в новинку - и всё покупает Прежде милый, весёлый ребёнок: Развлечения, клубы, знакомых, А дорога назад… зарастает.

========== “Сколько раз…” ==========

Сколько раз я мечтала уйти - Хлопнуть дверью и щёлкнуть замком, Не понять, не принять, не простить Чью-то жизнь, что закована льдом.

Сколько лет я надеялась слепо, Что легко отказаться от веры, Затеряться в “смешно” и “нелепо”, Не стучаться в закрытые двери;

Рассмеяться, когда на пределе, Когда слёзы смешались с песком, Истончились до волоса нервы, И как клетка мне кажется дом.

Веселиться назло снегопаду И летать в эйфории над миром. Это было так нужно, так… надо В моей тёмной и старой квартире,

Где теряется свет среди полок, Где под пылью - холодная жизнь, И на самых вершинах иголок Ветер держит свободную высь.

Сколько было подарено шансов? Сколько слов было сказано, спето? Не смогла. Побоялась прощаться.

Я тону от заката к рассвету.

========== “Готова” ==========

Не поможешь - так я не зову, Не кричу в пустоту твоё имя. Я всего лишь на самом краю Понимаю: мы стали чужими.

Где ты был, когда тучи бежали И по небу стекали рекой? Ты в ответ на меня зубоскалишь. Ничего. Проживу. Не впервой.

Но ты всё же скажи, не стесняясь, Не таясь под лавиной улыбок - Что, совсем ничего не осталось? А назад повернуть мы могли бы?

Только глупо мечтать. Разучилась, Перестала надеяться, плакать. Замечаю, что с неба спустилась И теперь не умею не падать.

Развели наши судьбы, разрезав Предпоследнюю нить между нами. Я под панцирь цинизма залезла. Ты уходишь волною цунами.

Не услышишь - и я не шепчу, Не надеюсь увидеться снова. Ты меня не простишь. Я - прощу. Ты не хочешь? А я… я готова.

========== Двенадцать ==========

Раз — и всё померкло. Два — и стало тихо. Я по чьим-то меркам Потеряла выход.

Три — ушла под воду. На «четыре» — спела Что-то о свободе, О душе без тела.

Пять — решила плакать. Шесть — сожгла мосты. Семь — устала падать. Восемь — где же ты?