Поднявшись на чуть подрагивающих от слабости ногах, я попыталась ухватиться за решетку, чтобы придать телу устойчивости. В тот же момент ладони обожгло, а тело тряхнуло так, что я снова свалилась на пол.

– Не стоит ее касаться, – посоветовал кто-то рядом.

Я, сглатывая слезы боли, кое-как перевернулась на спину и посмотрела туда, откуда донесся голос. От слабости и слез перед глазами все плыло. Прижимая к груди горящие руки, я села и слегка тряхнула головой. Затылок тут же прострелило, накатила тошнота.

– Где… я? – прохрипела, судорожно пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Головная боль этому старательно мешала, как и общее отвратительное состояние. Казалось, меня сбросили с высоты, а потом для надежности еще и попинали.

Мне никто не ответил. Не считать же ответом короткий смешок, в котором мне послышалась толика сумасшествия. Стало как-то страшновато. В голове моментально нарисовалась картина того, что меня кто-то по ошибке засунул в дурдом. И решетка еще эта…

Когда зрение более-менее пришло в норму, я старательно вытерла рукавом слезы и принялась оглядываться. Чем дольше я смотрела, тем страшнее мне становилось.

– Нравится? – спросил уже знакомый голос.

Я повернулась в ту сторону, натыкаясь на внимательный и смешливый взгляд нереально голубых глаз. И принадлежали они девчонке лет пятнадцати. Светлые волосы были растрепанными, а весьма странного вида одежда больше напоминала лохмотья. Девушка смотрела на меня и как-то подозрительно улыбалась. Было во всем ее облике что-то пугающее. Точно сумасшедшая!

– Не особо, – ответила я, пытаясь понять, что это за место.

Просто кругом стояли клетки, в которых находились люди. И я была заперта в одной из таких клеток. Однозначно, все это мне совершенно точно не нравилось.

Нахмурившись, попыталась вспомнить, кто я и как получилось, что я оказалась в этом пугающем месте. В голове тут же зашумело. Впрочем, кое-что мне всё-таки удалось вспомнить.

Например, свое имя – Исидора. Да-да, странное имя для простой русской девушки. Я это и так отлично знаю. Во всем виноваты родители, которым показалось, что назвать свою дочь таким именем – отличная идея.

Тридцать шесть лет назад моих родителей каким-то ветром занесло в Египет на остров Филе. Побывав в храме Исиды, они увлеклись древней историей. Настолько увлеклись, что через девять месяцев у них родилась я. И конечно же, они сразу увидели в этом некую символичность.

Я-то со временем привыкла, но вот люди при первом знакомстве всегда слегка удивлялись. Все-таки Берцева Исидора Владимировна звучит крайне странно.

Впрочем, родители, когда поняли, что идея была так себе, успокаивали меня и себя тем, что в прошлом были популярны еще более странные имена. Например, Даздраперма или Кукуцаполь*. И я сейчас совсем не шучу. Такие имена и в самом деле были, поэтому я всё-таки смирилась, решив, что Исидора звучит еще относительно нормально.

Последнее, что я помню, это как поздно возвращалась с работы домой. Кто-то на Новый год отдыхает, а кто-то, наоборот, работает сверхурочно. Помню, что жутко устала, так как время плавно подбиралось к одиннадцати вечера. Дома меня давно уже никто не ждал, кроме моего кота Федора, но это не значит, что домой мне не хотелось. Именно поэтому я решила сократить путь через парк.

Почему не ждал? Так получилось. Родители всегда у меня были несколько… ветреными, что ли. Вечные поездки, раскопки, путешествия. Я почти все свое детство провела с бабушкой. Так что я их воспринимала как райских перелетных птиц. Веселые, жизнерадостные, они не могли сидеть долго на одном месте. Скучная реальность их совершенно не устраивала. С возрастом они немного остепенились, но жить предпочитали все-таки в южных странах. Детей, кроме меня, у них не было, но, как по мне, это их совсем не расстраивало.

Бабушка умерла, когда я закончила школу. Она оставила мне свою квартиру и некоторую сумму, достаточную, чтобы прожить лет десять, ни о чем не волнуясь. В отличие от родителей, я не стремилась покидать свой город. Поступила в институт, отучилась, даже почти вышла замуж, но в последний момент выяснилось, что моего жениха больше интересует моя жилплощадь, чем я сама. Конечно, мы расстались.

А потом был еще один, и еще, и еще. И каждый раз что-то шло не так. Один оказался неожиданным образом уже женат. Второй – любителем хорошо заложить за воротник. Третьего и вовсе посадили за распространение наркотиков. Четвертый был страшным бабником. В общем, после тридцати я перестала пытаться. Просто надоело каждый раз разочаровываться.

Завела себе рыжего кота, назвала его Федором и стала вести спокойный образ самодостаточной, но одинокой женщины. Неожиданно, но мне это вполне понравилось. Я полюбила гулять в парке в любую погоду. Начала много читать и собирать свою библиотеку. Правда, иногда проскальзывала мысль, что я живу словно в ожидании чего-то. Мне казалось, что все это некий перевалочный пункт, время моего пребывания в котором вскоре должно закончиться и…

А вот что именно «и», я никак понять не могла.

Так вот о парке. Кажется, я заметила сбоку какое-то голубоватое свечение. Я всегда отличалась сдержанностью и осторожностью, но в тот момент мне стало любопытно и я пошла посмотреть.

Это последнее, что помню.

И теперь я здесь.

Оглядев себя, поняла, что на мне нет ни шубы, ни сапог, а остальная одежда изорвана и напоминает грязные лохмотья. Была во всем этом еще одна странность.

Ощупав себя, я ненадолго зависла. Или я схожу с ума, или происходит что-то очень странное.

Мое тело изменилось!

Приподняв кофту, я в некотором ступоре поглядела на свой совершенно плоский живот. Таким он был у меня лет в двадцать. Нет, я никогда не была слишком полной, но в последние годы прибавила килограммов пятнадцать лишнего веса. Они мне не мешали, даже нравилась некоторая округлость и мягкость, но иногда всё-таки хотелось вернуть былую легкость. Правда, это желание так и не заставило меня записаться в зал. Максимум, на что я была готова, – это небольшая прогулка по выходным.

И вот сейчас мои килограммы куда-то подевались. Это заставило меня занервничать. Сразу вспомнились прочитанные книги. В последнее время один из сюжетов стал весьма популярен.

Приподняв порванную штанину, я выдохнула. Шрам, полученный когда-то в далеком детстве, был на месте. Значит, тело мое. Только отчего-то резко изменилось. Может, в беспамятстве я провела куда больше времени, чем мне кажется? Мало ли что со мной могло случиться. Вдруг меня ударили по голове, я потеряла на время память, а сейчас вспомнила?

Правда, одежда…

Неужели похитители не стали бы меня переодевать? Потрепана, конечно, но совершенно точно именно в ней я выходила из дома тридцать первого декабря и в ней же возвращалась домой.

Я надеюсь, соседка покормит Федьку. Хорошо, что в свое время оставила ей ключи на всякий случай. Кажется, этот случай настал.

Итак, произошло нечто странное. Судя по тому, что я в клетке, благоприятный исход не гарантирован. Тут же навалился страх. Обхватила себя руками, пытаясь подавить поднимающуюся панику.

– Что? Даже кричать не станешь? – спросила меня девушка рядом. – Ску-у-учно, – протянула она насмешливо.

– Где мы? – спросила я, пытаясь унять волнение и страх.

Девушка растянула губы в улыбке, а потом захохотала как безумная.

– Заткнись! – раздраженно крикнула какая-то женщина.

– А ты мне рот не затыкай! – девушка взвилась, словно до этого была натянута как пружина. – Что хочу, то и делаю! Пока есть возможность, – пробурчала она тихо и села обратно, поворачиваясь ко мне лицом. Стоило ее взгляду упасть на меня, как девушка снова заулыбалась, чем, честно говоря, меня немного напрягла. – Что именно тебя волнует? Спрашивай.

– Что это за место? – спросила я, оглядев ряды клеток.