Владимир ХЛУМОВ
Босоногий Вавилон
А чего же мы, спрашивается, стесняемся? Что же мы как битая собака только огрызаемся и потворствуем ответу на национальные вопросы? Да и что это такое - национальные запросы, что это за штука такая хитрая, неужто объективное затруднение или все-таки жупел буржуазии? Империя с надрывом, говорят они, а мы куксимся, кулачок слюнявим, мол, простите несмышленых за наше, понимаешь, навязчивое руководство. А нет бы распрямиться и гордо сказать: да, Империя, да, понимаешь, мечта! Наша российская, или лучше назвать, русская мечта.
Отчего, спрашиваете, нас много так, и земля объемами обильна? Вроде все мы от Адама и Евы, через недостающее звено пришлепали, ан глядишь тех с гулькин нос, а других с маковое зернышко. Космополитов не берем в расчет, тут особый случай, горе от ума называется (или наоборот - сомневаемся). Что же, плодовиты мы более других, или земли той более никому не нужно? Вряд ли. Скорее закопана здесь особая иррациональная собака, мечтой русской зовется. Да, мы Империя, да, мы империалисты. Не наша идея, ибо третий Рим зовется, но нами подхвачена, и вовремя.
Итак, империя - это настоящая свобода, потому что вольготно там, где начальство далеко, а где ж ему дальше быть, чем на наших просторах? Что же вы, господа сепаратисты, древние товарищи свободы, нас в стойло междуреченское загоняете? Простите тогда уж, если мы вам сервизы побъем, уж очень тесно свободному человеку в вашей посудной лавке.
Издревле две философии поперек друг друга стояли - римская и итальянская. Увы, погиб Рим, а с ним и римляне древние, от них одни итальянцы остались.
Вот и мы Вавилонскую башню строили. Смейтесь над нами, плюйте с исторических высот на мечту нашу русскую, объединить все человечество, а начальство на Луну отправить (зря, что ли мы на небо стартанули). Только долго ли смеяться придется? Скорее всего, до первой беды, а там грянет ледниковый период - собъетесь в последней пещере, прикорнете друг к дружке мечами да латами и двух слов связать не сможете.
Теперь по национальному запросу. Есть любые хорошие люди на земле, а русских нету. Нету нации такой, прилагательное одно. Кто такой, спрашиваете, а он отвечает: не кто, а какой, и добавит скромно - русский, с одной шестой части. Заметьте, не аглицкий, не немецкий, ни даже американский, а именно русский. Вот она, наша душа, через слово выперла. Вот вам, господа, и идея наша, вот вам и русская мечта людей, поменявших родные пенаты на временное цыганское странствие. Приходите, живите, всем места хватит, а не хватит - мы еще где-нибудь найдем, хочь на Марсе, хочь на Венере. Уж простите, даром нам ваших наций не надо. Чего же мы - не в уме, чтобы анализ крови с Человека брать, или носы мерять? Для нас русский не тот, у кого нос пуговкой и глаза татаро-монгольские, а тот, кто есть человечеству лучший друг. А если ты только языком болтаешь, да народ империей пугаешь, значит в голове у тебя чего-то не совсем в комплекте. Кто он, по-вашему, Галилео Галилей, или Авраам Линкольн, или, положим, сам Рембрандт с Леонардо да Винчи? Это ж самые настоящие русские люди, а иначе стали бы Достоевский с Толстым им компанию составлять. Да, да, оченно наша земля русская Невтонами Исаками богата. Что же вы сюда прете со своими национальными особенностями, с мелкими успехами?
И что интересно, эти самые патриоты не иначе как из неудавшихся шекспиров произрастают. Там, глядишь, горский, там степной вместо того, чтобы поэму хорошую написать, национальными трудностями перевода пугает. Та для нас Тарас Григорич больше русский, чем сам господин Распутин. И хата наша никогда с краю не стояла, и стоять не будет! Нам эфиоп язык подарил, так мы не стесняемся, пользуемся и горя не знаем. А космополиты песен написали, и мы с ними теперь плачем над ихней музыкой. Правда, некоторые слабинку дали, обратно в пустыню подались, к Ирусалиму старому. Но по-нашему, чья-то это провокация: подразумевают собрать всех космополитов в одном месте и там прихлопнуть ядерным устройством. Так что оставайтесь и с нами некоторые, на крайний случай. Биробиджан далеко, а Сан-Франциско под боком.
Вы теперь больно нам делаете, мол, без нас проживете. Это правда, прожить-то проживете, все проживете, да следа не оставите. Потому что множество ваше пусто. Нешто колбасой человек измеряется или потным трудом? Пожалуйте, живите как хочется, а для нас космическая душа важнее.
Только Империя наша все ж таки не Римская. И дорог нету, и дураков в избытке, но не было в прошлом истории, чтоб метрополия босиком ходила, за ради голой идеи. Оттого нам и дорог наш босоногий Вавилон. Мы всех к себе приглашали, потому верим только в пространство. Как говорится, было бы пространство, а время найдется.
