Тем временем офицеры и унтера начали выгонять солдат из занятых окопов: «Не задерживайтесь! Вперед! Дальше!»

Солдаты с неохотой выбираются из ставших за несколько мгновений почти родными, несокрушимых и надежных, несмотря на все разрушения, укрытий. И снова идут вперед. Второй ряд окопов, разрушенный не менее первого, кое-где заполненный трупами, преодолевают быстро. Цепь движется рывками, постоянно попадая то под шрапнели, то под огонь скрытых где-то впереди пулеметных точек и стрелков. Трескотня пулеметов усиливается, заставляя всех бросаться на землю.

- Не лежать! Вперед, пока они не опомнились! Окопы совсем близко! – перекличка донесла до троих друзей, невредимых, хотя и запыхавшихся, новые приказы. Откуда-то слышен фельдфебельский свисток и все вскакивают, словно о команде. Пулеметы трещат непрерывно, вырывая из атакующей цепи сразу по несколько человек. Наконец все уцелевшие сваливаются в окопы. Пулеметный расчет, сидевшей в удобно вырытой точке, прикрытой сверху настилом и землей, забрасывают гранатами. Начинается резня. Люди, словно обезумев, носятся по траншее. Штык-ножи, гранаты, саперные лопатки, кулаки и даже зубы – все идет в ход.

И вдруг становится тихо. Если не считать, конечно, уже привычного свиста снарядов и шума взрывов. Все кончено. Кончено здесь, в окопах. Уцелевшие баварцы переглядывались, решая: «Где же противник? Куда идти дальше?»

Наконец появился один из выживших лейтенантов. Посмотрев на усталых, покрытых грязью и измазанных кровью людей, он, недолго думая, отдал приказ закрепляться в захваченных окопах…

К вечеру выяснилось, что атака захлебнулась по всему фронту. Почти без потерь захватив разрушенную первую линию обороны, дальше немцы везде наткнулись на новые окопы и огневые точки. Потери столь велики, что из уцелевших солдат шестнадцатого полка можно было собрать один егерский батальон по предвоенным штатам. К тому же быстро выяснилось, что ведущие разведку летчики приняли с высоты подходящие подкрепления французов за отходящие части.

Артиллерия не может поддержать атакующих, даже самая дальнобойная. А подтянуть ее ближе мешали произведенные ей же самой разрушения. Наступление замерло на время, пока саперы создавали новые позиции и пробивали колонные пути к ним.

В штабе полка офицеры обсуждали полученное приказание о продолжении наступления. Причем самые оптимистичные утверждали, что от полка в итоге останется только штаб, так как из-за потерь командир решил отправить в окопы даже нестроевых.

Россия. г. Киев. Ставка Главного Командования. Май 1910 г.

Сегодня в рабочем кабинете Главнокомандующего присутствовали кроме хозяина кабинета, а заодно и всей Руси Великой, всего пятеро. Генерал-адмирал великий князь Александр Михайлович, начальники Морского и сухопутного Генеральных Штабов – адмирал Эбергард и генерал Фролов, военный министр и заместитель главнокомандующего генерал Редигер, и командующий Черноморским флотом адмирал Чухнин неторопливо обменивались приветствиями и рассаживались за столом с расстеленной на нем картой мира.

- Приступим, - предложил император, когда все расселись. – Петр Александрович, что у германцев?

- По сообщениям наших наблюдателей, несмотря на большие потери, германские войска продолжают наступление силами Четвертой армии, - ответил начальник Генерального Штаба - Атаки ведутся методом «артиллерийского подавления». Захватив разрушенную артиллерией укрепленную позицию, пехота закрепляется и отбивает контратаки французских резервов. За это время подтягиваются артиллерийские батареи, часто с использование новейших австрийских моторных поездов. После чего повторяется обстрел французских позиций и затем следует новая атака. Кроме того, два дня назад началось наступление на фронте Третьей армии. По донесениям полковника Игнатьева[2] эти два наступления должны приковать основные силы французской армии к крепости Верден. После чего планируется перемолоть их в ходе штурма крепости. Чем вызвать распад французского фронта ввиду потери ключевого опорного пункта и большого числа живой силы. Однако, как сообщает Игнатьев, у данного плана имеется множество противников. Которые считают, что потери наступающих и ввод французами резервов, в том числе с неатакованных участков, воспрепятствуют выполнению плана. Из разговоров с полковником Николаи, Алексей Алексеевич узнал, что к этому мнению последнее время прислушивается и Его Величество Кайзер. Так же возможно, что генерал Мольтке будет снят с должности начальника Большого Генерального Штаба. На его место, по сведениям Николаи, может быть назначен генерал фон Фалькенгайн, которому благоволит сам Кайзер…

- Полковник Игнатьев сумел наладить доверительные отношения с начальником германской разведки? – уточнил Николай.

- Так точно, Государь, - ответил вместо Фролова генерал Редигер.

- Молодец, - кивнул император, записывая что-то в лежащей перед ним тетради. – Продолжайте, Петр Александрович.

- Кхм… полковник сообщил также, что наиболее выгодным участком наступления Николаи и фон Фалькенгайн считают Фландрию. И признают необходимым вовлечь в войну Италию, пообещав вернуть ей после победы Савойю и Ниццу. Удар Второй армии в стык между английскими и французскими войсками, с одновременным наступлением на юге итальянцев и нашим наступлением против османов – таков предлагаемый ими план действий.

- Полагаете, он может привести к успеху? – заинтересовался царь.

- Несомненно, государь. Англичане заняты в Ирландии и Индии, к тому же опасаются высадки десанта в метрополии. Посему их резервы, по нашим расчетам, не могут превышать двух корпусов. Французы вообще должны иметь в резервах только части второй и третьей очереди. При сем они изрядно ослабили границу с нейтральной ныне Италией, убрав оттуда как минимум восемьдесят тысяч кадровых войск. Объявление войны Италией заставит бросить резервы на юг. Потом следует удар на севере, отразить который англо-французским войскам будет сложно. Как по недостатку резервов, так и по неудобству взаимодействия двух союзных армий на одном участке фронта.

- Полагаю, в таком случае становится возможным не только наступление нашей Кавказской армии, но и взятие Константинополя? Не так ли, Александр Федорович? – спросил он военного министра.

- Точно так, Государь, - согласился Редигер. – Сейчас основу сухопутной обороны города составляют английские и французские войска. Главные силы турецких войск, оставшихся после усиления их кавказской армии, выведены из города на Чаталджинские позиции…

- Болгары или греки не успеют взять Константинополь раньше нас? – вступил в разговор Александр Михайлович. – Прорвут эти… Чаталджинские позиции и…

- Полагаю, вероятность сего чрезвычайно мала, - ответил начальник Генштаба. – У болгар не хватает войск и, главное, осадной артиллерии для прорыва столь сильных укреплений. Они уже просили сию артиллерию у нас и у германцев, но пока везде получили отказ ввиду нехватки этого рода оружия для текущих потребностей наших армий.

- А греки?

- Греки могут выступить лишь в случае получения разрешения от англичан, - заметил Редигер. – Кои на такое не пойдут ввиду слабости греческих сил, не способных удержать Проливы ни против нас, ни против болгар.

- Итак, господа совет, - император поднялся, жестом приказав всем оставаться на местах. Прошелся вдоль стола и вернулся к своему креслу, но садиться не стал. – Григорий Павлович, к какому сроку будет готов Черноморский флот?

- Не ранее середины июня, Государь, - вскочил Чухнин.

- Сидите, адмирал, - приказал император. – Что вас сдерживает?

- Довооружение канонирских кораблей «Чесма» и «Синоп» и подготовка их команд, Государь. Достройка серии высадочных кораблей типа «Эльпидифор», - четко доложил Чухнин.

- Понятно, - император наклонился над картой, словно пытаясь увидеть на ней что-то, подтверждающее или опровергающее слова командующего Черноморским флотом. – Армия?