— Мало! Этого мало! Понимаешь? - пришлось встать и говорить на ходу. - У меня не так много времени осталось. Блят! Более тысячи человек, только одних мелких чиновников от религии здесь находятся. А работают всего шестьдесят - это идиотство какое-то. И показывает твоё отношение ко мне.

Совершенно спонтанно, я решил всё-таки нагнуть этого заносчивого типа. И придать небольшое ускорение. Поэтому, следуя словам товарища Меченного(Горбачева), будем вводить перестройку - в отдельно взятом государстве. Пусть это государство всего лишь Ватикан, но таки вещи никогда не помешают. Жестом позвал Папу Римского подойти к окну. По случаю тёплой погоды, окно резиденции, выходящее на площадь Петра, было открыто. Я и Пий встали прямо перед окном.

— А вот теперь, товарищ Пий смотри, - я вытянул руку в направлении столба, что стоял в центре площади. Хотя это не столб, а обелиск, но для меня это не существенно. Короче, эта фиговина

медленно поднялась на метр и зависла.

Ничего сложного. Простой телекинез, как одно из направлений бытовой магии. В своё время, ради прикола, я поднимал атомную подводную лодку. Если надо что-то поднять и опустить аккуратно, то вес не имеет значения. А вот если надо, что-то поднять и бросить, то тут возникают проблемы. Здесь уже надо задействовать несколько заклинаний, помимо телекинеза, что гораздо сложнее и затратнее в плане энергии.

— Теперь слушай Эудженио Мария Джузеппе Джованни Пачелли, в миру более известный, как ПийXII, - сказал я, делая самое зверское лицо, какое только мог себе представить, - на данный момент, я могу уронить эту хреновину или поставить на место. Выбор за тобой.

— Не делай этого, - произнёс ПийXII смотря то на меня, то на зависший обелиск, - прошу, не надо.

— Понимаешь дружище, я поручил тебе простое дело, - не опуская рук и совершенно спокойным голосом начал говорить я, - а ты, совершенно не хочешь мне помочь. Поэтому мне пришлось задействовать запасной вариант. Блин! У тебя здесь народу, как муравьёв в муравейнике. А ты мозг мне компостируешь.

Я начал потихонечку поворачивать обелиск, переводя его в горизонтальное положение. При этом, стараясь удержать его на небольшой высоте. Что интересно, на площади не было ни одного человека. Как будто люди чувствовали и не появлялись, на площади - от греха подальше.

— Пойми! Мне самому не доставляет удовольствие что-то там ломать, особенно если это всемирно известная реликвия, - продолжил разговор я, - но у меня нет выхода. Или я сейчас роняю эту хрень, или прямо с этого момента в Ватикане не будет выходных дней. Ясен пень это продлится до того момента, пока твои подчинённые не найдут мой амулет.

— Я всё понял Император, - падая в кресло и хватаясь за голову сказал Папа Римский, - сейчас распоряжусь. Только не ломай обелиск.

— Хорошо! Я тебя услышал. - ликуя в душе и мысленно потирая ладошки сказал я.

Ну, раз обещал то надо выполнять. Аккуратненько опустил этот долбанный Ватиканский обелиск, на брусчатку площади Петра. Ничего с ним не произойдёт. Пока полежит. Когда найдут мой амулет, я поставлю эту каменную хреновину на место. В конце концов, я не Доменико Фонтана, которому потребовалось 800 рабочих, 75 лошадей и 44 лебедки, для этого дела. У меня всё проще. Махнул рукой и оно само стало на место. Чего проще-то?

Пришлось потратить ещё несколько минут, чтобы объяснить Его Святейшеству, почему я не стал ставить обелиск на место.

— Это - напоминание! Каждое утро, ты будешь смотреть в окно и думать - что я ещё могу сделать, для ускорения поиска? Понятно Эудженио? Не беспокойся. Как только амулет будет найден, я сразу же всё верну на место. Слово Императора!

Пора покидать этого, собственно, неплохого человека. У меня ещё один визит запланирован. К королеве Наглии. К мать иху Елизавете, что б ей не дна, не покрышки. Очень своенравная девица.

Уже почти приготовившись к прыжку, я кое-что вспомнил. О чём, конечно же, сразу поведал Пию:

— Послушай ещё один совет. Попробуй поискать амулет, через своих агентов. Не обязательно, он может находиться в стенах Ватикана. Совершенно случайно он мог оказаться в частной собственности. У какого-нибудь коллекционера, например. Ну или как-то так. Вроде все. Пока!

Лондон это сырость. Лондон зимой это сырость вдвойне и ещё холод. Да-с! Но мне-то пофиг. Это бедные нагличане мокнут и мёрзнут, а у меня прекрасная защита, на кресле. Сижу и висю возле приснопамятного Биг-Бена. Это - моя первая цель, если Елизавета так же как и Папа Римский саботирует поиски. Ну и как независимый ускоритель, тоже пойдёт. Не охота, конечно, но что я могу сделать?

Для начала, после осмотра Лондонских достопримечательностей, я залетел в какую-то кафешку. Надо перекусить. Нет, если я попрошу, то Елизавета мне не откажет. Накормит и напоит. Только у меня такое ощущение, что это будет мой последний перекус. Она же недокоролева, а это значит - может попытаться меня отравить. У наглов это в крови. Жить не могут, чтобы кого-нибудь не отравить. Прямо навязчивая идея какая-то. Ничего, скоро вам всем кирдык настанет. Сталин сейчас злой и много знающий о будущем. Мировой революции, конечно, не будет, но экспансия социализма и идей коммунизма точно начнётся. К чему это всё приведёт я не знаю, но надеюсь что хуже не будет. Всё-таки я многое рассказал Виссарионовичу. Теперь только от него зависит, как и что будет происходить.

Кафе - не кафе, ресторан - не ресторан, короче - фиг поймёшь. Но кормят вкусно этого не отнять. Говяжьи отбивные и жареная картошечка, вкупе с помидорчиками и маринованными огурцами - полностью меня насытили. Доллары взяли без проблем. Так что я спокойно расплатился и вот, теперь сижу перевариваю. Куда-то идти и даже шевелиться, совершеннейшим образом лень. Но это ничего, сейчас немного посижу и пойду к Елизавете. Подождёт, я думаю, несколько минут.

Фрагмент 20 Глава 19

Глава 19

Правильно я сделал, что сразу не стал прыгать к Елизавете. Посидел, подумал, чаю попил и воздухом подышал. В конце концов, решил сначала шагнуть к Беримору. А что? Он домовой, а это знаете ли обязывает. Вот и поговорим с ним. Надеюсь, что он от меня ничего скрывать не будет. Все новости расскажет и, может быть, своими мыслями со мною поделится.

В подвал, к бочкам с вином, у меня прямая дорога. Ибо маяк я догадался поставить.

Как и ожидалось Беримор был в своей норе. По другому, это пристанище домового, назвать было нельзя. Не скажу, что он мне обрадовался, но испуга я тоже не почувствовал. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я достал из своей сумки блины и пригласил домового отведать это блюдо. Не отказался - старый проглот. А вот потом, я стал свидетелем аттракциона под названием "Поглощение блинов в огромном количестве". Этот крендель заглатывал жареную вкусняшку, по моему, даже не пережёвывая. И пофиг, что они хранились в моей сумке, то есть были "с пылу с жару". Он совершенно не обращал внимания, на температуру блюда. Да и ладно с этим, Беримор хватал блины своими лапками и буквально через несколько секунд был весь извазюкан в масле. Ещё, он вытирал свои жирные пальцы, об собственную шкуру. Это пинпец какой-то. Не ожидал я от него такого. А впрочем, кто я чтобы судить этого товарища. Может он голодный или у него глисты? Короче говоря - пофиг! Это его шкура и пусть он сам решает, что с ней делать.