После обеда состоялась церемония открытия памятника жертвам, погибшим при крушении автобуса. Там было двадцать девять студентов, имена которых выгравированы и увековечены на синей каменной плите. Около получаса преподаватели произносили громкие речи, высказывая свое сожаление, и в итоге была проведена минута молчания.

После церемонии новые знакомые приглашали Нику пройтись в столовую перед парой, но она пожелала постоять немного у памятной доски, пообещав, что присоединится к ним на занятии.

Плита была мраморная, гладкая и имена были написаны красивым золотистым шрифтом. Ника с тоской думала о людях, что ушли от них. Она не знала их. Никогда не общалась с ними. Но она испытывала тоску по их утраченным жизням, понимая, что она могла быть в их числе. Отец предлагал ей отправиться в город на автобусе, вместе с остальными студентами, но она сама приняла решение поехать своим ходом на машине.

Ника прикоснулась рукой к гладкой плите, ощущая всю её прохладу. Она решила приносить сюда цветы, срывать, покупать, но приносить. Она вдруг вспомнила рассказ Элоны Анатольевны про любовь к цветам её мужа и подумала, что в его словах что-то было. Цветы действительно подобны настоящему чуду.

Ника поспешила вернуться в корпус и отправиться на пары. Она не помнила, куда стоит идти, поэтому ей пришлось на ходу доставать тетради в поиске своей записной книжки. Внезапно она с кем-то столкнулась, и все её вещи с грохотом повалились на пол.

— Простите, — произнёс парень. У него был достаточно приятный тембр голоса. — Видимо, как начнёшь день, так и закончишь, — Ника взглянула перед собой, уловив на себе любопытный взгляд зелёных глаз. Необычный у них был цвет, не такой, как у Доминики. Обрамлённые золотыми ободками, могло показаться, что в них само солнце. Его каштановые волосы были слегка взъерошены, а под левым глазом Ника заметила родинку. Он показался ей очень знакомым, но она не могла точно понять, где прежде могла его увидеть и видела ли вообще. Быть может, это просто игра её разума. — Простите, — снова произнёс он и начал собирать её вещи. Ника словно отошла от наваждения, так же принялась помогать ему. Они снова столкнулись, и на сей раз их крестики непонятным образом сплелись. — Что такое? — смеялся он. Они аккуратно поднялись, и он отложил вещи на подоконник, а сам принялся распутывать их крестики. — Стойте… — он замер и начал ворочать крестик Ники в руке. — Откуда он у вас?..

— Долгая история, — виновато произнесла Ника и аккуратно вытянула его из рук парня, вернув обратно под кофту.

— Нет, просто там гравировка в точности как у моего. Но такого просто не может быть, — и он показал девушке свой крестик, который был полной копией её, а на задней стороне были точно такие же слова, что и на её крестике. — Это подарок моего отца. Он смастерил его сам. Второго такого не существует в природе.

— Видимо существует, — растерянно произнесла Доминика и пожала плечами. — Я не знаю, как он у меня появился. Мама говорит, что он оказался у меня в руке, когда я вышла из комы.

— Из комы? А, ты та девушка, Доминика, верно?

— Да, но откуда?..

— Ты учишься с моей сестрой в одной группе. Она мечтает стать великим юристом, — улыбнулся парень. — Она мне рассказывала про девушку, которая попала в аварию. Она тебе очень сочувствовала. Её Алёна зовут, знаешь? А меня, кстати, зовут Адриан.

— А мы с тобой раньше не встречались? Ты мне кажешься таким знакомым…

— Нет, вроде нет. Но ты знаешь, у меня тоже такое чувство, — резкий звонок оповестил их о том, что наступила начало пары. — Пора идти. Давай провожу тебя до аудитории, сразу видно, что ты тут плохо ориентируешься.

— Я была бы тебе очень благодарна.

— Знаешь, а ведь у меня тоже был случай, когда я чуть не умер, — рассказывал Адриан, когда они направлялись к необходимой аудитории расположенной в западном крыле здания. — Мне тогда шесть лет было. Наш дом ограбили и сожгли. Родители хотели меня оставить с няней, но в последний момент передумали. Милиция так и не нашла грабителей.

— Мне очень жаль.

— Всё обошлось, ведь так? Кстати, ты снимаешь дом у Элоны Анатольевны? Так мы соседи. Как насчёт погулять вечером в парке?

Они подошли к огромной деревянной двери, и Ника взглянула в глаза парню. Ей казалось, будто она знает его целую вечность, а его голос был для неё настоящей музыкой. Она смутилась, понимая, что в ней вспыхнула симпатия, и Адриан определённо ей нравился.

— Я согласна, — Ника ощущала, что пары перестали ей быть интересны, и она начнёт считать время до вечера, когда они снова смогут встретиться.

— Я зайду за тобой в восемь. До встречи, Доминика.