Ната тяжело дышала. Она видела кровь на изувеченном лице, на горле, кровью пропитались чёрные лохмотья. Но узник даже не пытался коснуться ран плотно скованными руками. Нате стало стыдно, и она опустила кисть, напоследок помахав ей в воздухе, стряхивая боль.

– Хорош, – сказала она, всё ещё пытаясь отдышаться. – Первый раунд за тобой. Я буду звать тебя Тар Ханэ – Бешеный Пёс.

Узник довольно оскалился. Хоть Одарённый и не мог этого видеть, Ната улыбнулась в ответ. Она добилась, чего хотела – в те несколько секунд, пока паника и боль ещё не овладели ею, Ната нащупала во рту пленника язык. Теперь она знала, что маг может говорить. Просто не хочет общаться с ведьмой. «Неудивительно», – мелькнула короткая мысль, но Ната отогнала её и заставила себя сосредоточиться на работе.

– Тар Ханэ, – произнесла Ната, приучая пленника к новому имени, – твой разум цел? Или годы плена сыграли с тобой злую шутку?

Месиво из старых и новых шрамов, служившее пленнику лицом, шевельнулось. Он понял вопрос, но не счёл его достойным ответа.

– Если разумен, то выслушай меня.

Пытаясь понять, согласился ли узник, Ната сделала паузу. Некоторое время царила тишина. Затем, словно почувствовав мысль гостьи, Одарённый медленно произнёс:

– У меня нет выбора.

Ната улыбнулась. Пленник ответил. Ему было любопытно?

– Я не… – она хотела сказать, что не собирается делать то, чего ждут от неё Кейлин и сам пленный… Что не причинит ему боли… Но отмахнулась от несвоевременной слабости, которая лишь оскорбит собеседника. – Я, – повторила она увереннее, – сейчас открою замок на ошейнике. – Увидев, как пленник дёрнулся навстречу, Ната сделала паузу. Она прекрасно понимала, что дело не в благодарности. – Ты бросишься на меня, – продолжила Ната, – и попробуешь перегрызть горло. Ты мог бы добиться успеха, если бы не был так вымотан. Если бы кандалы сковывали только твоё тело, а не душу. Впрочем, если б это были простые кандалы, я была бы уже мертва.

Пленник зло усмехнулся.

– Итак, – продолжила Ната, – если даже тебе удастся меня убить – а это сейчас маловероятно – через некоторое время меня хватится моя подруга, хозяйка этого замка. И вряд ли ты сможешь убить и её.

Узник не двигался, не выражая никаких эмоций.

– Конечно, ты можешь рискнуть, – Ната задумалась и добавила: – Я бы рискнула. Если бы была безумна. Если бы у меня не было надежды.

Тар Ханэ не отвечал, но Ната решила понимать это как согласие. Узник пока не оставил мысль о побеге.

– У нас есть другой вариант, – продолжила Ната. Она видела, как в смятении мечутся глазные яблоки Одарённого, скованные веками. Пленник слушал. – Я открою замок, и ты меня подпустишь. Осмотрю твои раны. Ничего более, – поспешно добавила Ната, заметив, что губы мага снова кривятся в злой усмешке. Оставалось самое трудное. – Потом я закрою кандалы, Тар Ханэ. Но я не прикую тебя к стене. Это будет жест доброй воли.

– Награда, – выплюнул узник сквозь зубы всё с той же злостью.

– Нет, – спокойно сказала Ната. – Именно жест доброй воли. Потому что я вернусь. Как только смогу. И заберу тебя отсюда. Клянусь.

Одарённый ответил не сразу. Вопрос висел в воздухе, но Ната ждала, пока он прозвучит вслух.

– Посмотри на меня, – сказал пленник почти спокойно. – Неужели ты думаешь, я поверю… ведьме?

– У меня нет ответа, – сказала Ната тихо. – Решать только тебе.

Она снова сделала паузу, дожидаясь, пока пленник осмыслит сказанное.

– Я подхожу, – предупредила она через некоторое время.

Тёмный сидел неподвижно. Ната опустилась на корточки и коснулась пальцами стального ошейника. Узник не двигался. Ната нащупала замок и стала по очереди пробовать разные ключи из связки. Она не торопилась. А вот пленник начинал выходить из себя. Он тяжело дышал – с трудом терпел другого человека так близко. Наконец, замок щёлкнул. И раньше, чем Ната успела вытащить ключ, Одарённый рванулся вперёд. Обломанные ногти впились в горло Наты, но чуда не произошло. Отчаяние не придало пленному сил. Ната легко отшвырнула противника к стене – тело его было лёгким, как пушинка.

Не дожидаясь новой атаки, рванула из рукава конверт с итой и, торопливо вдохнув, воздела руки. Провела ладонями от середины в сторону, и тело противника, и без того распластанное по камню, растянулось, словно морская звезда, прикованная к песку: руки над головой, ноги широко разведены в стороны. Ната медленно подошла ближе. Теперь не осталось сомнений, что пленник не сможет сопротивляться, но Ната предпочитала исключить риск. Воля к победе, накрепко засевшая в голове Одарённого, вызывала невольное восхищение.

Ната развела в стороны полы и без того разорванной мантии и увидела решетку рёбер, плотно обтянутую кожей. Тар Ханэ почти не кормили. Это ведьму не удивило. Она положила пальцы на грудь пленника чуть ниже плеча, туда, где темнел синий завиток какой-то татуировки, и медленно провела вниз, минуя многочисленные шрамы. Пленник издал глухой яростный стон, и, к своему удивлению, Ната увидела, как напрягается мужская плоть Одарённого. Ната резко отдёрнула руку и отступила. Чуть не утратила контроль над магическими узами, удерживавшими пленника неподвижно, настолько неожиданной оказалась эта реакция. Всмотрелась в измученное лицо – зубы плотно сжаты, он держал себя в руках с таким же трудом, как и сама Ната. Решительно замотав головой, чтобы отогнать наваждение, она снова подошла к Одарённому и прочертила пальцами ту же линию.

– Я просто проверю, всё ли в порядке с внутренними органами, – сказала Ната вслух, не зная, кому больше нужны эти объяснения, ей или пленнику. – Сердце, – произнесла она, останавливаясь ненадолго там, откуда раздавался размеренный тяжёлый стук. – Лёгкие, – прочертила пальцами линию слева направо, заставляя пленника закашляться. – Небольшой бронхит.

Ната неуверенно приложила руки к груди пленника и сосредоточилась, снимая воспаление. Несмотря на всю осторожность, Ната видела, как реагирует тело пленника на эти движения. Это было неестественно, но Ната заставила себя не думать о возбуждении своего невольного пациента. Проведя ладонями дальше, ведьма исследовала органы пищеварения. Нахмурилась, обнаружив застарелую язву желудка, и мягко погладила пленника по впалому животу. Движение пришлось повторить несколько раз – здесь требовалось куда больше целительной энергии. И каждый раз, когда пальцы Наты касались израненной кожи, пленник вздрагивал и крепче сжимал кулаки, пришпиленные к стене магией иты.

– Вот и всё, – произнесла Ната, убирая руки.

Одарённый молчал, занятый внутренней борьбой. Ната аккуратно запахнула обрывки мантии, подняла с пола ошейник и защелкнула на шее пленника.

– Я сдержу обещание, – сказала она, отодвигаясь. – Путы скоро спадут, и ты сможешь передвигаться по камере. Но тебе же лучше, если Кейлин не узнает ни об этом, ни о том, что мы делали наедине, – Ната коротко усмехнулась. – И чего не делали, конечно.

***

Ната подцепила факел и вышла из помещения.

Плотно закрыла дверь и заперла одним из ключей, висевших на связке. Теперь, когда в руках у неё был хоть какой-то источник света, путь наверх показался не таким долгим и запутанным. Однако стены, пропитанные тьмой, всё так же давили.

Кейлин ожидала её в той же гостиной. Пила вино из серебряного кубка, разукрашенного звериным орнаментом.

– Тебе понравилось? – спросила она, слегка поворачивая голову в сторону гостьи.

Ната только кивнула, не в силах врать. Взяла со столика забытый хрустальный бокал и залпом осушила.

– Кейлин, – сказала медленно, словно приходилось говорить в воде, – я устала сейчас. И меня ждёт… ждут.

Кейлин довольно кивнула и хитро посмотрела на Нату.

– Но ты придёшь ещё? – спросила она.

– Обязательно, – Ната почти выдохнула это слово и замолчала, не желая продолжать.

Кейлин рассмеялась.

– Да, Ната… Это власть… – глаза ведьмы, устремлённые в огонь, блестели, отражая всполохи пламени. – Власть, которой не найдёшь даже в покоях Верховного Магистра… – она тряхнула головой, останавливая себя. – Что это я… Слишком много говорю, а ты устала.