Я медленно повернула голову в сторону Наташи и увидела у нее такой же взгляд, направленный на меня. Мы не могли поверить, что нашли их. Потом мы посмотрели на Сергея, который улыбаясь, облокотился на стол, стоящий позади него. И лишь, посмотрев на его улыбку и увидев его чистый взгляд, мы поняли, что это не шутка.

Момент, когда до нас наконец дошел полный смысл его слов, можно сравнить в фейерверком, разорвавшимся за нашими спинами. Весь воздух будто выбили из легких, а сердце упало к щиколоткам и сделав пару кругов по телу, вернулось на место, радостно порхая крыльями, словно птица, внезапно выпущенная на волю из тесной клетки.

Снова переглянувшись, мы просто стали бегать по рубке, крича на одной ноте, визжа, размахивая руками и сметая все на своем пути. Сергею досталось несметное количество поцелуев и объятий.

-Иногда, я даже жалею, что я твой брат… - он смотрел на меня и радостно улыбался. Я подошла к нему и прошептала:

-Ты и представить себе не можешь, как я счастлива, что ты мой брат. Я перед тобой в долгу.

-//-//-

-Как думаешь, если мы пройдем вот здесь, сможем мы попасть в этот жилой отсек? – Дом вел карандашом по схеме корабля и пытался создать маршрут, которым они должны были передвигаться.

-Я не знаю, Дом. Мне кажется, бессмысленно сейчас этим заниматься. Кто знает, что будет, когда откроют шлюзы. – Мэтт оторвался от карты и подошел к окну. Глядя на пейзаж за стеклом, он думал о Кэтрин. Ему вдруг вспомнилось, как они прощались в аэропорту. Тогда он обещал ей, что обязательно вернется за ней. Он должен сдержать слово, иначе, зачем ему тогда вообще такая жизнь. Он вспоминал тот ужас, который поселился у него в голове, когда он увидел ее разрушенный дом. Никто ничего не знал о ней. Он даже нашел ее квартиру, и ее комнату, на стенах которой висели черно-белые фотографии. А еще его плакаты. Много. Она боготворила его, а он не смог ее уберечь. Потерял. Он потер грудь, в которой уже привычно отозвалась боль при мысли о Кэтрин. Маленькая зеленоглазая девочка, которая увезла с собой его сердце. И теперь, пока он ее не найдет, он мертвец. Ходячий робот.

Сзади подошел Дом и положил руки ему на плечи.

-Я знаю, о чем ты думаешь. Но так нельзя. Нужно идти вперед, не опуская рук. – Доминик говорил так уверенно и страстно, что Мэтт вздрагивал.

-Дом… Я… Я не опускаю руки. Я буду ее искать. Всю жизнь, все время. Что бы я ни узнал о ней, я буду счастлив. Самое главное, чтобы она не мучилась сейчас где-то как я. Это невыносимо. – Мэтт прикрыл рукой глаза, и устало простонал.

Их внимание привлек шум открывающейся двери. В рубку вошел молодой лейтенант и, оглядываясь в поисках ди-джея, посмотрел на парней возле окна.

-Мэттью, сейчас прошло сообщение, которое капитан велел передать по радио, - лейтенант передал Мэтту бумагу, на которой было написано несколько слов. – Передашь Джеймсу, а то мне нужно назад бежать. Вечно он где-то прохлаждается.

Все трое усмехнулись, вспомнив про Джеймса, ди-джея корабля. Он был вечно под кайфом, и они всегда удивлялись, как ему удалось пронести на борт наркотики в таком количестве. Джеймс лишь ухмылялся, отвечая, что наркотики у него в крови.

Мэтт и Дом, единственные, кто общался с этим чудаковатым парнем. А он, в ответ на их дружелюбие и в благодарность за их музыку, разрешал им сидеть в своей диджейской рубке. Только здесь они чувствовали себя как дома. В окружении музыкальной аппаратуры и инструментов, на которых иногда наигрывали свои мелодии. Когда Джеймс уходил в себя или просто заваливался спать, они исполняли его обязанности, пытаясь хоть чем-то отвлечься. Сейчас Джеймс болтал с хорошенькой девушкой в своей каюте, и они ждали его с минуты на минуту.

Джеймс вошел в рубку, пряча от парней глаза. На его щеке расплывалось пятно, которое по форме напоминало отпечаток руки.

Ребята переглянулись и прыснули со смеха. Пытаясь остановиться, Мэтт протянул Джеймсу листок и произнес, путая слова:

- Джеймс, капитан передал сообщение, которое должно появиться в эфире. Мы его только получили и без тебя не стали ничего делать.

Джеймс кивнул и взял листок из рук Мэтта. Увидев, что рука музыканта немного дрожит, он посмотрел на карту, развернутую на столе и невесело усмехнулся.

- Вы снова выстраиваете план побега с этого чертового корабля? – он знал, что парни ищут своих девушек, поэтому увидев взгляд Дома, попытался сменить тему. - Ок! Сейчас закончится композиция и все будет сделано! - он с интересом развернул листок и, увидев надпись, звонко рассмеялся, - О! А вы не читали?

Ребята посмотрели на него и пожали плечами, давая понять, что не ждут ничего интересного. Они снова склонились над схемой и начали обсуждать новый маршрут, перебивая друг друга и повышая голоса.

Джеймс не спеша одел наушники и сев за диджейский пульт, развернул листок.

- Уважаемые жители борта номер тридцать пятьсот девяносто три. Прослушайте сообщение, которое только что пришло с корабля номер один сто сорок семь. «Мэттью Беллами и Доминик Ховард! Сегодня, после стыковки, в двадцать два ноль ноль, вам необходимо срочно прибыть в рубку корабля, который пристыкуется по правому борту от вас. Здесь вас очень ждут. Кэтрин и Наташа». Ребята, поздравляю. Они оказались быстрее вас!

Джеймс рассмеялся, глядя на лица парней, которые подняли головы от схемы. Потом они переглянулись и Мэтт, подойдя к Джеймсу, недоверчиво взял листок с сообщением. Он быстро пробежал по нему глазами, и резко поменявшись в лице, поднял на Дома взгляд, в котором читалось облегчение. Он смотрел на друга и медленно кивнул. На губах Дома неспешно расцвела широкая улыбка. Он подбежал к Мэтту и, прижав его к себе, крепко стиснул плечи друга.

-Парни, что с вами? Что-то не так? – лейтенант переводил взгляд с одного на другого, явно не понимая, что здесь происходит.

-Все в порядке, лейтенант! Сообщение дошло до адресата. И немедленно принято к исполнению! – Джеймс, улыбаясь, поставил новую песню в эфир.

Мэттью Беллами и Доминик Ховард, глядя друг на друга, громко рассмеялись и пожали руки. После чего не удержались и крепко обнялись, хлопая друг друга по плечу и издавая бессмысленные звуки.

-//-//-

Несколько минут пол под моими ногами дрожал, будто вибрируя. Пластиковая дверь с тихим шорохом то задвигалась в стену, открывая мне пустой коридор и темные окна, то вновь закрывалась, отрезая меня от внешнего мира. Жесткий ремень, удерживающий меня на месте, больно впивался в ребра, сдавливая грудь. Я пыталась глубоко дышать, прогоняя волнение в самый дальний уголок сознания. Телефон, лежавший на гладком откидном сиденье, неспешно скользил от одного края к другому, однако чудом цеплялся за что-то в последний момент и оставался на поверхности. Лишь наушники, сверкая белыми проводами, свисали до самого пола, покачиваясь и завораживая мой взгляд, словно маятник гипнотизера. Наконец, свет будто проморгался и засветил, уже не мигая. Загорелись голубым светом маленькие таблички с разрешением отстегнуть ремни и выйти из кают. Я быстро щелкнула пряжкой и аккуратно отодвинула дверь, слегка испугавшись темноты в холле. Справа и слева от меня также открылись двери, отбрасывая на темный пол холла светлые квадратные пятна. За окном было совсем темно и многие пошли вперед, пытаясь разглядеть происшедшее. Я вытянула вперед руки, чтобы ни в кого не врезаться и постаралась позвать сквозь гомон подругу. Вдруг все оживились и по полу запрыгали зайчики фонарей, которые держали в руках специалисты корабля, спускавшиеся с лестницы второго уровня. Они быстро успокоили пассажиров и повернув пару рычагов, вернули нам свет. Все резко зажмурились и я почувствовала руку на своем локте.