Мэтт подошел к своему столу, посмотрел на стопку листов, которые так запали ему в душу и, найдя ее номер в телефоне, нажал на кнопку вызова и стал слушать гудки. После недолгих секунд, система выдала сообщение об ошибке подключения. Он очень удивился, что она не взяла трубку. И… расстроился? Неужели что-то может быть важнее, чем он? Где вся ее хваленая любовь и привязанность? Где желание и готовность идти с ним до конца?
Одернув себя, Мэтт посмотрел на свое отражение в стекле. Помятая физиономия, взъерошенные волосы, темные синяки под глазами и дрожащие руки. Для чего он ей? Не из-за известности, это можно прочесть в ее глазах. Тогда почему? Что ей движет, как не слепая любовь? Если он сейчас не прекратит эти отношения… Пусть ценой собственных испытаний и боли, которая при одной мысли о ней, щемит где-то в груди, так что хочется потереть собственную душу. Она должна все узнать от него, иначе это будет предательством. Предательством того чувства, которое они разделили на двоих под небом вечно хмурого Лондона.
-Абонент не отвечает или находится вне зоны доступа сети.
-Черт! Да чтоб тебя!!
Он со злостью кинул телефон в стену, который от удара разлетелся на составляющие. Может быть наши сердца разлетаются так же, роняя на пол осколки пластика и навсегда хороня мечты о восстановлении.
-//-//-
Я шла по тротуару, заметенному снегом, и довольно щурилась на зимнее солнце. В голове у меня мелькали картинки идеального Рождества с Мэттом. Тихий океан, ласковые волны, солнце, которое уже не обжигает, а лишь лениво освещает листья пальм, которые едва колышутся на легком теплом ветру. Мэттью в темных очках и белых шортах расслаблено полулежит в гамаке и потягивает свое любимое вино из пузатого бокала. Мне просто нужно быть рядом, большего не требуется. Лежа на песке у его ног слушать его голос и наслаждаться беззаботной жизнью.
В таком игривом настроении мне захотелось измениться, и я свернула в салон красоты, который как раз проходила. Попросив меня подождать, администратор отправилась за мастером, а я присев на диван, стала пролистывать журналы, лежащие на круглом стеклянном столике. Вдруг на одном из журналов я увидела обложку с изображением Мэтта, держащего за руку Кейт. Она улыбалась, а он заботливо придерживал ее, пока она спускалась с лестницы. Они выходили из госпиталя и совершенно не обращали внимания на толпу, собравшуюся вокруг них. Заголовок гласил, что Кейт и Мэтт женятся. Подумав, что журнал старый, я взглянула на дату и увидела сегодняшнее число. Не веря своим глазам, я открыла статью о них и стала читать.
«Если прошлый год прошел под знаком звездных расставаний, то этот, судя по всему, оказался более позитивным. Его символом, похоже, станут звездные дети. Только мы узнали о рождении первенца в семье Миранды Керр и Орландо Блума , а также о беременности Натали Портман , как аналогичным известием нас решила порадовать Кейт Хадсон .
Актриса находится на втором месяце беременности - эта радостная новость была опубликована сегодня, 20 декабря, в журнале Us Weekly. Отцом малыша станет солист группы Muse Мэттью Беллами, с которым Кейт встречается уже девять месяцев. Доверенный источник сообщил журналу, что беременность не была запланированной, однако будущие родители очень счастливы и ждут появления малыша на свет с большим нетерпением. У актрисы уже есть семилетний сын Райдер от рок-музыканта Криса Робинсона и она, по сообщению того же источника, “очень рада, что сможет подарить ему братика или сестренку”.
Кстати, бывший бойфренд Кейт Оуэн Уилсон тоже скоро постигнет радости отцовства со своей невестой Джейд Дуэлл . Все-таки жизнь всегда расставляет все на свои места…»
Я снова пробежала глазами строки, которые превращались в размытые чернильные пятна. Больших трудов мне стоило собраться и сосредоточиться на голосе подруге, номер которой я набрала. Она ответила мне сразу после первого гудка, будто ждала звонка от меня.
-Она беременна… - я не знала, что еще сказать, но каким-то чувством понимала, что Наташа в курсе.
-Я знаю. Мне вчера Дом сказал. Я не знала, как сказать об этом тебе и решила, что лучше это сделает Мэтт. Но сегодня увидела заголовки газет и поняла, что он не успел… - она помолчала. – Тебе нужно что-нибудь? Ты где? Давай я сейчас тебя заберу, и мы поговорим?
Я молча покачала головой и положила трубку. Все, что мне сейчас нужно – проснуться. Проснуться и понять, что это всего лишь кошмар. Фантазия уставшего мозга, небылица, которая никогда не произойдет наяву. Наверное, так чувствуют себя приговоренные к казни. В душе буйными красками разливается холод, сковывая морозом все внутренности и покрывая их толстым слоем замерзшей прозрачной воды, что переливается на солнце. Ни одной мысли, лишь сумасшедшее число вопросов, которые мечутся в твоей голове, так и норовя взорвать ее. Дрожь в пальцах, словно последние несколько недель ты праздновал невероятно радостное событие и вдруг… Пуф! Все разлетается на мелкие осколки, которые больно режут твое тело и душу, навсегда заставляя тебя морщиться лишь при одном упоминании его имени. Жизнь полетела прямо в логово к чертям и самое страшное, что в глазах появляется несмываемая печать боли.
Встав, я толкнула тяжелую деревянную дверь, украшенную резными узорами и, не видя перед собой дороги, пошла домой. Я быстро проходила мимо ярких неоновых вывесок, праздничных гирлянд, которые окутывали заснеженные деревья и свисали с серых электрических столбов, напоминая гигантских змей. Весь город в одно мгновение окрасился в мрачные цвета и вдруг стал недружелюбным, злачным местом. Любопытные люди с интересом разглядывали меня, спешно бредущую по краю дороги. Многие, не сдержав себя, оборачивались, чтоб зло подшутить и тем самым выделиться в толпе таких же, как они, друзей. Перехватывая мимолетные взгляды, я лишь прибавляла шаг и старалась не думать о мыслях людей, разглядывающих меня. Если говоря, что по глазам можно прочесть чувства человека, они правы, то я лишена такого таланта. Ни на секунду я не позволила себе усомниться в нем, ни на мгновение не представила ничего подобного, ни одной мыслью не предала его.
Предательство, измена, боль, унижение, сочувствие, ложь… Какими еще словами описать то, что сейчас происходит со мной? Как объяснить им всем, что меня только что растоптали?? Что меня больше нет! Как доказать, что я не заслуживаю подобного?! Никто не заслуживает этого, такого просто не должно быть! Нельзя отбирать то, что собственными руками вложил мне в сердце!
Дойдя до парка рядом с домом, я внезапно остановилась и сев на заснеженную лавку, набрала его номер. Сразу после первого гудка я услышала его сдавленный вздох.
-Когда ты хотел мне об этом сказать? – я закусила губу, чтоб он не услышал, как мне больно. Крохотные снежинки падали на мою горячую ладонь и таяли, не успев превратиться в снежный покров. Я подумала, что похожа на снежинку, которую Мэтт держит на ладони. Сейчас он сожмет руку, и я растаю. Просто исчезну.
-Я собирался. Несколько раз сегодня я набирал твой номер, но всегда останавливался. Прости. Я не знаю, что сказать. – Он вздохнул, и я услышала в трубке голос Тома, который громко кричал, видимо снова ругаясь.
-Тебе нужно идти. Я желаю тебе удачи. – Я ожидала его слов, борясь с собой. Гордости уже не осталось, кажется и меня скоро не станет. Он немного помолчал и простонав, сказал:
-Ты хочешь так все закончить? Я думал, мы поговорим. – Он снова растерянно замолчал.
-О чем? О том, что ты все это время был с ней? О том, что врал, как любишь меня? Или о том счастье, которое она носит под сердцем? – я сама удивилась, как жестоко прозвучал мой голос. Ломается человек – ломается голос, все логично. – Мне кажется, тут нечего обсуждать, Мэтт. Нам с тобой больше не по пути. Счастливого Рождества.
Я отключилась и, больше не сдерживая себя, закричала. Люди испуганно обернулись на меня, думая, что я пьяна. Никто не подумал, что в этот момент разбилось сердце, которое было заполнено любовью. Да, обычной любовью, которая рано или поздно убьет каждого. Мы глупцы, раз боимся погибнуть в авариях, при пожаре или от смертельного вируса. Мы уже проиграли эту войну, потому что вирус среди нас. Он заражает умело, а убивает незаметно для окружающих. Сопротивляться бесполезно, с рождения мы летим на его свет, как мотыльки. Всю оставшуюся жизнь баюкая свои опаленные крылья и предупреждая других об опасности. Жаль, что под воздействием нашего мира, никто не слушает пострадавших. Никто не хочет говорить с мертвецами. Даже сами мертвецы.
