Прикрываю глаза, и мысленно хороню свою карьеру.

Вот ведь мстительный засранец!

Алекс

В театре тишина, слышно только, как Ангелина бежит со сцены и стучат каблучки.

У нее лицо такое, словно она вот-вот разрыдается, она расталкивает актеров и пулей вылетает из зала.

И зачем я это сказал?

Я просто подшутить хотел.

Кто знал, что она трепетная такая?

- Продолжайте, кому стоим, - с лёгким раздражением отмахиваюсь от пристальных взглядов замершей в ожидании группы и переглядываюсь с братом.

У театра есть спонсор, и это я.

А сейчас стоим рядом, близнецы, и народ малость в шоке.

- Ты зачем так? - спрашивает Финн, оглянувшись на выход. - До слез довел. У нее и так вон, - он ерошит волосы. - Потрясение за потрясением.

- А ты, правда, влюблен настолько, что дверь в этот мир нашел? - откидываюсь на стену и смотрю на него с любопытством.

Это же Финн.

Его волновало всегда одно - как меня обскакать, ведь отец мне пророчил большое будущее, пока я не сбежал.

Дамы и любовные переживания - это не про Финна.

И тут вот теперь какая-то Ангелина.

Красивая, не спорю.

Но рвануть за ней вот так, легко?

И что-то она там говорила про какую-то Аду.

- Ада, ее двойник, - медленно говорит Финн и морщится. - Околдовала. Жениться собрался. А когда отец ее раскрыл вместо себя Ангелину подсунула. Тут нет никакого колдовства, эту девушку я хочу себе.

- Ладно, - соглашаюсь. Щурюсь на него. Слабо мне верится, что он это всерьез.

В кровать уложить я бы и сам не прочь, но замуж...

- Я пошел, посмотрю, где она, - говорит Финн и отступает. - А ты не доставай ее, - предупреждает.

Хмыкаю.

Какие все обидчивые.

Она плохо играла, стояла там потерянная, я лишь подстегнуть ее хотел, только и всего.

Пробираюсь к сиденьям. В последнем ряду усаживаюсь, смотрю спектакль.

Без Ангелины неинтересно.

Их прима Ника тоже симпатичная, но сразу видно - стерва последняя, а это скучно, у меня Даша такая же. Контролирует меня, воспитывает.

Усмехаюсь, когда в ответ на свои мысли чувствую восточный запах духов.

А потом и сама Даша, выстукивая ритм по полу, протискивается между сидений и плюхается в соседнее кресло.

Смотрим на сцену и молчим.

Я ничего нового не услышу, потому и не спрашиваю, а вот она из последних сил держится, нервно мнет сумочку, и, наконец, открывает рот:

- Пока я уезжала отдыхать. У тебя другая появилась?

- С чего такие выводы? - уточняю, не отрываясь от сцены.

- Ты охладел.

- Я просто много работаю.

- Сколько ей лет? - не отстаёт Даша.

Искоса смотрю на нее.

И как ей только не надоедает по кругу эти вопросы гонять.

Мне двадцать три, а ей тридцать, и разница в возрасте ее добивает, а я все чаще в нашей паре узнаю мать с отцом.

Та так же переживала, что стареет, а отец нет, ее неуверенность делает из нее цербера, сторожить готова день и ночь.

- Ты неправильную линию поведения выбрала, Даша, - в очередной раз пытаюсь донести до нее очевидное. - Все у нас хорошо, не лезь в бутылку.

- А если хорошо, - кресло скрипит, она садится в полоборота. - Какого черта ты ночевать вчера не явился?

- Я встречался с партнёрами.

- Всю ночь?

- Да.

И я не вру, сначала обсуждали грядущий юбилей города, а потом отмечали день рождения одного важного человека, как я уйти мог?

- Мне это уже надоело, Алекс, - она в солнечных очках, белые волосы идеально прямые, спадают до талии. - Так и знай, развода ты не получишь. И если ты...

- Я не просил, - грубовато обрываю и морщусь. - Что? Ты не отдыхала. Ты с мамой опять летала, и она тебя накрутила.

- Мама хочет, как лучше.

- Передай ей, что у нее не получается.

Она смотрит на меня несколько долгих секунд.

И вдруг бьёт по плечу сумочкой.

- Пошел ты! - говорит и встаёт, и идёт сама.

Цокаю ей вслед.

Ей просто нечем заняться. Устроилась бы на работу и меньше в голову лезла всякая дурь.

Домой возвращаться неохота, и я досиживаю до конца репетиции, не понимаю, что на сцене творится, думаю.

Что вот сейчас проведем день рождения города.

А потом пора что-то менять.

Здесь все иначе, солнечно, тепло, красиво, и женился я под впечатлением, там у нас ни разу не видел таких, как Даша.

Аплодирую, когда все, отыграв, начинают собираться.

И выхожу в коридор, в кармане нашариваю сигареты.

В холле киваю бабульке-вахтерше, на лавочке замечаю знакомую фигурку.

Пристроилась возле окна. И листает какую-то книгу.

- Обиделась? - подхожу к Ангелине. - Роль новую выбираешь?

- Меня и старая устраивает, - огрызается она и вскидывает глаза. - Вы зачем это сделали?

- Ну, ты же актриса будущая, - сажусь рядом, подмигиваю. - Знать должна, что путь на экран лежит через диван, - успеваю пощупать ее за бедро прежде, чем она в возмущении дёргается и подскакивает.

- Вы что себе позволяете? - задыхается она.

- Что не так? - отталкиваюсь от лавки и вырастаю перед ней. - С Финном можно. А я такой же, смотри, - развожу руки в стороны, позволяя себя со всех сторон оглядеть. - Как тебе мое предложение?

- С предложением своим идите на диван, - она отшатывается. - Один.

- То есть нет, отказываешься играть?

- Если у вас хоть капля совести есть - говорит она отрывисто. - Вы мне карьеру ломать не будете.

Совести у меня нет, ни капли, так, мокрое пятнышко осталось. Да и на диван я никого укладывать не собираюсь, просто Финна позлить хочется, надо же, брат.

Поверить не могу, что он здесь тоже.

- Я, вообще, Финна искал, - улыбаюсь ей. - Он к тебе пошел.

- Его тут нет, - она сует книгу подмышку, и я замечаю - правда, спектакль читала, повторяла, старательная какая девочка.

- Значит, предложение мое не принимаешь? - уточняю, дразню ее.

И слышу за спиной ядовитый Дашин голос:

- Какое такое предложение? Может, и мне расскажете?

Глава 9

Ангелина

Ужас какой. Злилась на Нику, а оказалось, что права она, и место мне в ДК.

Снегурочку играть.

Расклеилась совсем из-за Финна и Алекса, зависла, репетицию испортила. Позорище, а не актриса. А все этот виноват!

Алекс.

- Какое такое предложение? Может, и мне расскажете? – к нам с этим невыносимым мерзавцем подходит блондинка, и выглядит она как с обложки: длинные, блестящие, белоснежные волосы до талии, стройная фигура, лоск и стервозность.

- Даша…

- И после этого ты, дорогой, утверждаешь, что у тебя никого нет? – елейным, до дрожи пробирающим голосом, интересуется красотка, и переводит взгляд на меня: - Тебе не стыдно? Не смущает, что женат? Или на пути к цели все средства хороши?!

По давней, с детства вбитой привычке, хочется начать оправдываться, но… нет уж! Женат, значит? Хоть эта Даша мне и не понравилась с первого взгляда, но она имеет полное право вынести мозг Алексу, а я только обрадуюсь этому – заслужил.

- Сами разбирайтесь, - пожимаю плечами, и возвращаюсь в театр, успевая услышать лишь начало фразы:

- Даша, это девушка моего брата…

Девушка брата, правда, что ли?

Хм, а я и не знала: то я двойник, то лженевеста, теперь вот девушка. Оглянуться не успею, как замуж выйду, и узнаю об этом постфактум.

Прелесть какая.

Эти мысли отрезвляют, здоровая злость всегда мне помогала, и несмотря на косые взгляды и едкие замечания, на репетиции я играю свою роль, а не дурака валяю.

- Ангелина, - на прощание говорит Иван, и как-то мнется, что несвойственно нашему руководителю, - завтра нужно будет кое-что обсудить по поводу твоей игры.

- Выгоняете меня, да?

- Иди, - хмурится он, не отвечая на мой вопрос.

И я иду, что еще делать? На колени вставать, и молить дать мне шанс я не стану. Гордость имеется, хоть и обидно до жути. Наверное, благодаря Алексу меня выпрут из театра, только, надеюсь, не с волчьим билетом.