– Игорь… да, нашлась… у меня в кабинете… ждем, ― и с чувством выполненного долга отложив телефон, Станислав Сергеевич закурил.

– Вызывали? ― просунулась в дверь светлая голова парня.

– На служебке ты сидел? ― и, дождавшись от парня кивка, продолжил. ― Уволю! Где был, когда эта поганка, никем не замеченная, проскользнула в здание?

Парень усиленно соображал, где и когда он успел накосячить. А меньше надо бегать за девчонками, уважаемый, и зажиматься с ними по углам!

– Я отвлекла, девчонок подговорила, ― решила я спасти парня. ― Кого, не скажу, грохот устроили в раздевалке, вот он и пошел посмотреть.

А вот теперь докажите мне, что это я олень, камер-то в раздевалке нет!

– Врешь? ― прищурился Станислав Сергеевич.

– Никак нет! ― бодро выкрикнула я, вытягиваясь в струну. ― Как я могу?!

– Свободен! А ты куда? Стоять! ― мужчина привстал со стула, опираясь руками на стол. Видимо так, на всякий случай, а вдруг убегать соберусь!

– Так работать надо, чего сидеть-то? ― попыталась привести я последний аргумент в пользу моего неудавшегося побега.

– Вот сейчас Игорь придет, потом и пойдешь, если тебя отпустят.

– Спасибо вам, Станислав Сергеевич! ― просияла я улыбкой, вспомнив про подруг. У того от моей радости аж брови на лоб поползли. ― За подруг, Светку и Настю. Я у вас в огромном долгу, я ведь их в выходной сорвала, а потом еще и забыла про них. А они меня сегодня давай благодарить.

– В долгу, говоришь, ― медленно направился он ко мне. ― Иди-ка сюда, ― Станислав Сергеевич поманил меня пальцем.

Я медленно приблизилась к нему на несколько шагов, настороженно косясь на его хитрую улыбку.

– Будешь долг отрабатывать. ― и улыбка такая хищная-хищная. ― Будем с тобой разыгрывать пьесу, ― повернул он голову в сторону дверей. ― А ну иди сюда! ― внезапно заорал он, выдергивая ремень из штанов. Вконец офигевшая я дико завизжала и бросилась наутек. Благо, поставил он меня так, что путь к дверям был открыт.

*      *      *

Игорь

Жива, здорова, здесь. Беспокойство потихоньку отпускало, и стала просыпаться злость. Отшлепаю! Вот сниму свой ремень и надеру ее симпатичную попку. Размашистым шагом я вышел за дверь, направляясь к кабинету Стаса.

Я сам не понимал, почему так за нее беспокоюсь. Когда Мишка влетел в кабинет Стаса и, узнав, что Славы нет на месте, заметался, что-то бормоча себе под нос, мы ничего не поняли, а когда он заговорил, метались по кабинету уже втроем.

Из его объяснений мы поняли лишь одно: девушки дома не оказалось, дверь едва ли не нараспашку, в коридоре вместе с куртками валяется сорванная вешалка, на кухне ― осколки ее любимой чашки, в спальне раскиданы практически все вещи. Прикинули мы, поразмыслили и решили ее искать. Думал, поседею за эти три часа. Грудь словно сдавило тисками. Собственное поведение бесило неимоверно: паника, страх, истерика. Срывался на всех подряд. Винил себя и брата, порывался прибить бывшего шеф-повара.

– А ну иди сюда! ― крик Стаса был слышен издалека. Я хмыкнул, растянув губы в улыбке: воспитание идет полным ходом.

А потом услышал ее визг. Сердце ухнуло вниз, сам не помню, как добежал до кабинета и рванул дверь на себя. Едва успев сгруппироваться и слегка согнувшись, я, как мог, смягчил удар, обхватив руками ее маленькое, впечатавшееся в меня тельце. Действия на автомате, прижать сильнее, повернуться боком, как можно больше закрыть ее своим телом. Я вскинул взбешенный взгляд и наткнулся на сияющую улыбку Стаса.

– Давай ее сюда, ― похлопал он ремнем себя по ладони. ― Будем воспитывать.

Я почувствовал, как меня настойчиво тянут вниз за майку. Опустил взгляд и пропал. И без того огромные зеленые глаза округлились и стали еще больше, мордашка запрокинута, волосы в полном беспорядке.

– Игорь Иванович, а можно я уже работать пойду? ― я даже не сразу понял, о чем она говорит. Взгляд, не отрываясь, следил за движением пухлых губ.

– Какой работать?! ― пробасил Стас, скалясь во весь рот. ― Вот сейчас выпорю, а потом пойдешь.

Святка неосознанно прижалась ко мне ближе, ища защиты у своего рычащего начальства. А я стоял и млел, как мальчишка, не понимая, что происходит. Не зная, откуда эти чувства. Необычные, пугающие своей интенсивностью. Еще недавно сам хотел ее выпороть, а сейчас понял, что не смогу поднять на нее руку.

А Стас не скрывал от меня улыбку, махал руками, мол, чего стоишь, хватай свою принцессу и спасай от грозного начальства. Я только качнул головой, да прижал голову Святку к груди, чтобы не видела, как я закатил свои глаза.

Вот ведь купидон доморощенный!

Стас же, поняв, что бить его не собираются, разошелся не на шутку. Схватив руками воздух, он сделал вид, что закинул что-то тяжелое на плечо, если я правильно понял, дубинку. Сделав зверское лицо, подкрался к несуществующей жертве, размахнулся и со всего маху опустил дубину. Затем, оскалившись, выкинул дубину и, схватившись за воздух, усиленно показывая, как он напрягается, поволок жертву по полу. Остановился, вопросительно вскинул брови и, получив в ответ мое отрицательное качание головой, тяжело вздохнул и, махнув рукой, плюхнулся на стул, доставая сигарету, всем своим видом показывая, как ему, пещерному человеку надоели очень уж нерешительные и слишком мягкие прынцы.

– Ну, я пойду? ― вновь подергала Слава меня за майку.

– Пойдем, ― улыбнулся и, все же не удержавшись, закинул это чудо себе на плечо.

Стас едва сигарету не проглотил от громкого визга и нескольких крепких слов в адрес больного на всю голову начальства.

*      *      *

Нет, вроде бы умом я все понимаю: я нахожусь на работе в клубе, и мне за это обещают платить очень хорошие деньги. Но вот ни черта это на работу не похоже, один сплошной квест на выживание. А начальство? Вот как мне относиться к ним, как к начальству? Это ж мальчишки! Один с ремнем бегает, второй, как в старые добрые времена, на плечо и поволок в свою пещеру, ладно хоть дубиной не огрел по голове! Конспираторы фиговы, для начала убрали бы зеркало со стены. И вот как теперь быть?

– Игорь Иванович, у меня вообще-то и свои ноги есть, ― положение было, скажем прямо, не сильно удобное: как ни старалась, возмущенно пыхтеть у меня не выходило.

– Да мне как бы и не тяжело, ― отозвалось рычащее начальство, продолжая неспешно отмеривать шаги.

– Игорь Иванович, имейте совесть! На нас же, в конце концов, люди смотрят!

– Плевать, ― флегматично отозвалось начальство.

– А мне нет. Что они о нас подумают?

– Правду? ― вопросительно протянул мужчина. Я даже немного подвисла, соображая, что это за «правда» такая.

– Так они же подумают, что у нас отношения! ― наконец-то осенило мою светлую голову.

– И-и-и? ― в голосе начальства явно слышался смех.

– Так нет же никаких отношений! ― уже не на шутку вспылила я.

– Будут, ― невозмутимо пожал он плечами.

Все, держитесь, накрыло меня по полной. Продолжать этот бессмысленный спор было чревато проблемами, а в перспективе еще и незапланированными отношениями. Хотя, какие к черту отношения, банальное позерство.

Пустые коридоры закончились, тут и там стал попадаться персонал. Глаза круглые, рты раскрыты, тихое хихиканье добило меня окончательно. Весело помахала ручкой стайке официанток, те тут же, нервно икнув, скрылись за ближайшей дверью, а я откровенно заскучала. Немного подумав, решила развлекать саму себя.

– Выйду ночью в поле с конём, ночкой тёмной тихо пойдём ― самозабвенно завыла я.

Где-то недалеко что-то упало, весело зазвенев.

– Ночью в поле звёзд благодать, в поле никого не видать, ― продолжала я выть, испытывая нервы начальства.

– Сяду я верхом на коня! Ты неси по полю меня, ― истерический и такой знакомый смех разнесся по коридору. Помахала Аньке и Светке: сразу видно, девчонки уже давно знакомы с моими закидонами.

– Хорош коник! ― прокричали они мне вслед, показывая большие пальцы.

– Фирма веников не вяжет! Станислав Сергеевич плохого не подсунет! ― подставила я по полной программе начальника охраны. Теперь они за ним и днем и ночью будут ходить, как привязанные, я им даже ради такого дела дам несколько выходных.