Литмир - Электронная Библиотека

Что ей ответить? Я не контролирую свои сны. Я не могу приказать себе видеть хорошие сны, вместо кошмаров. Мне и самой хотелось бы видеть светлые и добрые сны, что и в детстве, где нет тех ужасов сковывающих меня своими удушающими щупальцами.

– Что ты сотворила со своей жизнью! – качает головой. Поднимаю голову и смотрю ей прямо в глаза, в них читается не скрываемое осуждение. Помимо отца, вот так открыто, мне никто не показывал своего осуждения. Но отец – это одно, а тетя совсем другое дело. Она олицетворяет общественное мнение. Больно. Хотя знаю, что Таня права, но все равно больно. А самое страшное, что ничего уже не исправить.

– Это отец тебя так? – кивает на синяки, не прикрытые одеждой. Не отвечаю.

Мое молчание она расценивает как “да”.

– Ложись, скоро вставать, – с тяжелым вздохом Таня выходит из комнаты, плотно закрыв дверь.

Возвращаюсь в кровать. Не знаю, усну ли я теперь. Обычно я ворочаюсь. Поэтому давно привыкла после кошмарного сна читать до утра. Но у меня нет с собой книг. В течение года мама приносила мне книги из сельской библиотеки. За всю свою жизнь я столько не читала, как за этот год. Именно книги помогали мне справиться с депрессией. Они заполняли ту пустоту, которая появилась после самого ужасного дня в моей жизни. Каждый раз, начиная новый роман, рассказ или повесть, я проживала новую жизнь. Плакала, смеялась, радовалась, злилась, ревновала и ненавидела вместе с героями. То время, когда я отдавалась чтению, было лучшим в моих серых буднях на протяжении всего года, потому что я абстрагировалась от реальности и не чувствовала себя изгоем. Буквы, собранные в слова, а затем в предложения, зализывали ссадины, которые оставлял отец после побоев. Теперь у меня новая жизнь. Тут меня никто и пальцем не тронет. Я должна радоваться. Но всякий раз, когда отец избивал меня, я принимала это как очищение своего греха. А как сейчас мне расплачиваться перед Богом? Или меня ждут впереди новые испытания?

Видимо, я все-таки уснула. Потому что “пора вставать”, сказанное тетей, слышится издалека.

Открываю глаза, и по телу пробегает холодок. Маленькая девочка с голубыми глазами внимательно смотрит на меня, прижимая к груди плюшевого мишку. Ее взгляд такой пронзительный, что, кажется, будто она читает твои мысли и видит тебя насквозь.

– Пивет, – улыбается мне.

– Привет, Лина, – хриплым ото сна голосом говорю я.

– Поднимайся, Маша. Мне нужно тебя проинструктировать, – Таня выходит из комнаты.

– Тео, – сестренка вытягивает вперед свою игрушку.

Мое напряжение постепенно спадает.

– Твой друг? – она радостно кивает.

Насколько я помню, ей примерно три года, и вряд ли она хорошо разговаривает.

– Маша! – доносится громкий голос Тани.

– Извини, малыш, твоя мама уже злится.

– Ты получишь по попе, – а девочка смышленая и разговаривает неплохо.

Ее слова вызывают у меня смех. Знала бы она, сколько моя попа вынесла ударов. Хотя я сомневаюсь, что маленькому ребёнку действительно нужно это знать.

Пятнадцать минут Таня рассказывает о моем распорядке дня на ближайший… год? Два? Сколько мне предстоит здесь жить? Вздыхаю и иду провожать ее до двери.

– На столешнице я оставила тебе телефон. Позже Сережа привезет сим-карту. Элина, слушайся свою сестру, – целует дочь в щеку.

Девочка послушно кивает, все так же держа в руках свою игрушку.

– Буду поздно, – помахав нам рукой, тетя скрывается за дверью.

Лина разворачивается и твердой походкой идет в гостиную. Я следом. Если что-то случится с этим ребенком, мне голову оторвут.

Она берет пульт и, удобно расположившись на диване, включает телевизор.

– Сначала завтрак, – напоминаю ей.

Полностью игнорируя меня, она продолжает листать программы ТВ.

– Ты слышишь меня? – строго говорю ей, а сама осматриваю комнату. Замечаю книжный шкаф, и мое внимание теперь приковано только к нему. Подхожу ближе и пробегаюсь подушечками пальцев по ряду книг. Они все такие красивые и новые. Мои глаза блуждают по полкам в полном восхищении. И их так много. Я чувствую радость, от предвкушения крохотной порции счастья в моей новой жизни.

– Мои книги, – приятный момент разрушен.

Оборачиваюсь. Лина стоит с серьезным видом, уперев руки в бока.

– Конечно, – говорю я и иду на кухню.

На столешнице замечаю лист бумаги и телефон. Сначала рассматриваю мобильный. Я бы вряд ли смогла позволить себе такой дорогой. Возвращаю на прежнее место и беру в руки лист бумаги. Пробегаюсь глазами по списку. Боже! Она расписала весь день по минутам. Это нормально? У каждого свои тараканы. Хотя, если подумать, она оставила ребенка с незнакомым человеком и, соответственно, волнуется. Ладно, что там у нас первое? Завтрак.

Когда овсяная каша готова, я зову Лину. Бесполезно. Иду за ней. Она все также сидит на диване и смеется. Звонкий, искренний детский смех вызывает противоречивые чувства во мне. Я любуюсь девочкой со стороны, и меня постепенно накрывает грусть. Я знала, что так будет. Но упрямо подавляла в себе это чувство. Надо было остаться дома! Иду в комнату и начинаю заправлять постель.

Из-за того, что я нервничаю, у меня все выходит криво. Бросаю одеяло и сажусь на кровать, схватившись руками за голову. И почему мама решила, что здесь мне будет лучше? Наоборот, я буду еще больше корить себя.

– Я хочу кушать, – тоненький голосок вырывает меня из раздумий.

Поднимаю голову и смотрю на белокурую девочку с растрепанными волосами.

– Сейчас, – устало вздыхаю.

Мы завтракаем, не разговаривая друг с другом. Изредка посматриваю на Лину, контролируя, чтобы она все доела. Глазами пробегаюсь по современной кухне и задумываюсь о том, как кардинально отличается жизнь моей мамы и ее сестры. Дочери, рожденные от одних родителей с разницей восемь лет и выросшие в одном доме, живут в абсолютно разных условиях. Конечно, одна семья – это не показатель того, что судьбы девочек будут похожи. Но чтобы настолько!

Мама так и не выбралась из нашего поселка. Родилась и выросла там. После школы устроилась продавцом в местный магазин, где и работает до сих пор.

Вскоре познакомилась с моим отцом, который в то время был первым красавцем. Это сейчас он любит выпить и не следит за собой. А в то время все девчонки мечтали выйти замуж за темноволосого, статного машиниста, который появился в их селе. Внешне я похожа на отца. Те же волосы и карие глаза, высокий рост и пухлые губы. У нас даже ресницы одинаковые: длинные и густые. Когда-то папа гордился тем, что я переняла его черты. А теперь…

Тетя, в отличие от своей сестры, сразу после школы уехала в город. Поступила в университет на экономиста. По словам мамы, Таня всего добилась своим трудом. Такого будущего и для меня желали родители, но, к сожалению, все пошло не так, я не оправдала их надежд. В университет я поступила сама. Только проучилась там всего год. Конечно, я могу вернуться и восстановиться после академического отпуска. Но я не горю желанием учиться там, где обо мне ходит такая “слава”.

Глава 4

Наконец-то, Лина садится в песочницу и играет с какой-то девочкой. Можно немного отдохнуть. Я устала за ней бегать по всей детской площадке. Рёбра болят до сих пор от побоев отца. Спасаюсь таблетками. Утром я забыла выпить обезболивающее, и теперь каждое движение даётся с трудом. Первым делом, как вернусь домой, нужно будет купировать боль лекарством. Постараться бы еще не забыть о таблетках, назначенных врачом после выписки. Детский плач, и я вскакиваю на ноги. По всему телу разносится резкая боль, невольно вскрикиваю. Девочка, с которой играла Лина, держится за голову и плачет. Чёрт! Что натворила моя сестренка?

– Собирай игрушки, мы возвращаемся домой, – говорю ей.

– Нет! – топает ножкой.

В кого она такая упрямая?!

– Отдай мою игрушку, – обращается к ней девочка.

– Адель, пусть она поиграет, – мама поправляет дочери резиночки на волосах. Множество хвостиков украшают её маленькую голову.

3
{"b":"766253","o":1}