– Очень качественные генераторы с одной лопастью и противовесом. Десять киловатт получите при ветре в десять метров в секунду. Прослужат лет пятьдесят, и единственное, что потребует замены или восстановления, – это аккумуляторы. В них они китайские, но очень качественные. Не нужно усмехаться: Китай делает много очень качественной продукции, надо только знать, у кого и что покупаешь, а вечного ничего нет.

– Передайте заказчику, что я согласен. Только ему потребуется пройтись к нам. И пусть возьмёт фотографию места, откуда нужно забрать оборудование. Расчёт с его стороны лучше провести сразу. Кто знает, как повлияет его новый вид на финансовые возможности. Вот монтажные работы можно выполнить потом.

– С меня тоже много сдерёте? – спросил он.

– Драть шкуру с деда нашей Алёны? – притворно удивился я. – За кого вы меня принимаете?

– Как это с вашей? – насторожился он.

– Был у вас один майор, – начал рассказывать я. – Не тот, который работает у меня министром обороны, а другой. Заболел он очень серьёзной болезнью, из-за чего был брошен женой и дочерью. А мне очень нужны опытные кадры.

– Вы его вылечили, – догадался он, – а какое отношение он имеет к моей внучке?

– Самое прямое. Мы не только вылечили, но и сбросили ему лет пятнадцать. Не со всеми получается омоложение, но с ним получилось. Парень очень славный...

– Что замолчали? – хмуро спросил он.

– Он обзавёлся кое-какими магическими способностями, ваша внучка – тоже, но в их число не входит регулирование зачатия. А у них такая любовь, что не удивлюсь, если у вас скоро появятся правнуки. И никто из них не намерен возвращаться. И не нужно на меня такс мотреть. Вините свою внучку, которая суёт нос, куда не нужно. И я не собираюсь насильно её задерживать. А вас, если устроит тело сая, могу даже взять к себе. Алёна много о вас рассказывала. Со временем можете дослужиться до канцлера. У нас нет такой должности, но для вас введём. Ну что вас здесь держит? Внук, который вспоминает о деде только тогда, когда ему чего-нибудь нужно? Дети-то давно живут своей жизнью. Хорошо, если вы видитесь два-три раза в год. Но вам не возбраняется их навещать.

– Интересное предложение, – задумался он. – Я подумаю.

– Думайте, – согласился я, – только не очень долго. В вашем возрасте и состоянии ничего не стоит откладывать даже на завтра. Что если оно для вас не наступит? Прощай четыре века жизни!

– Чёрт бы вас побрал! – сказал он, зло уставившись на меня. – Что с меня возьмёте?

– Вы знаете, что мне нужно, – ответил я. – А что сможете дать... Я не в курсе ваших возможностей, поэтому свой вступительный взнос в новую жизнь установите сами. Только учтите, что чем больше мы туда притянем, тем быстрее решим все сложности и лучше устроим жизнь.

– А где будут искать пару дети Алёны? – спросил он. – Отпустите на Землю?

– Тоже вариант, – согласился я, – но люди у нас уже работают. Пока немного, но их число будет расти. Мы подкрепляем их магией, а это даже в человеческом теле не меньше ста пятидесяти лет жизни. Вижу в ваших глазах вопрос и сразу говорю «нет»! Здесь никому не будем давать магию. Та, которая доступна людям, не позволяет открывать каналы и делать многое другое и не передаётся по наследству. Вот влиять друг на друга сможете, а это не приведёт ни к чему хорошему и неизбежно ударит по нам. В вопросах магии это принципиальная позиция, и совершенно неважно, что мне могут предложить.

– Возьмите фотографию, – сказал он и протянул мне конверт. – Это одна из комнат клиента. А за мной придёте сюда. Телефон есть? Сейчас я дам свой номер. Если меня не будет, позвоните. Но мне нужно три дня на устройство всех дел.

– Через четыре дня я за вами приду, – согласился я. – Не нужен номер, я знаю его от Алёны.

– Как сходил? – встретила вопросом жена.

– Прекрасно сходил, – улыбнулся я. – За одно тело получим нужного оборудования и услуг на пару миллионов баксов. Маловато, но это только начало. Клиентам нужно созреть, а потом увеличим цену. И появление саев в России тоже нам на руку. Заодно договорился с дедом Алёны.

– А он что даст? – спросила она.

– Меня мало волнует его цена. Я сделаю его канцлером или первым министром и загружу своими делами. Он справится с ними лучше меня. Только перед этим накачаем знаниями и немного поработает на низовых должностях, чтобы понять местную специфику.

– Все тела пустим на продажу? Сколько их у нас?

– Два дня назад отправили на рудники больше трёхсот, но туда посылаем только тех, у кого нет магии. Больше сотни магически одарённых сидят в подвалах бывшего дворца Стора, и есть несколько со стёртыми личностями. Здесь мы разобрались со своими врагами, но они ещё остались в Дарминии. Наверное, я не позволю тварям съесть там всех жрецов, а у нас появятся способные к магии тела.

– Когда ты так рассуждаешь о саях, мне становится холодно! – передёрнула она плечами. –Настоящих врагов очень немного, а ты готов записать в них всех. Это из-за тел?

– За кого ты меня принимаешь? – обиделся я. – Может быть, я зачерствел, но не до такой степени, чтобы стирать личности всем подряд только потому, что нужны деньги! Не пострадает ни один невиновный. Это не значит, что будем пускать к себе всех подряд, но для своих целей я буду отбирать саев только после проверки.

«Милорд, охрана ворот передаёт, что к вам на приём рвётся женщина», – мысленно сообщил Коль.

«Какая ещё женщина? – спросил я. – Что ей от меня нужно?»

«Сообщили, что очень красивая, – ответил секретарь. – Некая Мара Пард. Говорит, что пришла за своим мужем. Сказала, что, если не пустят, ляжет в воротах и никуда не уйдёт...»

«Пусть её проводят ко мне, – приказал я. – Адель, сейчас сюда придёт скандальная красотка, поэтому тебе лучше уйти в спальню.

– Какая красотка? – удивилась она. – И почему я должна от неё прятаться?

– Требует, чтобы ей вернули мужа, – объяснил я. – Готова отстаивать свои права, лёжа на камнях перед воротами. Если верна моя догадка, её мужем был брат Пард, которого мы заселили другой личностью. Но я не знал, что братья женятся.

– Они ничем не хуже других, – сказала Адель. – Их жёны живут в провинции, и братьев отпускают к ним трижды в год. В общей сложности они проводят с жёнами целый сезон. Некоторые привозят их сюда, но это бывает редко из-за дороговизны столичной жизни. Милый, как хочешь, но я теперь никуда не уйду! Такая любовь...

Когда дружинник ввёл в приёмную Мару Пард, я понял, что, помимо очень красивых женщин, существуют и запредельно красивые, а Адель позже призналась, что никогда не видела такой красоты. Было видно, что она из последних сил сдерживается, чтобы не зарыдать. Наверное, тот Пард был не так уж плох, если из-за него убивается такая девица!

– Милорд, верните мне мужа! – обратилась она ко мне таким голосом, что поневоле вызвала озноб. – Вы уничтожили братство, но его благость Первый жрец сказал, что Пард жив и он у вас!

– Извини, милая, но у нас не твой муж, а только его тело, – сказал я. – Братья выступили против нас с оружием в руках, хотели убить меня и убили много моих людей. Я лишь ответил ударом на удар! Мы не стали убивать тела захваченных в плен, убили только их души, а в тела поселили других.

– Мне говорили что-то такое в том месте, куда я ходила! – упрямо сказала она. – Но в браке бог соединяет не только души, но и тела. Раз живо тело, это тело моего мужа, и я прошу его отдать!

– А зачем тебе тело без разума? – удивился я.

– Почему без разума, – удивилась уже она. – Вы же сами сказали, что в нём есть чей-то разум. Неужели я ему не подойду? Я не смогу жить без мужа, лучше умереть!

«Я забыла, а ты, наверное, не знаешь, что жёны жрецов не могут вторично взять мужа, – мысленно сообщила Адель. – Это и другим нелегко, а им запрещено под страхом смерти. До тебя жрецов никто не убивал, тем более в таких количествах, поэтому этот обычай многими забыт, но он по-прежнему действует».

«Пард! – связался я с начальником службы безопасности. – Немедленно приезжай ко мне!»