И эту загадочную литовскую печаль Кантемиров заметил только в субботу, после окончания проверки. Ладно, если был бы молодой боец, тогда, конечно, стоило бы сразу обратить прапорщицкий взор и вызвать солдата на откровенный разговор. А вдруг в сплочённом коллективе полигонной команды возникли неуставные отношения?
А тут целый старослужащий, дед Советской Армии. И тем более, самый сильный парень на стрельбище. Зачем лезть в душу потенциального дембеля? Он мыслями давно уже дома, а пока служит нормально, приказы выполняет… Чего ещё надо боевому командиру?
Кантемиров отозвал в сторону старшего оператора, сержанта Басалаева:
— Виталий, отойдём. Разговор есть.
Прапорщик с сержантом отошли к берёзкам возле казармы. Кантемиров посмотрел на своего заместителя:
— Что случилось с Ромасом? Не заболел, часом?
— Сам не могу понять, товарищ прапорщик. Ещё со среды ходит сам не свой. Как со своими земляками встретился, так и молчит всё время.
— Да вроде наш прибалт особой разговорчивостью никогда не отличался?
— Да Ромас как-то по особенному молчит. Не так, как обычно. Мы уже пытались его расшевелить. Не получилось, — вздохнул сержант.
— Ладно, Виталий. Просто понаблюдай за ним, — не стал углублять вопрос начальник стрельбища, так как сейчас был мысленно занят совсем другим вопросом. — Сержант, слушай сюда. Твой земляк Потапов Михаил Петрович пригласил нас завтра вскопать огород в его саду. Уважим генерала?
— Класс! Супа поедим! — Басалаев заулыбался во всю ширину своих дембельских усов.
— Сержант, мы больше не будем объедать семью Потаповых. Я чего подумал — вчера разведрота кабанчика подстрелила и с нами поделилась. Пусть повар с вечера мяса замаринует для шашлыков. Порций десять — двенадцать. Возьмём с запасом. Надеюсь, не обеднеем и сами угостим генерала с семьёй? Заодно огород вскопаем. Как думаешь?
— С земляками надо делиться, товарищ прапорщик, — советский сержант проникся заботой о семье генерал-лейтенанта.
— Вот и я так думаю, Виталий, — в ответ улыбнулся прапорщик. — В этот раз Ромаса брать с собой не будем. Пусть отдохнёт. Со мной будешь ты, Расим и Пончик. Отблагодарю его за стрельбу на пятом направлении. Сейчас баня и готовьте форму — парадки и с собой ХБ на подмену. Едем все в сапогах. Приказ понятен?
— Так точно, товарищ прапорщик! — Басалаев подпрыгнул от возбуждения и развернулся для дальнейшей передачи товарищам радостного известия.
— Виталий, повару скажи — пусть обед на завтра приготовит с раннего утра. Мы выезжаем сразу после завтрака и вчетвером обедаем у генерала.
— Есть! — на ходу прокричал сержант.
Тимур усмехнулся и пошёл готовиться к бане… Каждый офицер, солдат и прапорщик должен быть чист, сыт и всегда готов весело и с матом переносить тяготы и различные там лишения воинской службы.
Совсем скоро прапорщик Кантемиров с тоской вспомнит этот день и пожалеет о том, что сам не поговорил в этот прекрасный вечер с гвардии рядовым Ромасом Драугялисом. Молодого человека больше заботила встреча с любимой девушкой, чем внутренние переживания своего солдата. Даже старослужащего…
В это воскресенье древнегерманский бог Донар, повелевавший дождями и облаками, решил взять отгул и, как нельзя, кстати, уступил место своему родственнику и коллеге, древнегерманскому богу Фро — богу солнца, любви, мира и плодородия. Над Саксонией появилось яркое весеннее солнце, земля парила и готовилась к новому урожаю.
В десять утра трое бойцов во главе с прапорщиком полигонной команды войскового стрельбища Помсен стояли у кованых ворот низкой ограды дома командующего гвардейской 1 Танковой Армии. Сержант и двое рядовых в парадках, и у каждого за спиной висел солдатский мешок. Плечо прапорщика в форме оттягивала спортивная сумка. По дороге от автовокзала зашли в дежурный магазин гарнизона и закупились пивом, «Вита-Колой», фруктами и овощами.
Для своих солдат начальник стрельбища купил пачку цивильных сигарет «Кабинет». Для Дарьи с мамой — бутылку болгарского красного вина (к мясу). Гулять, так гулять! Копать, так копать! Сегодня полигонная команда угощает генерала с семьёй…
Сам командарм в синем спортивном костюме с крупной надписью «ЦСКА» на спине с утра копошился в начинающем зеленеть саду. Дарьи с мамой не наблюдалось.
Первым заметил Потапова сержант и на правах земляка радостно прокричал в глубь сада:
— Здравия желаем, товарищ генерал-лейтенант!
Михаил Петрович поднял голову, взял лопату в руки и пошёл встречать гостей.
Хозяин дома с улыбкой протянул руку добровольным помощникам:
— Подкрепление прибыло! А я тут с утра пораньше всё один воюю, — генерал-лейтенант махнул лопатой и посмотрел на прапорщика. — Сейчас мои девчата подтянутся.
На звук голосов из дома вышли Даша с мамой. Обе в одинаковых стильных красных спортивных костюмах и белых футболках. На фоне начинающего зеленеть сада женщины, больше похожие на сестёр, создали яркий контраст со старым серым немецким домом, и непроизвольно притягивали взгляды молодых мужчин.
И если жена генерала улыбалась своей ослепительной восточной улыбкой, то дочь генерала спустилась со ступенек крыльца дома не очень то и весело. Печально и не спеша…
«Ну, что опять случилось?» — мелькнула тревожная мысль под прапорщицкой фуражкой. Вторая логическая мысль догнала первую: «С отцом поссорилась?»
Кантемиров решил поддержать подружку:
— Дарья, привет!
Девушка вскинула свои зелёные глазища на отряд добровольцев, вдруг резко, в три шага подошла к их командиру и с ходу залепила поцелуй в губы парня. Тимур, успевший подхватить слетевшую фуражку с головы, опешил, как и все свидетели этого неожиданного проявления избытка чувств. Или семейного демарша?
Что, блин, происходит в этом доме?
Генерал с генеральшей переглянулись, а солдаты приготовились к дальнейшим захватывающим действиям со стороны генеральской дочери. Ещё раз поцелует или побьёт, как в прошлый раз? Пончику с Расимом очень хотелось воочию наблюдать картину избиения прапорщика своей подругой, красочно рассказанную в прошлый раз Виталием с Ромасом.
Дарья вернулась к маме и спокойно произнесла:
— Здравствуйте, мальчики.
«Мальчики» заулыбались в ответ, а юноша решил разрядить обстановку:
— Рената Рашидовна, доброе утро. А мы сегодня к вам со своим самоваром, — начальник стрельбища с улыбкой махнул рукой на солдатские мешки, скинутые с плеч и выстроенные на газоне в ряд по уровню спортивной сумки…
Генеральская семья уставилась на военно-спортивный скарб. В глазах мамы и дочери мелькнул неподдельный женский интерес.
Мама взяла инициативу в свои руки:
— Тимур, чем сегодня решили нас порадовать. Груша уже висит, и дочь её колотит, — жена генерала подошла ближе к гостям. — С Виталием мы уже знакомы, у него хороший аппетит. А где Ромас?
— Ромас приболел немного и решил отлежаться в казарме, — доложил прапорщик и указал на рядовых. — Знакомьтесь — Володя Вовченко. Мы все зовём его Пончик. Он не обижается, и у него тоже прекрасный аппетит. А вот наш повар Расим. Рената Рашидовна, наш повар до призыва закончил Бакинский кулинарный техникум и успел поработать в ресторане. И сегодня Расим для нас всех приготовил мясо для шашлыков по особому грузинскому рецепту.
— Да что ты говоришь, прапорщик! — воскликнула удивлённая до глубины загадочной женской души генеральша и подошла к солдатам. — Здравствуйте, Володя. Расим, я очень рада нашему знакомству. Ну, показывайте, что там у вас?
— Мясо молодого кабана в маринаде. Только вчера разведка подстрелила. Примерно двенадцать порций, — профессионально доложил военный повар, открыл крышку большой кастрюли, выглядывающей из мешка, и продемонстрировал приготовленное сочное мясо.
— Браконьерничаешь, прапорщик? — для порядка нахмурил брови командарм в синем спортивном костюме.
— Никак нет, товарищ генерал-лейтенант, — начал объяснять начальник стрельбища. — Кабанчик был молодой, неопытный и вылез на линию огня под запрещающие сигналы Центральной вышки. А тут как раз разведрота проверку сдавала. Ну, вы же сами знаете — наши разведчики не мажут. Не пропадать же добру?
