Литмир - Электронная Библиотека

Потом мы мечтали о теплом море и дальних странах, говорили о собаках и кошках, о птицах, которые улетают на Юг, о сливочном мороженном, которого много есть нельзя и которое очень хочется. Я понял ее намек и пообещал купить ей лакомство по окончанию прогулки, но она вдруг развернулась и потянула меня обратно в сквер. Тема беседы не поменялась, но только на развилке главных аллей Алина вдруг остановилась и, посмотрев на меня, протянула руки.

– Ты устала? – Спросил я и поднял ребенка с мокрого асфальта.

Алина трогала мое лицо своим пальчиком и приговаривала:

– Вот родинка, вот карие глазки, а вот и нос курносый…

Она залилась звонким смехом, когда я губами поймал ее палец. Немного подурачившись у меня на руках, Алина попросилась на землю, и я, прокрутив ее по воздуху, плавно опустил на асфальт.

Подбоченившись, она прошлась по аллее и спросила:

– А ты меня любишь?

– Я тебя сильно люблю! – Не задумываясь ответил я.

– По-взрослому, как маму? – Не успокаивалась Алина.

Здесь я запнулся от неожиданного вопроса, а она заявила:

– А я тебе люблю по-настоящему!..

– А по-настоящему, это как?

Алина крутанулась на носочках и подпрыгнув на месте ответила:

– А так! Я просто люблю и все!..

– Убедительно. – Согласился я.

Я открыл рот, чтобы продолжить тему, но Алина взяла меня за руку и повела по аллее, напевая какую-то веселую песенку. Вскоре мы вернулись к тому месту, где совсем недавно встретились. В большой луже опять плавал кленовый лист. Он был гораздо меньше предыдущего, но его желтые края были круто изогнуты к верху и от этого он быстро передвигался по водяной глади под напором ветра.

– Какой шустрый листочек?! – Подметила Алина.

Я согласился с ней, а она продолжила:

– Он ребенок, ему весело. Не надо его доставать – пусть плавает…

С минуту мы наблюдали за действиями листа, а потом обошли лужу и почему-то вместе посмотрели на красный куст у ствола старого дуба. Он тоже нас заметил и радостно закачал своими ветвями, сбрасывая с листьев серебристую влагу. Мы подошли ближе, а он встретил нас весенним пением птиц. Опять откуда-то взялась музыка и Алина, оставив мою руку, молча вошла в его заросли.

Я вдруг замер в оцепенении и не смог проронить не звука. Голова моя слегка закружилась, а сам я только смотрел на красные ветки кустарника, которые переливались под яркими лучами солнца.

Потом откуда не возьмись налетела туча, и пошел дождь. Куст потемнел и жалко опустил свои ветки к земле. Шум дождя заглушал звуки музыки и я, подняв воротник, поспешил покинуть сквер. Еще не осознав, что со мной произошло, я брел по мокрым аллеям сада.

У выхода, под декоративной аркой, что являлось достопримечательностью городского сада, я встретил человека, который шлепая ногами по лужам, подбежал к маленькому строению заброшенного кафе. Он как-то неуклюже и смешно стал прятаться от дождя под его небольшим и дырявым навесом. Дождь вымочил его насквозь, а он почему-то продолжал ходить у строения, не решаясь войти внутрь.

Я ухмыльнулся нерасторопности мужчины, а он вдруг произнес:

– Она там!..

– Кто? – Спросил я и в промокшем мужчине узнал Петровича.

– Она там, Витя! – Продолжал он, заглядывая в мутное окно кафе.

– Да, кто она? И откуда ты здесь взялся, Петрович?

– Та самая незнакомка, это она, Витя!

Он подозвал меня к себе, и я заглянул в окно.

– Видишь? Ты видишь ее? – Спрашивал Петрович.

– Ничего я не вижу, – раздраженно ответил я и подошел к двери.

Я толкнул дверь, а из темноты донесся громкий звонок. Когда сигнал повторился, я открыл глаза и заметил, как совсем рядом, на тумбочке звонил старый стационарный телефон. Разрезая тишину своим металлическим звуком, он выдавал чье-то большое нетерпение.

Недовольный я взял трубку, а знакомый голос спросил:

– Я, что тебя разбудил?

– Да, нет, Петрович. Я только из библиотеки пришел…

– Я, Виктор Иванович, чего звоню-то. Я сейчас видел нашу незнакомку, ту самую, ну, ты меня понимаешь, – рассказывал мне товарищ дрожащим голосом, – так знай, она поехала к тебе.

Я вытер пот со лба и, тяжело вздохнув, спросил:

– Петрович, с тобой все в порядке?

– Ты, Витя, не ругайся, а лучше подойди к окну и посмотри.

Я громко зевнул, а Петрович почему-то положил трубку.

В комнате стало тихо, а я ухмыльнулся:

– Надо же такому присниться. Все, как наяву…

Я припомнил свидание с дочерью журналиста и произнес:

– Если Он это Я, а Я – Он, то получается, что Алина моя дочка.

Я недолго мучал себя размышлениями и уже вскоре поймал себя на мысли, что я просто хочу быть ее отцом.

– А почему бы нет? – Произнес я и встал с кровати. – Только где она теперь эта милая девочка? Сейчас-то она, видел какая?.. Гордая, красивая и неприступная. Семнадцать лет, она уже девушка, Витя!..

Я закурил сигарету и подошел к окну. На небе, в темных дождевых облаках купалась луна, и время от времени освещала округлые края тяжелых туч. Ночной двор был пустынным. Город еще спал.

– Ну, и где же твоя незнакомка, Петрович? – Упрекнул я товарища, а за моей спиной тихо ответили:

– Я здесь!..

Глава 6.

Я лежал в постели и не открывая глаз, замечал, как утро осторожно пробиралась ко мне в комнату. Закрытые веки не давали полной картины происходящего, но передо мной, как цветной калейдоскоп менялись разноцветные геометрические фигурки. То я увижу яркую картину из многоугольников, то замысловатый ажурный узор, а то он вдруг оживал и расплывался, превращаясь в пеструю цветную плазму. Я догадывался, что это были лучи солнца. Проникая через тонкую оконную занавеску, они выдавали мне это цветное шоу.

Когда на кухне старые часы с кукушкой прокуковали десять раз, я открыл глаза и осмотрел комнату. Я не ошибся, утро было солнечным и яркие лучи, без труда пробивая гардину, гуляли по стенам комнаты и отражались солнечными зайчиками на ее предметах.

Я улыбнулся утру и встал с постели. Настроение было хорошим, да и голова, на удивление, была легкой и светлой, хотя ночь для меня выдалась не совсем обычной. Я еще не успел разобраться, что со мной произошло, был ли это сон, видение или еще что… Но главным для меня оставалась информация, полученная в эти ночные часы.

На моем рабочем столе лежала раскрытая рукопись моего романа, и я не мог пройти мимо. Я перелистал несколько последних страниц, а в двери вдруг кто-то постучал.

Для меня это показалось удивительным. Ну, во-первых, я никого не ждал, а, во-вторых, для оповещения у входа находился звонок. Я накинул халат и на всякий случай заглянул в дверной глазок.

– Петрович?! – Воскликнул я, когда на лестничной площадке подъезда, увидел своего товарища.

– Что случилось, Паша? – Удивленно спросил я его, а он, похлопав меня по плечу, быстро проскочил в комнату и сел на диван.

– Тут такое дело, Виктор Иванович, – интригующе начал он.

– Вчера я видел нашу незнакомку. Ну, ту самую красавицу, которая ночью привезла тебя ко мне в крематорий…

– Я тоже ее видел, – перебил я Петровича, и он спросил:

– Ну, и как?

– Что как? В двух словах не расскажешь, – ответил я и предложил:

– Кофе будешь?

– С коньяком?

– Петрович, побойся Бога! Утро на дворе – с молоком хочешь?

Мы прошли на кухню, и я спросил:

– А в котором часу ты ее видел?

Петрович задумался, а я продолжил:

– Ты мне позвонил где-то в три часа ночи и позвонил почему-то на стационарный телефон.

– Я? – Удивился Петрович и соскочил с табуретки.

– Я тебе не звонил, а городского номера я даже и не знаю.

– Понятно, – ответил я и, развивая мысль, продолжил, – значит и у старого кафе, что перед входом в городской сквер, тебя тоже не было.

– Как же не было, – возмутился Петрович, – там я ее и встретил.

– Это уже интересно, – заключил я и подошел к холодильнику.

8
{"b":"765884","o":1}