Воин уже понял, как пройдут третья, четвёртая и последняя атаки на хвостоклюя. Тактику боя надо было менять, но как?
Тут он увидел свой третий топор с разломанным древком и ринулся к нему мимо атакующего зверя. Нелепый кувырок, – и он на коленях стоит у своего испорченного оружия. Выбив расщеплённую древесину из проушины, он снял верёвку с пояса и продел её через…
Прыжок в сторону. Кузнецу нужно было немедленно оказаться в любом другом месте равнины, но не там, где он только что сидел. Освободившееся место занял хвостоклюй.
Закончив с верёвкой, яростный воин встал на ноги и, раскручивая над головой топорище, постепенно отпускал верёвку, увеличивая дистанцию между собой и хвостоклюем. Зверь замешкался. Возможно, он позавидовал человеку и его неожиданно отросшему хвосту с блестящим клювом на конце.
Рывок, выпад – верёвка опустилась, а хвост Кузнеца неожиданно для хвостоклюя удлинился и ударил прямо в плечо. Отступив, зверь растерялся, а Кузнец собрался и ринулся на тварь, размахивая оружием над головой. Два следующих удара были секущими и оставили отметины на теле противника.
“Всё или ничего”, – мог подумать хвостоклюй и набросился на Кузнеца своей последней атакой. Увернувшись, человек нанёс смертельный удар сверху, и туша рухнула на землю, даже не успев выдавить последний хрип. Сам герой всё ещё мог хрипеть и, сопровождая свои движения тяжёлым дыханием, потопал обратно к Искору и Квасунту.
– Убери уже с меня этот камень! – фыркая, кричала книга.
Кузнец тяжело рухнул на колено возле Искора и сдвинул булыжник.
– Надо отнести его к лекарю…
– Ты-то дотянешь, а вот мальчишка… Не уверен, – вздыхая, выдавил Квасунт. – Я вспомнил страницу с подходящим чудовством, но ты не сможешь его прочитать!
– Мне не нужно читать. Скажи мне, что делать!
– Если бы я помнил, давно бы сказал…
– Значит, только пацан сможет прочитать то, что в тебе написано?
– Выходит, что так.
– Эх… – Кузнец нехотя посмотрел на мальчишку, стрелу и снова на Квасунта. – Какая страница?
Воин открыл книгу и начал листать страницы.
– Вот эта.
Кузнец положил палец на страницу в верхней её части и повёл вниз.
– Очень грубые пальцы у тебя, старик… Тут!
– Прости, пацан, – сказал Кузнец перед тем, как достать из мешочка Искора соль. Он ударил лёгким щелбаном по кончику стрелы и кинул щепотку соли на рану Искора.
Мальчишка выпрямился как стрела. На памяти Кузнеца глаза Искора открывались так широко только дважды. Когда Кузнец согласился помочь с деревней, и когда Искор увидел его выползающим из-под Карапса. Если бы не крик боли, то могло показаться, что он снова очень рад.
– Читай, что тут написано! – трактирщик ткнул Квасунтом в лицо своему секунданту.
– Я… не понимаю… Что случилось… Было наоборот…
– Тебя ранили, и ты скоро перестанешь… совсем…, – быстро тараторил Кузнец. – Читай, что тут написано!
– Два ремня скрепить в один… струйку крови… лязг оружия… сжечь опасность, – голова мальчишки падала после каждой фразы, он клевал носом и тяжело дышал. – Я всё…
Искор потерял сознание.
– Эй, пацан! – Кузнец, держа мальчишку за плечи, потряхивал его, пытаясь привести в чувство. – Что это всё значит?
– Значит делай, что он сказал! У него осталось не больше десяти вдохов.
– А что делать? Я ни волла не понял.
– Ты не только читать, но и понимать не можешь? Скрепи ваши ремни или любые две вещи и пусти по ним свою кровь.
Стиснув зубы, бывалый воин сорвал с себя тот ремень, что был закреплён на его груди. Развязав узелок на верёвочном поясе Искора, он продел его через дырку, оставленную хвостоклюем на своём ремешке. Аккуратно обернув верёвку вокруг груди мальчишки, Кузнец надавил на раненый бок и собранную в ладонь кровь тоненькой струйкой вылил на свой ремешок. Она побежала по нему и, добравшись до соединения с набедренной верёвкой секунданта, начала впитываться в неё.
Кузнец на миг замер, но не успели бубы щёлкнуть, как он выхватил свободной рукой один из своих топоров и начал постукивать им по топорищу другого топора. Ничего не происходило, и на втором десятке ударов он уже хотел отказаться от глупой затеи, но вдруг увидел, как его кровь, окрасившая верёвку Искора, побежала вниз к телу мальчишки и испарилась. Стрела в спине молодого секунданта обмякла, словно стала жидкой.
Трактирщик вытащил стрелу, которая походила на вялый цветок и висела в его руке.
– Долго ты собираешься смотреть на неё? Сжигай! – крикнул Квасунт.
Воин суматошно пытался развести костёр, но ничего не выходило. Услышав звуки кхоня за своей спиной, Кузнец схватился за топор.
– Не стоит, – произнёс Скуп. – Что случилось?
– Мне нужен огонь.
– Зачем? – удивился сын Легендона.
– Либо помогай, либо скачи дальше.
Скуп спрыгнул с кхоня и подошёл к кучке листвы и веток, что Кузнец смог собрать вокруг жидкой стрелы. Поискав в своём кошеле нужный предмет, Скуп достал приспособление, которым он добывал огонь. Несколько прокрутов колёсика, и град искр посыпался на землю. Выжженная солнцем трава быстро вспыхнула, а двое наблюдали за тем, как в разгорающемся костре шипит стрела. Кузнец бросил взгляд на рану мальчишки и увидел, как она затягивается. К моменту, когда стрела полностью испарилась, на груди Искора осталась только запёкшаяся кровь.
– Спасибо, – выдавил он из себя и, вернув топоры на места, поднял заткнувшегося Квасунта, взял мальчишку на руки и пошагал в сторону Точила.
– Мы сопроводим вас, – сказал Скуп в спину уходящему герою. Тут же из ниоткуда рядом с ним на втором кхоне возникла Гакка. – Тут небезопасно. А лекарь тебе нужен не меньше, чем твоему секунданту.
Скуп вёл себя, словно и не видел того, как диковинный обряд излечил рану мальчишки. А потенциальный наследник Легендона не упускает из виду такие детали. В его голове это соединилось со случаем у стен Чарки, где черепаха меняла свой размер. Два странника, два события. Кто из них влияет на мир таким образом, что реальность меняет своё обычное поведение в угоду его желаниям?
Дорога была беспокойной. Точнее, она была спокойной для Кузнеца и Скупа за счёт поведения Гакки, которая усмиряла беспокойных обитателей столкнувшихся над их головами островов.
Солдаты Точила и Витьерога, если можно было так назвать, не обидев, тех солдат, что где-то там несут службу, объединились с целью дать отпор растущему числу прибывающих толп монстров. До сих пор о таких сильных монстропадах можно было услышать лишь в тавернах от героев с сомнительной репутацией и сильной тягой к браге. Увидеть такое раньше не доводилось никому из присутствовавших.
– Ты только держись, – тяжело дыша, Кузнец повторял эту фразу себе под нос.
В один момент Гакке пришлось выступить навстречу несущемуся на них гневорылу1, и она упустила второго такого же монстра, что бежал на аппетитное скопление мяса, а именно – на Скупа, кхоня, Искора и Кузнеца. Трактирщик не успел опустить мальчишку на землю, чтобы вытащить топор, как прозвучал громкий хлопок, а в воздухе запахло странной гарью. Лапы гневорыла перестали бежать, тогда как тело всё ещё рвалось навстречу к уже ненужной пище. После нескольких кувырков туша остановилась, и Кузнец перевёл взгляд на Скупа. В его руке дымилась металлическая трубка с деревянной рукояткой. Сам Скуп был рад удивить бывалого воина и хотел закончить это представление так же красиво, как начал. Он провернул трубку в своей руке, но она соскочила с его пальца и упала на землю. Сын Легендона опустил взгляд и слез с кхоня, чтобы подобрать оружие. Кузнец повернул в сторону города и, не дождавшись, пока Скуп взберётся на кхоня, потопал дальше.
Оказавшись на краю поля боя, Кузнец, Скуп и Гакка обернулись на скрежет, гулко расходившийся по всей равнине. Стонали острова над ними. Продолжая движение, словно два корабля, не способные изменить курс или остановиться, гигантские каменные луны Флидоры сцепились и толкали друг друга, пока огромные куски камня вперемешку с обитателями островов падали вниз. Твари и воины разбегались в разные стороны. Все существа, что не были слишком голодны, искали, где укрыться от безумия. А солдаты решили, что долг выполнен, и пора отступать в город.
