Аня, думай о маме, о том, что надо на что–то жить и не портить будущее брату! Возьми себя в руки!
Мысли о долге перед семьёй встряхнули и я отбросила мозгоклюйство. Надо собраться. Мне жизненно необходима эта работа. Я всё сделаю.
Трусливая мыслишка, что если справлюсь, Илья Андреевич продолжит в том же духе и переквалифицирует меня из штабного работника в оперативные, проскользнула, оставив неприятную горечь на языке.
Я всеми правдами и неправдами цеплялась за своё относительно спокойное место работы, увиливая от любой возможности перейти в категорию постельных игрушек сильных мира сего. Да, с интеллектом гораздо выше среднего и настоящими профи в работе. Но… Это не моё. Не моё.
Сердце сжалось.
Справляются же как–то девчонки. Привыкают, да? Может, и у меня получится выжить. Перетерпеть, переморщиться. Или нет?
Содрогнулась от отвращения.
Они знали, куда идут работать и на каких условиях. Промышленный шпионаж – вообще ужасно грязное дело. Я же была переквалифицирована принудительно. И поскольку совершенно не разбиралась в вопросе, знала только то, о чём судачили коллеги – всю информацию добывают через постель. Не просто так ведь у нас есть целый отдел, который даст фору любому модельному агентству. Только мозги у наших липовых коммерсантов как бритва, а морали – кот наплакал.
Руки опустились, словно на них вместо невидимых оков вдруг появились самые что ни на есть настоящие, старинные, под пуд весом.
Ещё и затошнило.
Возьми себя в руки, Аня. Думай о хорошем. Осталось всего полтора года рабства, и Добби свободен. Смогу устроиться в любую другую компанию кем угодно, не бояться до истерики опоздать с утра или заболеть. Поскорее бы уже стать не роботом, а простым человеком. Хомо сапиенс!
Порой эта роскошь кажется совсем уж недостижимой. Но я одна из немногих, кто за три с половиной года работы не получила ни одного штрафа, продляющего рабство. Во многом потому, что старалась не обращать на себя лишнее внимание и пахала до упаду. И вот… получила задание. Служебное, так сказать.
Горечь на языке привела в чувство.
Продолжила диалог с несвойственной обычно язвительностью:
– Будешь, Саша. Ты ведь не хочешь работать на прежних условиях ещё столько же? Твой контракт почти подошёл к концу, денежных штрафов не будет, а вот продлить его в качестве наказания…
Жестокая, но правдивая фраза мгновенно отрезвила девушку.
И цвет волос сменит, и линзы зелёные вставит, никуда не денется. Белокурые локоны, конечно, жаль, но ей и рыжий наверняка окажется к лицу. Мне же придётся лишь принарядиться и затонировать тёмные волосы. Глаза–то у меня и так зелёные. Как на заказ.
И не дёргаться. Но это уже сложнее.
Парикмахер, визажист, очередное новое платье, невидимый пластырь на обе ноги для профилактики, мало ли, туфли–то новые, пожертвованные компанией малоимущим сотрудницам ради благого дела, чулки, парфюм, созданный по последним технологиям, с афродизиаком и особым компонентом от хитромудрых учёных – для привлечения мужского внимания. И я готова.
И даже внутренне настроилась быть молодцом. В конце концов, убеждала себя, ничего страшного не произойдёт. Даже если вдруг мне и придётся пожертвовать принципами из любви к ближнему (уж точно не ради компании!), вряд ли я сильно пострадаю. Воеводин как мужчина меня определённо привлекает. Хотя и страшит. Мало ли, что у него за предпочтения. Я, наверное, и не знаю то, что он практикует.
Хоть бы не БДСМ какой–нибудь!
Аня, о чём ты думаешь, дурья твоя башка? Оттеняешь Сашу, вперёд не лезешь, трусы не снимаешь!
Грубость позволила обуздать нервный мандраж.
Я выдохнула, глядя на себя в зеркало. Хороша. Вряд ли когда–нибудь выглядела лучше. Снежно–белое шёлковое платье в пол с летящей юбкой и плотным верхом. Декольте излишне смелое для меня, но идеальное для целей компании. И шикарно подчёркивает грудь. Даже не думала, что она может выглядеть так красиво. Высокая, правильной формы. Если уж я не могу оторвать от неё взгляда…
Нет, всё–таки перестаралась.
Рывком распахнула шкаф. Нужно срочно переодеться. Лучше бы сразу надела то, зелёное! Оно поскромнее. Спина открыта до самых ягодиц, но можно взять лёгкую шаль от тёмно–фиолетового комплекта.
Звонок гостиничного телефона раздался так резко, что напугал меня.
– Где ты шляешься? Я тебя уже десять минут жду! Машина подъехала! – злилась на том конце провода Саша.
– У меня ещё есть пять минут до обозначенного времени. Я никогда не опаздываю, – ответила максимально спокойным тоном, на который только была способна.
Переодеваться, разумеется, уже не стала. К чёрту всё! И мои комплексы – в первую очередь!
Я выгляжу потрясающе и буду вести себя соответственно.
В холл спустилась за три минуты до оговоренного времени. Встречные мужчины одаривали восхищёнными взглядами и я ещё сильнее выпрямила спину, пошла изящнее. Надеюсь, это выглядело изящно или хотя бы не сильно вульгарно, опыта дефиле не имела, со стороны себя не видела, как назло, даже самого завалящего зеркала нигде не обнаружила.
– Замуж собралась? – в своей дурной манере выдала Саша. – Но тебе идёт. Пойдём, нас уже давно ждут. Ты же знаешь, что запрещено опаздывать.
– Ещё есть время. Воеводин любит точность, – чуть склонившись к коллеге шепнула я нюанс из его личного дела, – если сказано: в восемь, надо быть именно в восемь, не раньше и не позднее.
– Тогда хорошо. Но лучше бы ты спустилась пораньше, – беззлобно пробурчала напарница в нелёгком деле дезинформирования противника. – Я и так нервничаю. Выгляжу как… Нет цензурных слов.
– Тебе очень идёт рыжий. Ты стала ещё ярче. До того, как увидела тебя в холле, считала, что красный делает рыженьких вульгарными и пошлыми. Но ты выглядишь просто невероятно, – постаралась вселить уверенность в смущённую кардинальными изменениями в образе девушку.
– Спасибо. Тебе тоже идёт это платье. Ань, точно мне нормально с этим? – Саша приподняла прядь идеально окрашенных волос.
Едва ли не впервые она позволила себе проявить слабость в моём присутствии.
– Точно. Гармонично. Словно ты и родилась с таким цветом. Мне кажется, со временем привыкнешь и останешься рыжей. Тебе и по характеру рыжий больше подходит. Огненная.
Я улыбнулась, хотя на душе скребли кошки. Очень, очень плохо, что в такой ответственный момент сильнейшая из нас, опытнейшая выбита из колеи. Я совсем не умела общаться с мужчинами вроде Воеводина в неформальной обстановке. По работе – всегда пожалуйста. Но что обсуждать в ресторане, когда озвученная цель – развлечь и улучшить настроение? Еще и с человеком, который то страшит, то бесит.
Вот так сболтнёшь один раз, потом всю жизнь мучайся!
Машину за нами прислали ту же, что привезла днём в гостиницу. Мы комфортно разместились в салоне и задумались каждая о своём. Городской пейзаж не мог в полной мере отвлечь, но я собралась с духом и выключила мозг. Страдать буду в другое время и в другом месте. Не хватало ещё довести себя до истерики перед встречей.
С приходом к власти концернов города утратили уникальность и стали похожи один на другой: огромные стеклянные и бетонные здания, череда неоновых экранов, не выключаемых двадцать четыре часа в сутки, роскошные авто хозяев жизни и попроще – серой массы.
С серой я, конечно, погорячилась. Это наш Илья Андреевич ввёл серый дресс–код, напоминая о и без того незабываемом – что мы всего лишь винтики в его безупречно отлаженном механизме, серая масса, грязь под его ногами. В пятницу нам позволяли носить чёрное. Видимо, у руководителя этот день был траурным. Как же, два дня простоя впереди!
В остальных компаниях были приняты свои цвета, по большей части яркие. Хотя у Воеводина, как я успела заметить, сотрудники ходили в красивой офисной одежде и вовсе не напоминали роботов с одного конвейера.
Машина остановилась у самого популярного ресторана, о котором не слышал разве что глухой. Он не так давно открылся и, несмотря на множество этажей, всё равно не вмещал всех желающих его посетить в вечернее время. Очередь в заведение разноцветной наряженной–накрашенной цепочкой тянулась далеко, но нас подвезли ко входу. Кто бы сомневался!
