Подскакал Семаргл, огненный бог, к лютому Черному Змею, а у того Змея стала тысяча голов, двенадцать хоботов и без счету хвостов. Просто чудище несусветное, так и пышет злостью на всю Вселенную. Скачет он на черном коне, а тот конь огромный, как скала, а позади коня стая хортов бежит – собаки-вихри и волки- смерчи – лают да скалятся красными пастями, ищут себе добычу.
– Твое дело – под землей лежать, а пыхтеть на белый свет тебе нечего! – так сказал подземному чудищу бог Семаргл, показал врагу свои зубы – уголья раскаленные и дохнул огнем, очищающим жаром-пламенем. Змей попятился от обидчика, заскулили, затявкали хорты, а кругом паленым запахло. Тут Семаргл поднял секиру Сварогову и давай разить Черному Змею головы. А потом взлетел в небо огнеперым соколом и дождем огненным падать стал на обидчика.
Светлый Дажьбог бился с братом рядышком, а Стрый-ветрогон раздувал божье пламя испепеляющее, чтобы пожгло оно в чистом поле всю рать Черного Змея поганого. Жаркий Хорс за тучи не прятался, освещал весь мир ясней ясного. Но слишком уж много у Черного Змея, силы. И никак Богам с ним не справиться. Вот если бы великаны-асилки помогли теперь светлым ратичам, может, и загнали бы тогда боги всю нечисть обратно в темное подземное царство. Но великаны-асилки сказали Сварогу небесному, мол, не наше это дело великанское – биться за Правду с подлой Кривдою, наше дело раскладывать камушки да деревья с корнями выковыривать.
Засмеялся тогда Черный Змей, закивал головами, при нем оставшимися, и принялся напускать на мир мглу холодную, черную. Даже Хорса не стало видно за этими клубами туманными. И тогда упал Хорс вместе с солнцем за море, и настала ночь на земле. У Семаргла тоже не осталось сил, тяжко вздохнул он и, оборотившись крылатым псом, взлетел к отцу в царство Прави, чтобы отдышаться в печи кузнечной. У Дажьбога светлого, сильного потускнела в бою кольчуга, из последних сил натиск черной тьмы удалой Дажьбог один сдерживал. Даже ветер Стрибог закашлялся, подавившись змеиным маревом.
Вот уж Явь всю дымом заволокло, вот уж добрался Змей до царства Прави. Все три каменных свода до дырки пролизал красным языком – вот уж лижет двери в Сварогову кузницу. Тридцать уже пролизал – еще три осталось. И тогда Сварог – великий творец! – в своей кузне на Семаргловом огне, который раздул Стрибог, тяжкий плуг в одночасье выковал. Растворил три последние двери, да и кинул плуг прямо на Черного Змея. Запрягла в плуг Чернобога сила небесная, взмолился он:
– Что ты хочешь, хозяин неба, за мою свободу, за жизнь моих подземных детушек?
– Чтоб не сгинули твои детушки, да и мои чтобы живы-здоровы остались, давай, Черный Змей, решим наш спор на вечные времена. Целиком ни тебе, ни мне Вселенной не достанется. Давай пропашем Межу великую между нашими царствами. Межу по Сырой Земле в царстве Яви. Будет справа мое светлое царство, а слева твое царство черное. Сестры-близняшки Правда и Кривда станут нам свидетелями.
Подумал Змей, покрутил своими головами, пошевелил многими хвостами, посопел двенадцатью хоботами. И со злостью зашипел по-змеиному:
– Будь по-твоему, небесной Прави царь. Буду с тобой мир делить-распахивать!
И в тот же миг громыхнули громы на небе, засверкали повсюду молнии, и небесные животворные реки пролились на Землю-кормилицу плодородным проливным дождем». (Фрагмент из книги Татьяны Буйновой «Дети Сварога. Мифы восточных славян. Энциклопедия для любознательных» litlife.club/books/173149)
Никто из живых не мог пройти в мир Нави, так как охранял переправу сначала сам сын Чернобога и Марены – Горын, а затем и его сын Змей Горыныч. Только сильные богатыри и волхвы могли попасть в Светлую Навь, одолев чудище. Да души умерших людей.
На берегу Смородины, что со стороны Яви, стояли «хоромы» на курьих ножках дочери Вия и жены Велеса – Прекрасной Ягини, которая состарилась и превратилась в Бабу Ягу. Но это уже в нынешние времена, а раньше…
Проиграла рать Чернобога битву Сварогу и его союзникам, но напакостить все же успела – сорвали темные ратники печать, охранявшую Знания Высших Светлых Миров. Славь – Сварга Небесная, некогда существовавшая, осталась только во снах. Поговаривают, что ушла она за пределы мироздания, забрав с собой альвов и вилов (эльфов). А Навь разделилась на несколько ярусов, спускаясь все глубже к самому Хаосу.
В детстве Вий часто бегал к Калиновому мосту в Светлую Навь за поиском истины. Здесь хранились многие знания о прошлом и будущем, так как время пересатвало существовать за рекой Смородиной. Сюда часто захаживают нелюди: домовые, навки, волкодлаки, лешие, кикиморы и прочие, сюда же стекаются души умерших, чтобы раз в год встретиться с живой родней, дать им подсказки и оказать помощь. Но не все, а лишь те, кого помнят потомки. Поэтому и почитали наши предков своих родственников до седьмого колена. Мало ли чья подмога потребуется?
Здесь же впервые Вий услышал, что его мать вовсе не Владычица зимы – Марена, а коза Седуни. И что, когда покрыл ее Чернобог, уже носила она под сердцем младенца, от кого – неведомо. Сразу после рождения Вия его забрал к себе в чертог Чернобог. Кормилицей стала Кривда, то ли тетка, то ли сестра, то ли женская ипостась Чернобога, поди их разбери Первородных. Кормила она младенца не молоком, а самой тьмой, но все равно не в отца получился характер у первенца. Это Аспид и Горын копии Марены и Чернобога, но не Вий. Вышел он страшный, жестоким, но справедливым, за что и доверили ему стать Хранителем душ.
Не красавец, ой далеко не красным молодцем уродился Вий: огромного роста, очень толстый, с несоразмерно большими руками и синей кожей. Проклял потомка Чернобога Сварог за то, что решился отец напасть на мир Прави, бросил страшные слова, что не увидит первенец злодея света белого. Так и случилось.
Однажды Вий направился в Явь и увидел, как по небосклону мчится на огненном коне молодой и светловолосый Ярило с голубыми глазами, в ярко красной рубахе и разит морозы и холода стрелами своего лука. И был бог весеннего солнца таким ярким, что не выдержал Вий и упал на колени, теряя жизненные силы. А с последней каплей и душа покинула его тело. Но не погиб Вий, а стал бездушным.
А еще не переносил Вий теперь света, даже лунный приносил ему страдание. Только черное солнце, что каталось над миром Нави, не приносила вреда – серым и безжизненным миром, где не водится ни зверь, ни птица, ни растение, а только апатия. Да и черное солнце назвать светилом не рискнул бы никто. Не давало оно света, только кидало мрачную тень на редких обитателей и проплывающих мимо душ, уже не помнящих ничего о себе.
Эх, не о таком мечтал старший сын Чернобога, будучи ребенком. Как –то раз к нему в гости пожаловал Бог ночного неба – Дый и назвал его свои братом- близнецом. Почему-то сразу поверилось в это Вию. А потом сутками напролет они с младшим братом Дыем представляли, как посетят всех своих родственников, увидят Белый Свет и Правь, о котором Дыю (а Дый Вию) так много рассказывала их мама – богиня Седунь.
Но после того случая, когда душа покинула тело, дорога в Правь Вию навсегда была заказана. Родной брат уехал посмотреть на мир, и теперь один претворял в жизнь их детские мечты. Вий не держал обиду на брата. Не он же виноват, что Макошь заплела так их судьбы. Но лишившись души, Вий сохранил разум. Он попросил отца, чтобы не думать о не случившемся, найти ему работу. Чернобог обрадовался и с удовольствием переложил часть своих обязанностей на сына. Сначала доверил Вию сезонное отмирание всех растений зимой, но с такой работой сын справился за пару дней. Тогда Чернобог, отдал под его хозяйство все земные недра и богатства. Но и это показалось Вию слишком лёгким и несерьёзным трудом.
– Отец, дай мне задание по силам. Вырос я уже из отрочества, невмоготу мне сидеть без дела, – требовал своего Вий.
– Хорошо, будет тебе задача посерьезней, но по плечу ли тебе окажется? – ответил Чернобог и доверил ему быть хранителем и стражем умерших душ и дал ему оружие – огненный бич, которым надлежало наказывать грешников.
