– Не думала, что прикосновение родного по крови человека принесет мне лишь боль.

Расправив плечи и подняв подбородок, я прошла мимо Анриетты и квэнни Даллеро. В спину мне полетел лишь тихий выдох.

«Жаль, что тот воин не может сопровождать меня сейчас, – подумала я, поднимаясь по мраморным ступеням. – Если он напугал отца, то и они бы не позволили себе встретить меня так».

Замерев перед широкими массивными дверьми, я позволила себе промедлить. Вдох-выдох. Давай, Лиарет. Больше бояться нечего. Все, что могло случиться, уже случилось, и теперь осталось лишь принять последствия.

Магией распахнув двери и не утруждая себя стуком, я вошла и присела в глубоком реверансе:

– Лиарет Нортон прибыла по вашему указанию, алвориг Даллеро-Нортон.

Да, я не отреклась от крови отца, что течет в моих жилах. И не буду этого делать: все-таки это преступление против Матери-Магии. Но и представляться двойной фамилией я не хочу.

Медленно распрямившись, я осмотрелась. Раньше отец не вызывал меня в кабинет – он вообще не терпел, когда кто-то входил в него.

Ничего интересного мне рассмотреть не удалось: шкафы от пола до потолка с резными непрозрачными дверцами, массивный стол, на котором ничего не лежало, и три кресла, два из которых были заняты.

– Квэнти Лиарет, – Хранитель Теней проворно поднялся на ноги и протянул мне руку, – прошу вас, присаживайтесь.

Я кивнула и, не касаясь его руки, устроилась в пустующем кресле. Через мгновение до меня дошло, что нужно было принять его помощь, но многолетние привычки въелись в мою плоть и кровь. Надеюсь, алвориг Алсой это понимает.

– Твой поступок, Лиарет, привел к тому, что именно ты станешь женой Хранителя Теней, – тяжело проронил отец и замолчал.

Вероятно, он ждал от меня какой-то реакции, и я, желая покончить с этим как можно быстрее, скупо ответила:

– Я знаю.

– Вот как? – вскинул брови мой отец.

– Вероятно, один из моих Теней сказал вам об этом? – спросил алвориг Алсой.

– Надеюсь, вы не накажете его за это? – нахмурилась я. – Виной всему мои настойчивые расспросы.

Это было не совсем так, но я совершенно не хотела, чтобы тот благородный воин пострадал.

– Я не запрещал Теням говорить с вами, – улыбнулся Данриэль. – Он не напугал вас?

– Нет, – я покачала головой, – ничуть.

– Я рад.

Отец негромко откашлялся и скупо бросил:

– Что ж, значит, все будет проще и быстрее. Сейчас ты и алвориг Алсой обменяетесь клятвами и оставите свои магические отпечатки на предбрачном контракте. Единственный пункт этого контракта состоит в том, что алвориг Алсой клянется взять тебя в жены по достижении вами его родового замка. Ты, соответственно, гарантируешь, что во время обряда дашь положительный ответ.

Я кивнула, это был стандартный контракт для тех случаев, когда девушка покидает отчий дом не в качестве жены, а в качестве невесты.

– Невестин обед также пройдет сегодня. После ужина мы, семья Даллеро-Нортон, вознесем молитвы Матери-Магии в замковой часовне. А на рассвете завтрашнего дня ты покинешь нас. Это все, что я хотел тебе сказать, Лиарет.

Данриэль поднялся из кресла и спросил:

– Вы не желаете прогуляться со мной?

– Это против наших традиций, – отрезал отец до того, как я успела что-либо ответить. – К тому же квэнти Даллеро-Нортон должна приготовить угощение для своих подруг.

«А остались ли у меня подруги? – подумала я. – Кто придет ко мне? Не ждет ли меня очередное унижение?»

– Если квэнти Лиарет против, то я не посмею настаивать. – Алвориг Алсой не отводил взгляда от моего лица.

– Квэнти Лиарет согласна, – выдохнула я. – Полагаю, что традиции Онхельстера и Севера сильно различаются.

– Не критично, – открыто улыбнулся Данриэль.

– Ты все делаешь наперекор, – вздохнул отец. – Делай что хочешь, но не жди от меня одобрения.

После пощечины Риетты слова отца лишь неприятно царапнули. Спасибо, но я уже поняла, что была нужна вам лишь в роли Хранительницы Знаний.

Данриэль вышел первым, а я, задержавшись на мгновение, посмотрела на отца и спросила:

– Одного не могу понять: зачем ты женился на моей матери?

Не дожидаясь ответа, я вышла и осторожно прикрыла двери. Еще не хватало опуститься до громогласного хлопка.

Данриэль ждал меня в коридоре. Спокойный, ясноглазый, с легкой улыбкой. Которая, впрочем, ничуть не смягчала его взгляд.

– От разговора с отцом я ждала иного, – тихо сказала я.

– Я пришел раньше, – пожал плечами Хранитель Теней. – Думаю, лишние церемонии между нами только навредят, Лиарет.

– Ты прав, – кивнула я.

Мы спустились по лестнице и вышли в замковый двор.

– Если выйти через малую калитку, то окажемся в саду. Он сейчас не особенно красив, – я пожала плечами, – но там есть скамейки. И полуразрушенная беседка. Этот сад разбила моя мама, а после… А после некому стало за ним следить.

– Твоя мама погибла? – тихо спросил Данриэль.

Прикусив губу, я кивнула. И больше не сказала ничего. Не здесь. В смерти моей матери нет никакой тайны, просто… Просто я не хочу говорить об этом посреди замкового двора, где снуют слуги. И где каждый считает своим долгом наградить меня осуждающим взглядом.

«Кажется, ближайшие пару лет именно я буду главной сплетней Онхельстера», – пронеслось у меня в голове.

Выйдя сквозь неприметную, надежно зачарованную калитку, мы оказались на краю заброшенного сада. Здесь не было плодовых деревьев, только цветущие кусты, плакучие ивы и несколько хвойных деревьев. И густая трава, которую никто не стриг уже много лет.

– Я почти не помню маму, – тихо сказала я, уходя вглубь сада. – Она была из старого знатного рода. Куда знатнее, чем Даллеро. Именно поэтому я – Даллеро-Нортон, как и отец. Мой старший брат должен был объединить два рода. Но не случилось.

Присев на краешек кованой скамейки, я вздрогнула, ощутив вокруг себя резко нагревшийся воздух.

– Здесь сумрачно, – пояснил Данриэль в ответ на мой недоуменный взгляд. – Замерзнешь.

– Спасибо. Мама верила, что проклятые книги может прочесть любой сильный маг. Она была мастером щитов и однажды решила проверить свою теорию. Так у меня не стало мамы.

– А твой старший брат?

– Он погиб на дуэли. Вступился за честь своей невесты, – я горько усмехнулась. – Бедная девушка не оправилась от смерти возлюбленного и ушла в монастырь Матери-Магии.

В воздухе повисла тишина. Я не знала, о чем говорить с Данриэлем. С, помилуй Мать-Магия, моим будущим мужем. Мужем. Это у меня-то будет супруг!

– Я вижу на твоей руке белый след, – он тоже сел на скамью и хмуро посмотрел на меня, – ты пыталась убить себя?

Оторопев, я поднесла руку к лицу и недоуменно спросила:

– А что, похоже?

– На попытку – да, – кивнул Данриэль. – Не все знают, как правильно вскрыть вену, чтобы истечь кровью и умереть.

Покачав головой, я с трудом сдержала нервный смешок и ответила:

– Такие полосы появляются на людях, когда они дают клятвы. Клятву что-то сделать или не сделать. Или промолчать.

Данриэль осторожно протянул руку и коснулся пальцами тонкого белого ободка на моем запястье. От его прикосновения я вздрогнула. Как же это странно – чувствовать чужие теплые пальцы. Чуть шершавые, как будто мозолистые.

«Мечник», – подумала я и осторожно отвела его ладонь.

– Прости, – с трудом выдавила я. – Тяжело перестроиться.

– Никто никогда не касался тебя?

– Ты прикоснулся, – я начала загибать пальцы, – этой ночью я сама прикоснулась к Наставнице. Утром Риетта отвесила мне пощечину.

– Пощечину? – нехорошо сощурился Данриэль.

– Она должна была стать твоей невестой, – напомнила я.

– Ее мать в свое время бежала из Северных Земель, лишь бы не отдавать своего гипотетического ребенка в мой род, – усмехнулся Данриэль и вновь погладил белый след кончиками пальцев.

Его прикосновения были приятны. Они будили во мне странное, непонятное чувство. Хотелось, чтобы он продолжил касаться моего запястья. И одновременно хотелось, чтобы он держал руки при себе. Но где-то внутри, где-то там, где бьется сердце, было очень-очень тепло.