Так началась моя новая жизнь.

Даже домой меня теперь не пускали. Спала я в сарае, еду мне приносил брат, а вот работу давали самую тяжёлую и грязную. Я ведь теперь безволосая, бессильная, кто со мной считаться будет.

Во время работы во дворе я успевала подумать о своём грядущем. На моей памяти только одна девушка в нашем селении была острижена. Я ещё маленькая была, не знала её провинности. Но помнила, что волосы у неё плохо отрастали. Как будто с обрядом ушла из них вся сила. Люди её сторонились. Мальчишки вслед улюлюкали. А вскоре её на опушке леса нашли. Что она там делала ― неведомо. Лишь землёй тело закидали, и с тех пор это место стороной все обходят.

Неужели мне тоже суждена такая судьба?

Все бывшие подружки, забегая в мой двор по делам (матушка моя ― известная рукодельница), пугались меня, как огня. Я заметила, что они веточки мёртвого дерева в руках держат, как от злого духа, от меня защищаются.

Бартан к нам в дом пожаловал. Вроде к отцу пришёл, да меня всё глазами ищет. Я спряталась в сарае, чтобы ему на глаза не попадаться. Мне ведь даже нельзя голову ничем прикрыть. Позор мой должен быть на виду.

Так отец крикнул мне, чтобы я принесла ему что-то. Пришлось выйти к мужчинам. Бартан как меня увидел, так весь перекосился и сплюнул.

Взял, что просил у отца, и ушёл. Больше не приходил.

– Такого жениха потеряла, ― сказал мне отец, качая головой.

А ведь и правда, я к колдунье за отворотным средством ходила, чтобы от Бартана избавиться, а она сказала, что ничего мне не даст, так как я сама уже всё сделала. Я ещё на неё обиделась. А ведь старуха права оказалась. Неужели знала, что мне матушка косу отрубит?

Мне захотелось вновь оказаться в ветхом домике на лесной опушке. Там вкусно пахло травами, луговыми цветами, на стенах висели неизвестные мне предметы, а по двору ходил волк. Теперь я не сомневалась, что это был самый настоящий волк.

«Терять мне уже нечего, ― думала я, ― год наказанная ходить буду. А у старухи интересно в избе, может, и меня чему научит. Селяне будут бояться, а не плевать в мою сторону».

Меня теперь никто не стерёг. Мне главное было ― работу всю сделать, а потом можно незаметно сбежать. Наш дом стоял недалеко от леса.

Эта мысль так захватила меня, что я не заметила, что закончила выполнять наказы родителей, когда уже темнеть начало. Но я надеялась, что успею навестить колдунью и вернуться.

Дорожка в лесу сама вилась под моими ногами. И казалось, что за мной наблюдает пара глаз. Как будто сопровождает меня в пути.

На полянку к ведьме я вбежала, когда почти стемнело. И вскоре из леса появился волк, которого я видела здесь ранее.

В этот момент дверь распахнулась, и полоска света из избы разрезала поляну пополам.

– Что ты так поздно? В лесу опасно в это время. Вот, проводника за тобой отправила, ― сказала колдунья, кивнув на зверя.

– Волка? ― удивилась я.

– Его самого, а ты здесь ещё кого-то видишь? ― усмехнулась в ответ старуха.

– Но как можно… ― начала я и замолчала, не зная, как спросить про общение с волками.

– Хватит о пустом думать, проходи в дом, ― пригласила колдунья.

Меня вновь встретил пряный запах внутри избы, и внешний мир потерял свою важность.

– Зачем пожаловала? ― спросила пожилая женщина, глядя мне в глаза так, что мне хотелось зажмуриться.

– Плохо мне дома, ― сказала я. ― Да и дома теперь нет. Во дворе живу.

– Так ко мне-то зачем пришла? ― ещё раз спросила старуха. ― Ко мне только за плохим приходят: порчу на кого навести, приворот сотворить, подклад сделать иль крадник. Неужели родителям отомстить хочешь за то, что остригли тебя?

Я с ужасом посмотрела на собеседницу.

– Нет, нет, я родителям зла не желаю. Они хоть и остригли меня, зато свадьба, мне ненавистная, сорвалась. Свободна я теперь, только уже и не рада.

– Свобода не всегда бывает такой, как о ней думаешь, за неё тоже платить приходится, ― изрекла колдунья.

И мне вдруг показалось, что она сама дорого заплатила за свою свободу. Ведь я ничего о ней не знала: ни кто она, ни кто её родные. Наверное, у неё тоже когда-то была семья. Так почему она столько лет одна и в глухом лесу?

Мои мысли отразились на моём лице, и хозяйка, словно прочитав их, сказала:

– Рано тебе ещё об этом знать. На мой-то вопрос ответишь?

– Я к вам пришла, чтобы… ― начала я и осеклась.

Не знала, зачем на ночь глядя прибежала на опушку лесу к одиноко живущей женщине. Что-то влекло меня, манило здесь. Это уединение, бесстрашие жить в лесу одной, дружба с волками. И вероятно, не только с ними. А эти травы, коренья, какие они душистые и загадочные…

– Я хочу знать то, что знаете вы, ― вдруг выпалила я. ― У вас в избушке так спокойно, легко на душе. Вы столько всего видите и слышите, даже того, что человек не говорит и не проявляет. С волками водитесь. А ваши настои? Я слышала, как они от любой хвори избавляют. Откуда вы знаете их целебные свойства? Я тоже хочу, научите меня!

– Одного знания недостаточно, девочка. И зверей, и птиц, и травы чувствовать надо. Уметь сонастроиться, соединиться с ними, проникнуть в самую суть, тогда они сами раскроют свои секреты и покажут, для чего их применять. А звери не нападут.

– А как это: соединиться с растением? ― удивилась я.

– Посмотри за окно, ― обратилась ко мне колдунья. ― Видишь высокую сосну на краю поляны? Мысленно подойди к ней, представь, что вы обе становитесь прозрачные, ваши границы исчезают, и вы сливаетесь в единое целое. Чувствуешь?

Я закрыла глаза и следовала за голосом женщины. Он обволакивал и уводил вглубь. Я увидела себя прозрачной, как капелька, и невесомой, как снежинка. Дерево тоже стало прозрачным, и я почувствовала нашу общность. Мы были одинаковы, состояли из одного воздуха. И вдруг я оказалась на самой вершине сосны, вокруг разливалось бескрайнее море деревьев, и даже моего селения не было видно. И столько силы, непоколебимости было в этом дереве, осознания своей мощи и величия.

Я открыла глаза. Колдунья стояла у окна, а я продолжала сидеть на стуле. Я даже не услышала, как она переместилась.

– Как хорошо! ― прошептала я.

Женщина обернулась и посмотрела на меня как-то по-особенному.

– Я не ошиблась в тебе, ― сказала она. ― Я передам тебе знания, которые ты сможешь вынести. А пока ложись спать, ночь за окном, через лес идти опасно. Даже мои друзья не спасут тебя.

– Но мне надо домой, ― с испугом сказала я, представляя, как родители не могут меня найти во дворе.

– Кто тебя хватится? ― усмехнулась колдунья. ― Искал ли тебя кто-то вчера или позавчера ночью?

– Нет, ― тихо ответила я.

– Вот и в эту ночь не будут. Они уверены, что ты прячешься от людских глаз в сарае. Утром я разбужу тебя до первых лучей солнца, успеешь к рассвету во двор вернуться, ― сказала колдунья и постелила мне на лавке у печи.

Утром я проснулась ещё до восхода. Колдунья что-то варила, и от этого шёл потрясающий аромат. Я никогда такого не чувствовала. И даже зажмурилась, чтобы сильнее впитать его душистый поток.

– Проснулась? ― не поворачиваясь ко мне, спросила женщина.

– Да, доброго вам солнца, ― ответила я. ― Как у вас вкусно пахнет!

– Это блинчики с лавандовой мукой, слышала о такой? ― усмехнулась колдунья.

– Нет, так бывает? ― удивилась я. ― Лаванда же просто цветок.

– Это не просто цветок. Лаванда настоящий целитель, ― был ответ. ― Что разлеглась, вон утро какое, скоро солнце встанет, тебе домой пора, а мне травы собирать.

Вдруг я поняла, что впервые за долгое время хорошо выспалась и отдохнула, как будто все печали сбросила.

– Можно, я буду к вам приходить? ― осторожно спросила я.

– Приходи, не мне тебе запрещать, ― ответила женщина. ― А не боишься, что от тебя все в селении отвернутся?

– От меня и так все отвернулись, мне терять нечего, ― сказала я.

– Через год волосы отрастут, и опять невестой станешь. А если со мной кто тебя увидит или заподозрит, что ко мне бегаешь, так побоятся с тобой связываться. Женщины в вашем селении хоть и приходят ко мне, как беда в их дом постучится. Но как отпустит ― так ненавидят и сторонятся, ― прозвучал ответ.