– Не знаю, – перебил его Хью.

С каждым новым словом начинало казаться, что он попал в сумасшедший дом.

– Ну и хорошо. Лучше не знать, – отмахнулся фотограф. – Май, – он вытянул руку с тряпкой. – Иди в ванную, переоденься.

Девушка задержала взгляд на тряпке, неуверенно переступила с ноги на ногу. Но тут же кивнула, подхватила с пола свой рюкзак и стремительно пошагала к неприметной двери в стене. На ходу выдернула неясный предмет одежды из пальцев Томаса, влетела в комнату и закрылась изнутри.

Хью остался стоять у выхода. Никто не сказал, что должен делать он. Просто ждать? На самом деле сейчас самое время свалить из этого места. Однако это невозможно. Нужно высечь на барной стойке фразу: «Не смей подписывать непонятные документы. И повесь на шею очки».

Томас снова вернулся к тряпкам, про Хью все вдруг забыли. Он сдвинулся со своего поста, медленно направился к серому дивану, на котором, закрыв глаза и откинувшись на спинку, сидела зеленоволосая девица. Но, видимо, почувствовав движение рядом с собой, «проснулась» и выпрямилась.

Хью опустился рядом. Упёрся локтями в колени и сцепил пальцы в замок.

– Томми, объясни, зачем здесь я? – заговорила Зеленая. – Они оба уже выглядят, как надо. Можно я пойду домой?

– Нет, – отозвался тот, выудив из кучи одежды новую тряпку. – Ты еще можешь пригодиться.

Зеленая вскинула брови.

– Зачем? Девушка растрёпанная, Хьюго брутальный, – она обернулась и бесцеремонно заглянула в его лицо. – Посмотри, ему даже бровь выщипывать не надо, у него уже настоящий шрам есть!

Хью почувствовал, как лицо снова начинает вытягиваться. Брови выгнулись на лбу сами собой.

Выщипать?

– Ты серьёзно собирался выщипать мне бровь? – рявкнул он в сторону Томаса.

Вышло громко и грубо. Но приятель даже не вздрогнул. Куда делась та заискивающая, трясущаяся чихуахуа? Сейчас в углу рядом со столом стоял по меньшей мере карликовый пинчер.

– Тебе – нет, – безразлично бросил он. – А Оливеру пришлось бы.

– Как ему повезло заболеть, – Хью резко откинулся на спинку дивана, руки безвольно повисли на коленях.

У него просто не осталось слов, чтобы как-то выражать негодование. Никакие слова не способны передать все эмоции. Томми тем временем сделал несколько шагов по комнате и протянул ему тряпку. Остановился на расстоянии двух футов, в глазах мелькнула опаска. Значит, всё-таки побаивался. Хоть что-то хорошее.

– На вот, – скомандовал он. – Надень пока.

Хью перевел взгляд на кусок ткани. Потянулся вперед, рывком выдернул из тонких пальцев. Ткань расправилась в воздухе. Обычная нательная майка-алкоголичка. Хью взял майку за «плечи» и поднял вверх, развешивая перед собой.

– А моя футболка не подойдёт?

– Слишком официально, – заявила Зеленая, выглянув из-за его локтя. – Ты бы не проснулся в ней утром рядом с подружкой.

– Много ты знаешь, – пробормотал Хью и выпустил майку из рук.

Она бесшумно упала на колени.

Выбора Хью, похоже, не оставили. Конечно, можно возмущаться, спорить с Томасом, крушить мебель, но Хью не любил такой стиль общения. А еще неизвестно, что написано в договоре в разделе «ответственности сторон». Он забросил руки за голову, подхватил футболку на загривке и сорвал с головы. Стремительно высвободил руки и отшвырнул в сторону чёрную ткань.

Из раскрытого на проветривание окна по спине прошел приятный холодок.

– Ва-а-ау! – благоговейно протянулось всё оттуда же, из-под локтя.

Хью обернулся. Зеленая девчонка без утайки вытаращилась на его торс. Её рот комично приоткрылся. Сколько ей лет? На вид не больше двадцати. По манерам, в общем-то, тоже.

– Майя! – крикнула она, не отводя взгляд от торса. – Не расстраивайся из-за Оливера! У этого такие кубы! Даже нижние есть!

Господи… Хью устало закатил глаза. Схватил белую майку, расправил, и в два рывка просунул руки через лямки.

– Можно потрогать? – обалдело выпалила девчонка.

Её ладонь уже с готовностью протянулась вперед. Хью резко одернул подол майки.

– Руки убрала, – рыкнул он.

Но желаемого эффекта на Зеленую не произвёл.

– Жлоб, – флегматично выронила она, отвернулась и встала с дивана. – Ну, я пошла?

– Стоять! Ты еще не посмотрела на Майю, – отбрил её Томми. – Ей нужно освежить лицо, выделить брови, глаза. Мне нужны качественные фотографии, бледную мышь я могу сфотографировать и в клетке.

Зеленая открыла рот, чтобы ответить, но не успела.

Дверь ванной тихо открылась. Хью, как и все остальные, обернулся на скрип. На пороге материализовалась Майя… состоящая из одних только голых ног, рук и плеч. Она прижала к телу свою футболку, и оттого создалось впечатление наготы под ней. Хью незаметно для себя задержал дыхание.

И с нею нужно как-то фотографироваться? Как?

– Вот! – Зеленая вытянула руку и указала на девушку. – Она и сама справилась с макияжем. Я пошла.

Справилась? Правда? Хью оторвал взгляд от прижатой к груди футболки и всё-таки заглянул в лицо. Хорошенькое лицо. С аккуратным носом, большими зелеными глазами, чёткими острыми скулами, тёмными ресницами. Возможно, более тёмными, чем были до этого, но кто это заметит, учитывая отсутствие одежды?

Чёрт! На ней же должна быть одежда?

Майя неуверенно потёрла одной босой стопой другую, заложила короткую прядь волос за ухо.

– Я ещё и визажист, – сообщила она. – Со своим бледным лицом могу справиться сама.

Так ему и надо, кретину.

– Дорогая, – Томми картинно всплеснул руками. Тупой осёл. – Я не имел в виду…

– Я поняла, – перебила девушка.

Зеленая ехидно фыркнула, схватила с дивана большую мешковатую сумку и развернулась к двери.

– Ну всё, всем пока, – махнула рукой она. – У меня сегодня еще миллион дел.

Она взялась за ручку, распахнула дверь, и вылетела вон. Дверь громко хлопнула на прощание.

Майя проводила Дину взглядом. Дверной хлопок, создавшийся сквозняком, заставил поморщиться.

Ну вот, теперь их осталось трое. Почти интим.

Майя медленно обвела взглядом комнату: колыхающиеся занавески, мягкий ковёр, диван. И человека на диване. Он внимательно её рассматривал тёмными глазами под густыми бровями, изломленными как у сатира. Щекам стало жарко. Опять.

Как перестать краснеть перед ним? Уже давно никто не вводил Майю в такое смущение. Даже Мартин в первое время ухаживаний, хотя в те времена Майя часто чувствовала себя неловко рядом с ним. Официантка-модель-визажист и дантист. Что она могла ему предложить, кроме симпатичной «бледной» физиономии? Но это давно в прошлом. Мартин закрыл глаза на очевидное неравенство и всё пошло хорошо.

А сейчас появился Хьюго Пирсон.

И один его взгляд заставлял внутренности скручиваться в тугую пружину. И это при том, что во взгляде не проскользнуло ни грамма похоти или чего-то такого. Только заинтересованность. И ирония.

Стоящий возле стола Томми вдруг хлопнул в ладоши, разрушая создавшуюся тишину.

– Ну что, давайте начинать, – скомандовал он. Упёр кулаки в бока и оценивающе прошёл взглядом по фигуре Майи. – Брось уже эту тряпку куда-нибудь.

Легко сказать «брось». Не его же рассматривают, как муху под микроскопом. Но нужно как-то возвращать себе профессионализм. Майя набрала полную грудь воздуха, отлепила от себя футболку и отшвырнула к остальной одежде. Ткань не долетела до кучи, расправившись и спланировав на пол на полпути. Плевать. Майя осталась стоять в своих джинсовых шортах и коротком тонком топе, надетом на голове тело.

Бармен Хью на диване чуть заметно встрепенулся. Неужели тоже волнуется?

Майя скрестила руки на груди. Это не скрыло её голый живот, но дало иллюзию. Она сделала шаг по комнате и повернулась к Томми.

– Как будем начинать?

Он задумчиво огладил козлиную бородку. Смешно.

– Я думаю, сначала вы постоите, потом перейдёте на диван, потом можно спуститься на ковёр. А, чёрт… – Том поскрёб пальцами гладкую скулу. – Я не подумал. Хьюго слишком высокий, стоя у вас ничего не получится…