– И нос, – страдальчески окончила я, любуясь на свой раздутый до размера идеального шара шнобель.

Это тоже от подушки…

Нет, нос сразу заболел, но мне было как-то не до него. Шок, попытки сориентироваться, потом вот мужику этому кричала и стекло выбивала…

Боже, он сломан, наверно – так распух! И вот так я Новый год отмечать буду? Со сломанным носярой? Потому что это точно не носик…Это теперь прямо явная такая доминанта на моём несчастном лице…Ужас. На глазах непроизвольно закипели злые слёзы. Ну за что?

– Да ушиб просто…– хмыкнул мужик снисходительно, будто мои мысли прочитав, – Ща!

И, открыв дверь со своей стороны, нагнулся за чем-то, высовываясь наружу. А в следующую секунду у меня чуть сердце от неожиданности и страха не выпрыгнуло, потому что огромная ладонь незнакомца без предупреждения впечаталась в моё лицо и оставила на нем обжигающее холодный, сразу начавший таять ком снега.

– Вот так снежок подержи, скоро сойдет отек, – как ни в чем не бывало сообщил мужик. Криво ухмыльнулся, перехватив мой ошарашенный взгляд и как-то совсем интимно добавил, протягивая бумажные салфетки, – Мадина.

– С-спасибо, – пробормотала я.

На несколько мгновений повисла густая неровная пауза. Мужик с какой-то досадой провел пятерней по ежику на затылке. И мне впервые затесалась в голову мысль, что ему так же неловко, как и мне… И вид у него вымотанный, и глаза красные, запавшие, тускло мерцают из-под широких бровей… И наверно, ему эти приключения сдались ещё меньше, чем мне…Но вот…Остановился…Я закусила губу…

– Давай правую руку пока, у тебя там костяшки содраны, – вздохнул тоскливо мужик и потянулся к моей ладони. Вновь перехватил мой нерешительный взгляд и будто маленькой объяснил, – Перекисью залью. Я – Хабиб, кстати.

– Спасибо вам, Хабиб, – пробормотала я, убирая непонятно откуда взявшуюся хрипотцу в голосе, когда моя ладошка буквально утонула в его широкой, сухой и горячей руке.

– Да ну…– неопределенно отмахнулся от меня Хабиб, сосредоточенно хмурясь и разглядывая зону поражения, – Куда едешь-то, Мадин?

– Ну, уже, как видите, не еду, – горько усмехнулась я, и Хабиб, не поднимая глаз, тоже рассеяно улыбнулся, ловко одной рукой промочив ватный тампон.

Невольно отметила про себя, что очень уж привычным выглядел для него этот жест. Мой бывший муж, боксер, примерно так же легко управлялся с перекисью, тампонами и сбитыми костяшками. Вперила в своего спасителя холодный изучающий взгляд, пока он не видел. Ну да…может, борец…

– А куда ехала? – криво улыбнулся Хабиб, наконец отпуская мою руку.

– На горнолыжку. Там с друзьями домик сняли.

– Это на какую именно? – уточнил Хабиб, в глазах его вдруг мелькнуло явное осуждение, – И чего одна на машине, а? Зимой. Далеко. Женщина…Опасно!

– Заезжала к тете, и я хорошо вожу, – я упрямо поджала губы. Это не его дело вообще! Будут учить меня тут…Всякие…Волосатые…

Хабиб промолчал, но одарил меня таким красноречивым взглядом, что его саркастичное хорошо-ну-да-рассказывай буквально прогремело у меня в голове. Жуть как хотелось высказаться в свою защиту, но я чудом сдержалась. Вместо этого ответила на первый вопрос.

– На горнолыжку ту, что прямо на перевале…

– А-а-а, понял куда, – задумчиво протянул Хабиб, почесывая бороду и забарабанив пальцами другой руки по рулю. Нахмурился, решая для себя что-то…

– Давай-ка я, Мадина, тебя подброшу, – сказал он, помолчав, и полоснул по мне острым взглядом, – Мне все равно по дороге. А ты меня, если что, за рулем подменишь…

И оскалился, с такой странной интонацией протянув, что было не понятно, чего в ней больше – издевки или просьбы.

– Раз уж ты у нас водишь хорошо, да, Мади-и-ина? А то я, честно говоря, уж заебался с этим снегом, – вот тут точно Хабиб слегка смутился и развёл огромными руками, мол, ну извини, что так выражаюсь, зато честно, и доверительно добавил, – А еще почти тыщу пилить…

Это было настолько неожиданно, что у меня отвисла челюсть. Буквально пять минут назад я думала, что этот горный раскормленный красавец меня поимеет и закопает, а теперь должна по доброй воле преодолеть с ним такой длинный путь? Я…

– Я…– промямлила я, переваривая нарисовавшуюся сомнительную перспективу, – А ты куда едешь?

Вот так, незаметно для самой себя, я тоже перешла на "ты".

– А я в село одно, сразу за перевалом,– ответил Хабиб и, заговорщически подмигнув, добавил бархатным тоном, – Жениться. Так что не боись, если боишься. Приставать не буду.

– Кто? Я? Боюсь??? Пф-ф-ф, ещё чего! – возмутилась я слишком резво, раздумывая, неужели так заметно было, что он меня своими габаритами напугал, – Конечно, не боюсь. Поехали.

Ну а какой у меня ещё выбор? А человек вот женится. Наверно, не маньяк…

***

Вещи мои Хабиб забрал, особо не церемонясь и выломав багажник монтировкой. Обидно было до слёз на это смотреть. И заодно осознавать, что, похоже прощаюсь я со своей четырехколесной трехлетней ласточкой навсегда. Восстановлению она, всё равно, судя по виду, не подлежала. Да и вызывать сюда эвакуатор обойдется, наверно, в стоимость её ремонта. Когда-то эту машину мне подарил муж. Бывший муж. И я уже давно хотела её поменять, но всегда что-то мешало, и я откладывала покупку нового автомобиля. А теперь вот отложить не получится…Как символично, что это случилось под самый конец года. Вот даже машину от Косулина судьба мне в Новый год взять не позволяет…Восприму это как знак. Но всё равно жалко…

Закинув мой чемодан в свой багажник, Хабиб уселся за руль и, перед тем, как поехать, остервенело потёр явно уставшее лицо. Я покосилась на него с легким опасением. Красные мутные глаза, поджатые губы, тяжелые вздохи время от времени…Он когда вообще спал в последний раз? Второй аварии за день я не переживу.

– Может, я поведу? – аккуратно предложила свою кандидатуру, за что была награждена издевательской улыбкой.

– Ты уже здесь поводила, – изрек мой грубиян-спаситель и нажал кнопку зажигания.

Мы тронулись. Я обиженно поджала губы и отвернулась к окну. Ой, да очень надо. Умник. Это вообще случайно вышло…Лужа эта и столб…Я хорошо вожу!

Джип крался медленно-медленно по запорошенной снегом, едва видной колее, качаясь на буераках будто на волнах. И чем дальше мы пробирались вглубь бескрайних полей, тем чаще попадались участки, где этой колеи, казалось, и нет вовсе.

Хабиб молчал, уперев тяжелый воспаленный взор в дорогу, или, вернее, в белоснежную пустыню, расстилающуюся за лобовым. Я тоже притихла, тревожно поглядывая на автономно работающий навигатор на его телефоне и ощущая всё нарастающее напряжение. По идее уже должна быть деревня, а её нет…Мы отсюда вообще выберемся? Куда мы едем? Он развернётся тут? А топливо есть?

–Может развернемся, а?

–Нет.

Он ответил так быстро, будто только и ждал, когда я рот открою. Поджала губы снова и уткнулась носом в окно. Напряжение внутри росло, расползалось по салону, уплотняя воздух и мешая нормально дышать. Казалось, каждый вдох слишком навязчивый и громкий…

– Тут деревня уже должна показаться, – не выдержала и вновь заговорила через пару минут я.

– Будет, – отрезал Хабиб.

Но меня понесло. Я вообще достаточно разговорчива…

– А вдруг нет? Вдруг застрянем? Вот кто нас тут будет вытаскивать? У меня не ловит, у тебя тоже не ловит! Может, развернемся все-таки? Вот ты уверен, что мы правильно едем? Я вообще не увере…

– Не свиристи! – рявкнул Хабиб вдруг так грозно, что я подпрыгнула и от неожиданности захлопнула рот.

– А то высажу, – усмехнулся этот мужлан, упиваясь своей властью над несчастной слабой женщиной, и продолжил рулить.

Я обиженно замолчала. Козел. Я же права! Ну нет, не могу сдержаться!

– Вот знаете, Хабиб…– я сделала выразительную паузу, намекая, что не в курсе полного имени своего собеседника.

– Мансурович, – услужливо дополнил Хабиб, начав криво улыбаться и смотря на дорогу.

– …Мансурович, – продолжила я, – Это вот вообще с вашей стороны свинство угрожать мне высадкой в поле…