– Нежить! – пустили мне в затылок и я улыбнулась от произведённого эффекта.

Даже странно, что он так быстро отступил. Не в настроении, наверное. А может быть, занят делами важнее, чем меня доставать…

По возвращению домой, очень надеялась отдохнуть, меня непреодолимо тянуло под одеяло. Но сложилось впечатление, что проклятия Гордеева только ещё начинали набирать обороты. Не успела разуться, как от плохого предчувствия засосало под ложечкой.

– А вот и наша Викуся! – послышался из гостиной звонкий голос мамы и меня мгновенно парализовало.

А вот и грядущая опасность.

«Викусей» я становилась только по принуждению. Этим имечком меня нарекали только в одном случае – в доме появилась чокнутая семейка Гранатовых.

Кричащая фамилия, да?

Как только они переступают порог, у меня происходит взрыв мозга и усиливается выпадение волос.

Боюсь их с детства. У каждого на лицо существенный сдвиг по фазе. Абсолютные придурки.

Таких только в кино снимать.

Мама – тётя Фая, пузатый флакон из извращённых наклонностей, дородная матрона, которой надо всё и немедленно. Пролезет, задавит, а если вякнешь, весь твой род проклянёт. Свинячий голос, разбег кабана. Лучше не связываться.

Папа – дядя Толя, худющий карандаш с козьей мордой и эмоциональным диапазоном, как у зубочистки. Даже, если начнётся землетрясение, его выражение лица будет неизменным. Молча пьёт, молча плачет по ночам.

Ну и сыночек, отрада очей маминых – Ростик. Нескладный прыщавый очкарик, зубы вперёд, глаза вразброску. Дополняют образ запах изо рта и сальные волосы. Мечта, а не парень. Живёт по указке маменьки, шахматист от Бога.

Судьба оказалась не благосклонной ко мне и эти люди носят звание друзей моей семьи. Худшие воспоминания связаны именно с ними.

Меня подстригли под мальчика в детстве по совету тёти Фаи. Для пышной шевелюры, говорила она.

Мне не купили щенка, ведь могла возникнуть аллергия, считала тётя Фая.

Курсы по вышиванию должна пройти каждая девочка, подсказывала она.

Никакой косметики до совершеннолетия, зачем портить кожу, надо просто умываться дегтярным мылом по утрам.

Никаких шпилек до свадьбы, это же неприлично!

Какой-такой интернет? Пусть лучше на пианино научится играть, это же так увлекательно!

А может Викусю в художественную гимнастику отдать?

Ну и что, что она не хочет всем этим заниматься? Ей это пригодится в будущем! У девочки к двадцати годам должно сформироваться много навыков! А у Викуси шило в попе, её нужно приучить к постоянству, как же она замуж выйдет?

Вот наш Ростик настоящим мужчиной растёт! Пример для многих мальчиков! Викуся тоже должна быть неповторимой!

И мне до сих пор непонятно, как эта женщина влияет на умы моих родителей.

Моя мама простая медсестра в больнице, а папа занятой пожарный.

Лишь последнему удаётся избегать внушения этой психопатки. Все девичьи радости мне он разрешал. Папуля у меня славный. Всегда баловал и платьями, и косметикой, и мечтаниями о красивой жизни. А вот мама, ведомая донельзя. Подруга же плохого не посоветует. Так что издевались над бедной Викой только так.

Чёртовы правила и доп. кружки. Только отвращение выработали.

Все страдания запомнила. Каждый визит Гранатовых несёт с собой реальную бомбу.

Что на этот раз меня ждёт?

– Викуся, проходи скорее! Нам не терпится с тобой поговорить! – подозвала рукой тётя Фая и я передёрнула плечами, всей душой чувствуя ловушку.

– А где папа? – обвела сборище неадекватов тревожным взглядом и остановила его на маме.

– Задерживается, – ответила она мне полуулыбкой.

– Мы пока и без него справимся! – глаза тёти Фаи заискрились безумным блеском и на моём лице проявилось выражение ужаса.

Расчётливые гады. Знают, что папа может стать им помехой.

У нас есть в доме ружьё? Мне нужно чем-то отбиваться!

– Ростик, давай, дорогой, что ты там хотел сказать Викусе? – защебетала женщина и меня прошибло нервной судорогой.

Вперившись в её сына настоятельно-предупреждающим взглядом, прошла вглубь гостиной и присела на угол дивана рядом с мамой.

– У тебя минута, Ростик, – процедила я сквозь зубы. – Мне нужно заниматься.

– Всенепременно! – поднялся он со стула и покраснел, как варёный рак. – Это займёт меньше минуты! – метнул взгляд на свою мать, что в этот момент вытирала платочком своё блестевшее от пота полное лицо. – Мы знаем друг друга с детства, Виктория, росли бок о бок и это оказало очень сильное влияние на мой выбор, значительно сократив время поиска. Именно ты всегда мне виделась самой подходящей кандидатурой, поэтому я склонен довериться чувствам и оповестить тебя о своих намерениях… подготовить, как можно скорее…

– К чему? – от мгновенного испуга пересохло в горле.

– К вашей дальнейшей супружеской жизни, Викуся, к чему же ещё!? – так эмоционально воскликнула Гранатова, что у дяди Толи забегали глазки.

В груди зародилась вселенская скорбь.

Хоть ложись да помирай!

– Мама… – то ли с укором, то ли с мольбой обратилась я к ней.

– Вик, ну чего ты сразу испугалась? – снисходительно заметила она. – Никто тебя под венец не гонит! Просто Ростик предлагает вам начать вместе, вот и всё!

– Конечно! Будете встречаться, а потом и чувства появятся! Любовь – дело наживное! – подхватила тётя Фая, делая мой взгляд на неё очень острым.

– При чём здесь я?? – оглушила присутствующих. – Если Ростик жаждет любви, то пусть ищет в своём круге… подобных ему!

Взгляд упал на его жирные волосы, заляпанные очки и волосяной пушок над губой, через который пробивался красный прыщ.

Мне плохо…

– Я буду ухаживать, как положено! – взволновал его мой протест. – Я знаю, как это делать, Вика… осталось только применить на практике!

О Боже!

– Я против! – лязгнула зубами в сторону мамы. – Пусть практикуется не на мне!

– Что за неблагодарность?? – всполошилась тётя Фая, вбивая всем весом ножки стула в пол. – Ты понимаешь от чего отказываешься? Ростик стал мужчиной! Таких не найдёшь! Он один на миллион! Я его в любви к тебе растила, как к родной!

– Вас кто просил об этом? – затряслись от бешенства руки.

– Вика! – осадила мама. – Следи за языком!

– Хорошо, буду следить за языком! – встав посреди комнаты, я истерично всплеснула руками. – Я польщена твоим предложением, Ростик… но НЕТ!

– Настя! – возмутилась тётя Фая, кидая молнии в маму. – Мы так не договаривались!

– Фай, я же тебе сказала, что попробуем, – нахмурилась мама. – Мне что прикажешь делать, за волосы её тянуть?

– Да хоть бы так! – громыхнула Гранатова, доводя меня до нервного срыва. – Чего ты её капризам потакаешь? Не хочу-не буду! – изобразила меня. – Что это ещё такое? Пришли к ней со всей душой, в свою семью зовём, а она…

– Меня и моя семья устраивает! – огрызнулась я. – Почти, – обиженно буркнула в сторону мамы.

– Долго ты здесь всё равно не проведёшь! – очередной выстрел от тёти Фаи. – Пора бы уже становиться взрослой, а не сидеть у родителей на шее и выдумывать принца на белом коне!

– Моё взросление касается только меня! – топнула я ногой. – Занимайтесь своим Ростиком, а ко мне не лезьте!

– И ты разрешишь ей так со мной разговаривать?? – завизжала она, как свинья.

– Фай, она ещё девочка… – наконец-то вступилась за меня мама, добавляя подруге больше красноты.

– Толя, скажи что-нибудь! – прогремела кабаниха. – Так и будешь молчать???

– Мне кажется, надо дождаться Серёжу… – проблеял муженёк, рассчитывая перекинуть на него ответственность.

– И что это даст?! – пуще прежнего разозлилась Гранатова. – Мы им уже не угодили!!

– Да ну, Фай, о чём ты говоришь! – негодовала мама.

– Ростик, как истинный мужчина, признался в любви, а ты посмотри на неё…, как она лицо кривит!

– Это от счастья, – выдала я с сарказмом и наткнулась на угрозу в маминых глазах.