Гм! – сглотнула вязкую слюну, – как удачно я спряталась. Или не очень?

Тихой сапой надорвала мешковину, в которую были закутана поклажа, и на ощупь попыталась определить, что же там спрятано. Что-то холодное и склизкое облепило палец, в который вонзились сотни тончайших иголочек. Как удержалась и не взвыла, одному богу известно.

Точно! Как есть, гады!

Чуть не с мясом содрала с себя кусачую тварь и вышвырнула прочь. Повозка тем временем куда-то приехала и остановилась. Я осторожно высунула нос из-под дерюжки и, убедившись, что поблизости никого нет, выбралась наружу. Находилась я, то ли в каком-нибудь сарае, то ли в амбаре. В полумраке, царившем вокруг, не понять. Насилу пробилась вглубь, нашла укромное местечко и затихла.

Едва спряталась, как в помещение вошли люди. Они переговаривались отрывистыми фразами и, судя по звукам, таскали что-то тяжелое, складируя это в противоположном углу. А я, пригревшись, водила носом, как гончая, почуявшая след. Поблизости точно было нечто мясоколбасное. Вкусное. Запашистое. Такое, во что хочется вгрызться зубами и урчать от удовольствия. Еще обоняние раздражал тонкий запах сыров и копченостей. Едва дождалась, когда все уйдут, открыла настоящую охоту. Глаза уже привыкли к темноте, да и полоски света, пробивавшиеся сквозь щели меж досок, добавляли четкости.

Чего тут только не было! – голодная слюна уже, наверное, прожгла желудок. Домашняя колбаска, скрученная в кольца, подвешена к потолку. Копченые окорока, сыры и солонина разложены по полкам. В деревянных ларях хранились фрукты. В бочках и ведрах квашеные овощи. Моченые яблочки и арбузы. Свежие овощи тоже тут были. Все, как у хорошей и запасливой хозяйки: картошка, лучок с морковкой, бурак, капуста. Ряды подвешенных к потолку колбас чередовались с сушеными пучками зелени. – Рай, да и только!

Наелась так, что ткни кто пальцем, могла лопнуть. И не от жадности, а с голодухи, старалась попробовать все, что тут находилось. Потом уже, подтащив к углу, что для себя облюбовала, пару ящиков, чтобы уж точно никто меня не обнаружил, постелила мешковины и села, с блаженной улыбкой прижимая к себе свиную копченую ногу. Не смогла я с ней расстаться. Так и уснула.

Проснулась очень рано. На дворе темень стояла, хоть глаз коли. Я пожевала мяса, которое так и не выпустила из рук, да и задумалась, как быть дальше.

В замок-то попала. А толку? С тем переполохом, что устроила, меня не только на порог не пустят, но и в местную кутузку определят. Надо же на кого-то будет свалить все убытки?

Гм, но, если бы я выглядела прилично, может, никто и не узнал. А это значит, срочно нужно приводить себя в порядок. Да и отсюда убираться. Вчерашнее везение закончится, когда в кладовую наведается хозяин. Уж он точно определит, что тут кто-то поохотился на припасы.

Я постаралась скрыть следы пребывания. Собрала объедки. Оттащила обратно ящики, сложила на место мешковину. Ну а там, где поживилась продуктами, создала видимость, что ничего не тронуто.

Может, сразу и не заметят, а потом поздно будет кого-то искать.

Выбравшись наружу, когда только-только начало розоветь небо, осмотрелась. В сам замок идти побоялась, а вот хозяйственные постройки привлекли внимание. В первую очередь, разжиться одеждой, да смыть с себя пыль и грязь. Судя по ощущениям, опухоль с лица немного спала. Через пару дней, так, вообще, пройдет. А вот царапины на руках зарастать будут дольше.

Значит, надо обязательно раздобыть перчатки!

Сегодня мне определенно везло. В одной из построек, куда сунула любопытный нос, обнаружила кареты. Много пользы от них, конечно, не было. Но очень меня заинтересовали сундуки, что обретались, тщательно привязанные к задней части или закрепленные на крышах. Охранял все это добро тот самый мужичище, который по приказу леди Улиши хотел меня выпроводить. И он был бы серьезным препятствием, если бы от его храпа не содрогались хлипкие деревянные стены.

Насколько я поняла, невестам не позволили оставить прислугу. Поэтому бо́льшую часть вещей разобрать просто некому. Да и упакованы сундуки так, будто бы их собирались отправить обратно. Следовательно, пропажи нескольких тряпок никто и не заметит. Особенно если взять только самое необходимое. Открыть замки не составило труда, их даже пальцем расковырять можно. Такие, не заморачиваясь, вешал наш завхоз на запасной выход, потому как их регулярно снимали студенты, чтобы прорваться на территорию женского общежития. Чтобы каждый раз не менять ключ, попросила сделать себе универсальный, который и отпирал подобные запоры.

Моей добычей стали тройка приличных платьев, столько же рубашек, служивших, видимо, нательным бельем, панталоны, добротный плащ, пять пар перчаток, туфли и полусапожки из мягкой кожи. Чтобы унести все, что набрала, позаимствовала и крепкую дорожную сумку.

Следующим пунктом плана стал поиск ванной, душа или их аналога. По характерному запаху сырости обнаружила целый комплекс купален. Они делились на мужские и женские. Ну, как потом выяснилось. А также на те, что предназначались господам и прислуге. Одна даже натоплена оказалась, так что, не раздумывая, ринулась туда. Мыться в холодной воде никакого желания не было.

Убедившись, что никого постороннего в этот час не наблюдается, разделась и влезла в горячую воду. Вещички на всякий случай припрятала в укромном уголке.

Поднимавшийся в воздух густой пар был сродни туману. Ничего не разглядеть на расстоянии вытянутой руки. Я с блаженством скоблила кожу и оттирала въевшуюся грязь. Плескалась, ныряла и плавала. Благо размеры купальни это позволяли. Никогда еще банные процедуры не приносили такого удовольствия.

О том, что не одна, поняла слишком поздно. Намылив волосы, погрузилась с головой в воду. А вынырнув, уткнулась взглядом в крепкую мужскую спину. Челюсть поползла вниз сама собой. Подобной развитой мускулатуры, таких пропорций и аппетитной, гм, пятой точки в жизни не встречала. И даже несколько шрамов, что рваными полосами рассекали кожу, совсем не портили этот потрясающий вид. Меня обдало холодом, а после этого сразу кинуло в жар. По лбу потекли ручейки то ли пота, то ли воды. А я как завороженная смотрела на это великолепие. Кто бы знал, скольких сил стоило удержаться и не потискать обладателя прекрасного тела. Остановило только горькое осознание того, что сама не произведу должного эффекта. Побитая, мокрая, не накрашенная и, чего уж там, не юная красавица.

Тихонько отплыв на некоторое расстояние, погрузилась в воду по самый нос. Отказать себе в удовольствии полюбоваться красавцем не могла. А уж когда он расплел косу, что доставала до лопаток, и, вымывая волосы, повернулся, я поняла, что пропала окончательно. Голливудским красавцем мужчина не был, но в его внешности сквозило то, что больше всего мне нравилось. Грубоватые черты, придававшие брутальности, выразительный взгляд и выражение полностью уверенного в себе человека. На такого посмотришь и сразу поймешь, что защитит и убережет от всяких бед, а если полюбит, то до самой смерти. Меня даже странный тон кожи не смутил. Наоборот, серый, но не угольный, а цвета грозового неба оттенок подчеркивал необычность и оригинальность этого индивида.

Пропала ты, Ада Марковна! Про-па-ла.

Я просидела в воде, пока она не остыла. Незнакомец давно ушел, а я все смотрела на то место, где он стоял, и на небрежно брошенную на лавку простыню, которой вытирался, и тихо депрессировала. Никогда раньше не приходило в голову сожалеть, что не обладаю модельной внешностью. Многим мужчинам нравилась, но сумасшедшей любви не было. И ни разу не комплексовала по поводу возраста. Я и сейчас выглядела моложе, чем мои ровесницы. А еще не понимала, отчего бабы дуреют, видя красивого мужика. Раньше. Теперь вот сама побежала бы на край света, если б позвал.

Но, ша! Хватит! – этим качеством я гордилась. Не могла долго унывать или хандрить. – Лучше прогнать все глупости из головы. И не о мужиках думать, а о том, как выбраться из неродного мира. А что для этого нужно? Правильно! Найти блондинку.