«И что ей нужно? – размышляла она. Беатрис на мгновение обернулась и увидела в окне темный силуэт с каштановыми волосами. – Можно подумать, она боится, что я сверну себе шею на вычищенной до камней дорожке».

Она тут же поскользнулась на покрытой тонкой коркой льда лужице. Всплеснув руками, Бетти чудом удержалась на ногах, но толстые стволы деревьев скрыли ее, и заботливая служанка не смогла этого увидеть. Дальше Беатрис ступала осторожнее, присматриваясь к запорошенным падающим снегом местам.

Пройдя сквозь парк, она добралась до северного крыла дома, встала в отдалении и запрокинула голову, разглядывая округлую башню с остроконечной крышей. Снег лез в глаза, и Беатрис приставила ладонь ко лбу, закрываясь от докучливых снежинок. Стены башни выглядели сплошным каменным монолитом, ни дверцы черного хода, ни низко расположенного окна архитектор здесь не предусмотрел. Только на самом верху, почти под черепицей, виднелись небольшие узкие точно бойницы оконца.

«Вот проклятие! – расстроилась Бетти, так и не изыскав возможности проникнуть в башню снаружи. – Будто неприступная крепость, а не место для магических опытов».

Горгульи на парапете корчили отвратительные клыкастые морды в глумливых гримасах, словно насмехаясь над постигшей ее неудачей.

«Ничего, – погрозила им Беатрис кулачком, – я все равно проберусь туда!»

Она двинулась дальше и зашла с другой стороны. Теперь ей хорошо были видны окна особняка, выходившие на задний двор и сад. И тут она заметила, что оконца башни расположены аккурат напротив закрытых ставен третьего этажа.

«А что если в лабораторию можно пройти из какой-нибудь комнаты наверху? – закралось у нее подозрение. – Должен же был Атли предусмотреть еще один выход на случай пожара».

На самом деле, она ничего не знала о правилах устройства таких помещений, но в мастерской мединны Замас служащие Камелии специально прорубили два дверных проема в противоположных стенах, чтобы при внезапном возгорании адептки смогли выскочить на улицу. Бетти вспомнила эту деталь и решила проверить пришедшее на ум предположение.

Дома в прихожей ее поджидала Пруденс, и Беатрис с досадой поморщилась, в душе негодуя на приставучую женщину.

– Как погуляли, госпожа? – спросила служанка, осматривая Бетти тревожным взглядом, точно ища следы скрытых повреждений. – Не замерзли?

– Все в порядке, – сквозь зубы выговорила Беатрис, стараясь сдержать рвущееся наружу раздражение ее назойливостью. – Погода отличная. Вам бы тоже не мешало пройтись, а то все дома да дома. Так и заболеть недолго без свежего воздуха.

Пруденс с удивлением вскинула брови и уставилась на нее, округлив глаза. Не обращая внимания на ошарашенный вид служанки, Бетти повесила плащ на вешалку, переобулась и прошла к лестнице.

– Постойте, госпожа! – окликнула ее Пруденс. – Я действительно давненько не выходила на прогулку, все не до того было. Но если я вам до обеда не понадоблюсь, я бы хотела взять повозку и съездить с Кло в одно место.

– С Кло? – изумилась Беатрис, замерев перед ступеньками. – А куда здесь можно съездить? Разве рядом есть город?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Нет, что вы! – рассмеялась она, будто услышала хорошую шутку. – Ни города, ни даже маленькой деревеньки здесь нет. Мы же на острове. И кроме нас, тут больше ни души. Кло любит бывать возле часовни, и я обещала как-нибудь отвезти ее туда.

Бетти стало не по себе от осознания, что она живет в полупустом доме на практически необитаемом острове посреди океана между Нодарской империей и Айсарийским шараатом, и если что-нибудь случится, никто даже не узнает об этом и не придет на помощь. Неприятный холодок скользнул вдоль позвоночника, точно влажный слизняк прополз по нежной коже, и она передернула плечами, стараясь отогнать от себя непрошенные мысли.

– Что за часовня? – спросила она, чтобы отвлечься.

– Это по дороге к обрыву, – пояснила Пруденс, и в ее глазах Беатрис померещился злорадный огонек. – Снежинка хорошо знает дорогу туда.

В памяти тут же всплыла первая прогулка верхом вместе с Атли, когда кобыла заупрямилась, повернув к высокому строению в стороне за холмами. Бетти захотелось расспросить об этом месте поподробнее, но что-то отталкивающее было в лице служанки, будто она знала о часовне некую тайну и делиться ею не собиралась, наслаждаясь наивным неведением своей госпожи.

– Хорошо, – сказала Беатрис, отвернувшись и спрятав раздосадованное лицо. – Поезжайте. До обеда я буду в спальне.

 Конечно, Бетти и не думала сидеть в своей комнате, она прямиком направилась на третий этаж. Но и здесь ее ждало не меньшее разочарование, чем на улице. Ковровая дорожка под ногами пропылилась, светильники не горели, несколько дверей справа и слева от прохода оказались запертыми, да и выглядело все так, будто сюда редко кто наведывался.

«Да что ж такое! – рассердилась Беатрис. – Неужели все против меня? Не может быть, чтобы не было возможности проникнуть в башню!»

Пруденс и Кло уселись в двуколку, запряженную Снежинкой, и не спеша выехали через задние ворота. Снегопад прекратился, и тучи немного рассеялись, хотя облака все еще не позволяли солнечным лучам озарить заметенные снегом пустоши. Бетти как раз проходила мимо окна, когда увидела удалявшуюся от дома повозку.

«Почему Кло нравится старая часовня? – подумала она. – Издали строение кажется совсем ветхим и мрачным. Нужно будет как-нибудь тоже наведаться туда».

До обеда она бродила по дому и проверяла, не заперты ли соседние с северной башней помещения, но все до единого оказались закрыты. Даже покои Атли были под замком. И Беатрис заподозрила, что кто-то нарочно мешает ей добраться до вожделенных рун.

В положенное время она измученная и расстроенная спустилась в столовую, потеряв всякую надежду найти дорогу в запретную башню. Но оказалось, что никто и не думал накрывать к обеду.

– Пруденс! Кло! – крикнула Беатрис, намереваясь потребовать от служанок еды.

Но и на ее зов они не откликнулись.

– Может, они еще не вернулись? – пробормотала она и пошла искать кухню.

После пересоленного завтрака Бетти невыносимо хотела есть и, учуяв в коридоре аппетитный аромат готовящейся пищи, поспешила к приоткрытой дальней двери, где слышался звон посуды.

Войдя в кухню, она остолбенела. Над разогретой докрасна жаровней нависал кособокий старик с обожженным лицом и бубнил себе под нос что-то неразборчивое. Поварской колпак и засаленный фартук смотрели на нем до того нелепо, что Беатрис не могла от изумления вымолвить ни слова, так и рассматривая в молчании кривые щуплые плечи, небольшой горб на спине и изуродованные огнем правую щеку и глаз.

От ужасающего вида местного повара ей подурнело, и она попятилась к двери, но Гард уже заметил ее.

– Госпожа? – с удивлением уставился он на Беатрис, повернув голову. – Что-то случилось?

– Добрый день, – пролепетала Бетти, стараясь не коситься на ожог. – Пруденс и Кло куда-то запропастились, а уже время обеда.

– Вот незадача, – всплеснул он руками. – И где их только демоны носят? Должны уже были прикатить. Вы, это… Простите, госпожа, за заминку с обедом. Пруденс обычно никогда не опаздывает, вот мне и невдомек, что накрывать-то пора. Я пойду, найду Мэта да отправлю его им навстречу. Мало ли что стряслося.

– Конечно, – кивнула Беатрис.

Гард набросил на плечи разодранный в нескольких местах тулуп, валявшийся в углу возле печи, и вышел через заднюю дверь. Бетти с облегчением выдохнула и хотела уже покинуть кухню, как заметила висевшие на стене связки ключей, а под ними – прямоугольные таблички. Она с ликованием увидела надпись «третий этаж», схватила ключи и бросилась наверх.

Беатрис перепрыгивала через две ступеньки, боясь не успеть обшарить комнаты до приезда Пруденс. Наконец она очутилась в полутемном коридоре и подлетела к помещениям, ближе всего находившимся к северной башне.

Трясущимися от быстрого бега и нервного напряжения руками Беатрис с трудом попадала в замочные скважины, открывая поочередно каждую заинтересовавшую ее дверь. Две комнаты оказались заставлены мебелью в серых чехлах, объемными тюками и громоздкими сундуками, а вот третья никак не хотела отпираться. Бетти и дергала ручку, и переворачивала ключ – ничего не помогало. Наконец она со злости навались на дверь всем телом, и та, о чудо, все-таки сдалась.