– Эд, ты разделил со мной жизнь, – в ужасе прошептала она. – Как ты решился на такое?

– Я не мог смириться с тем, что должен потерять тебя. Сколько бы мне ни было отведено лет, я хочу прожить их вместе с тобой. – Он с нежностью заглянул в блестящие от слез глаза Беатрис и спросил: – Ты выйдешь за меня?

Бетти ахнула, и ее взгляд засиял неподдельным счастьем.

– С радостью! – ответила она, но тут же спохватилась и поникла. – Но ведь это невозможно. Никто не позволит дайне выйти за максиса.

– Знаешь, когда-то меня все это сильно волновало. Я дорожил мнением света, точным следованием букве закона, карьерой военного и много еще чем, – признался он. – А теперь я понимаю, что все это никогда не заменит мне тебя. И я готов преодолеть любые трудности, лишь бы засыпать и просыпать рядом с тобой и иметь право называть тебя супругой. Если ты решишь связать свою жизнь с настоящим попирателем общественных устоев, мы поженимся немедленно.

Бетти задорно рассмеялась, обняла его за шею и прошептала:

– Это моя самая заветная мечта. Что может быть лучше, чем провести остаток дней рядом с бесконечно любимым бунтарем? Верю, что вместе мы со всем справимся.

Эдман прижал ее к себе и поцеловал, но быстро отстранился и сказал:

– Только есть один нюанс, о котором тебе стоит узнать заранее.

Он рассказал об их особой совместимости и еще раз спросил, хочет ли Бетти выйти за него. И Беатрис без малейшего колебания согласилась.

В этот момент раздался стук в дверь, и они услышали голос Селесты:

– К вам можно?

– Минутку, – крикнула Беатрис, подскочила с постели и заметалась по комнате в поисках платья.

– И умеют же некоторые являться в самый неподходящий момент, – буркнул Эдман и, взяв брюки и рубашку с ближайшего стула, принялся одеваться.

Бетти нашла простое серое платье возле комода на кресле, облачилась и пригладила волосы. Она направилась к двери, бросила вопросительный взгляд на Эдмана и, когда тот кивнул, отворила.

– Простите, что нарушаю ваш покой, – повинилась Селеста, – но руны подсказали, что вы уже пришли в себя, а Лукреция строго-настрого наказала сразу же покормить вас после пробуждения.

– Заходи, – сказала Беатрис, пропуская ее в комнату. И тут же с удивлением уточнила: – А разве руны снова работают?

Лицо дайны озарила поистине самая лучезарная улыбка из всех ей присущих.

– Все вернулось на круги своя! – воскликнула она. – Древние символы вновь получили прежнюю силу, а заклятия и артефакты больше не действуют. Вы восстановили изначальный порядок.

Бетти застыла в недоумении, но когда первый порыв рассмеяться Селесте в лицо миновал, неукротимое веселье охватило ее.

– Этого не может быть! – вскричала она. – Неужели нам удалось? Эд, ты слышал?

– Слышал и уже представил, что сейчас творится в мире, – с озадаченным видом отозвался он. – Владеющих рунами единицы, а большая часть населения все же пользуется именно заклинаниями. Люди, наверное, в ужасе. Ведь вся их жизнь построена на магии.

Селеста с презрительной усмешкой отозвалась:

– Максисам полезно побывать в нашей шкуре.

– Не говори так, – с укором поглядела на нее Беатрис. – Пусть аристократы и заслужили урок, но простые люди ни в чем не виноваты. Их и без того нелегкий быт очень осложнится, если они останутся совсем без колдовства.

Дайна сложила руки на груди и буркнула:

– Ты глава нашего ордена, тебе и решать, кому доверять древнее знание, а кому – нет.

Осознание свалившейся на нее ответственности подействовало на Бетти удручающе.

– Что я буду со всем этим делать? – в растерянности спросила она. – Мне не под силу бороться с существующими порядками.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Заметив отчаяние в ее взгляде, Эдман подошел ближе и обнял Беатрис за плечи.

– Не волнуйся. Будем решать все проблемы постепенно. Сейчас главное – восстановить здоровье и сыграть свадьбу.

Бетти прильнула к нему и обняла.

– Спасибо, Эд, – прошептала она. – Ты прав. Нам некуда спешить. Можно будет позже все хорошенько обдумать.

Он поцеловал ее в лоб и обернулся к Селесте, намереваясь потребовать для себя самый плотный завтрак, какой найдется в обители, но та с удивлением спросила:

– О какой свадьбе речь?

– Мы решили пожениться, – с неприступным видом ответил Эдман, готовый защищать их с Беатрис решение от любых притязаний, хоть членов ордена, хоть самого императора.

– Но вы уже женаты? – в недоумении произнесла дайна.

– Как?! – разом изумились невольные новобрачные.

– У вас же на висках свадебные узоры, – пояснила Селеста. – Они появляются у тех, кто получил особое благословение богов. Мы глазам не поверили, когда адептки доставили вас сюда из зала с источником. Они уверяли, что рисунок появился сразу после ритуала, и настояли на том, чтобы вас разместили в покоях для семейных пар, чтобы окончательно завершились произошедшие изменения.

Эдман и Беатрис в растерянности переглянулись и разом засмеялись.

– Оказывается, свадьба уже состоялась, – сказал Эдман. – Что ж, тем лучше. Но я все равно думаю, нужно провести обряд по стандартным правилам. Запись в храмовой книге сможет сделать только пастор. А без нее нам никто не выдаст свидетельство.

– Это можно легко уладить, – кивнула дайна. – Пастор Грегор бывает в монастыре время от времени по нуждам прихода. А сейчас, если мы наконец все уладили, предлагаю накормить вас. Хотите поесть в общей трапезной, или вам сюда принести еду?

– Я жутко голодна, – призналась Бетти. – Не хочется ждать. Давайте поедим в трапезной.

Эдман с улыбкой согласился, и они отправились вниз.

В просторной, светлой комнате стояло не меньше двух десятков столов, но большинство из них были свободны. Тарак сидел в углу и разговаривал о чем-то с пожилой сутулой женщиной в черном платье.

– А вот и они! – воскликнул он и дождался, когда все рассядутся за столом. – Здесь готовят отменное рыбное суфле и овощное соте. Рекомендую.

Селеста попросила хранительницу покоев принести закуски, горячее и чай.

Пока все с аппетитом поглощали ароматные блюда, Тарак делился последними новостями. Оказалось, что Эдман и Беатрис проспали три дня, и за это время в империи ввели особое положение из-за исчезнувшей, как все думали, магии. Жители волновались все сильнее, вмиг лишившись привычного уклада бытия, войска патрулировали города, помогая жандармам поддерживать порядок.

Слушая Фрэнка, Эдман мрачнел на глазах, гадая, что теперь творится в столице, а Беатрис сидела с задумчивым видом и, казалось, ни на что не обращала внимания. 

 – Селеста, сможешь узнать, когда пастор прибудет в монастырь? – спросил Эдман, намереваясь решить вопрос с женитьбой как можно скорее.

Дайна поднялась, позвала с собой Тарака и отправилась к настоятельнице.

– Что ты обо всем этом думаешь? – спросил Эдман, с тревогой посмотрев на Бетти, сидевшую с отсутствующим видом.

– Я считаю, что мы обязаны сообщить императору о том, что произошло, – с непоколебимой уверенностью заявила она. – Он должен понять, что прежний порядок уже невозможен, и принять меры к переустройству страны.

Вспомнив, что пришлось преодолеть, чтобы освободить Беатрис, Эдман с сомнением протянул:

– Не уверен, что Зигрид в состоянии тебя выслушать. Он сильно подавлен предательством кузена и думает лишь о том, как бы сохранить престол за родом Вайзалов. Вилмор рассказал, что тебя хотели выдать замуж за младшего брата императрицы Адии.

Бетти побледнела и с силой стиснула пальцы.

– Так вот почему он так спешил представить меня ко двору в новом обличье, – выговорила она помертвевшими губами. – Хорош отец, ничего не скажешь.

В ее глазах блеснули слезы, но она отвернулась и поскорее смахнула их.

– Его можно понять, – мягко произнес Эдман, обняв ее за плечи. – Серпентас провел над императорской четой страшный ритуал. Адия никого не узнает и на грани помешательства, а Зигрид больше не может иметь детей. По сути, ты теперь единственная претендентка на престол. Серпентас после себя тоже не оставил наследников, а остальные родственники Зигрида имеют к Вайзалам самое посредственное отношение.