Литмир - Электронная Библиотека

– Валерка, наконец, то я тебя обнаружил, там, на танцах Татьяна. Просила отыскать тебя.

– Она же сказала, что в эти выходные не придет, – удивился Валера.

– Ну, уж ты сам разбирайся, я обещал, я отыскал, остальное не мое дело, – Давай собирайся, а то уведут девчонку, – выпалил приятель и скрылся.

“Эти бабы, черт их побери, никак не могут понять, что военные люди принадлежат сначала Родине, а уж потом женщинам и всем остальным. С другой стороны, “Баба с возу – кобыла бежит быстрее”, – подумал Васильков. Но девушка ему нравилась, поэтому курсант быстренько собрал свой скарб и побежал в роту – переодеваться.

Татьяна ждала его в коридоре. “Даже не танцует ни с кем” – удовлетворенно подумал курсант. Вечер прошел весело и быстро. В конце Таня наивно спросила:

– Ты меня проводишь?

Валера в увольнение не собирался, поэтому увольнительную не оформил, но он был курсантом училища подводного плавания, будущим офицером-подводником, поэтому отказать даме не мог. Попросив подождать, пока он наденет бушлат, Валера бросился в роту, в надежде, что у старшины найдется увольнительная записка. Иногда, уходя из училища, командир роты оставлял старшине на всякий случай пустую увольнительную, но на этот раз увольнительной у старшины не было. У дежурного чистых увольнительных тоже не было. Свои увольнительные Васильков всегда использовал только один раз, а затем уничтожал их. Изготавливать новую печать времени не было, но на счастье, а может быть на несчастье, в одной из книг Валерий обнаружил использованную увольнительную записку. Недолго думая, он переправил число и довольный бросился в клуб к Татьяне. Вместе они вышли через проходную и поехали к тетке, у которой жила девушка.

Возвращался Васильков утром следующего дня. На контрольно-пропускном пункте дежурил мичман Стрелкин, служивший на кафедре морской пехоты, где руководил тиром. Мичман по натуре был служакой и занудой. На занятиях в тире он по несколько раз заставлял курсантов ложиться и отрабатывать прицеливание, долго не допуская их к практическим стрельбам. “Тяжело в ученье – легко в бою”, – не уставал повторять мичман Стрелкин суворовский постулат. Курсант попытался пройти проходную по-быстрому, махнув перед глазами мичмана увольнительной. Это вполне прошло бы у других дежурных, но не у мичмана Стрелкина. Остановив курсанта, он взял в руки увольнительную и начал ее внимательно рассматривать. Конечно, исправленную дату он заметил мгновенно.

– Ага, попался самовольщик, – не скрывая своего удовлетворения, произнес мичман, – Пойдем к дежурному по училищу.

Спрятав злосчастную увольнительную во внутренний карман, он повел Василькова в рубку дежурного. При этом, опасаясь, что курсант убежит, он прочно держал его за рукав. Заведя курсанта в рубку, мичман прикрыл дверь и спросил у помощника дежурного – курсанта 5 курса:

– А где дежурный?

Дежурному ночью спать не пришлось, то тревогу играл в карауле, то танцы проверял, то с увольняемыми разбирался, поэтому он отдыхал.

Помощник дежурного ответил:

– Дежурный ночь не спал, а сейчас отдыхает в соседнем помещении. Просил не беспокоить до обеда.

Но мичмана слишком распирала радость от выполненного служебного долга – поимке самовольщика. Он уже представлял себе, как завтра его начальник полковник Петухов объявит ему благодарность за бдительное несение дежурства по контрольно-пропускному пункту училища, как он расскажет жене о трудностях службы в училище. “А может быть и премию дадут” – с вожделение подумал мичман. Поэтому он, не взирая на сопротивление помощника дежурного, ринулся в соседнюю комнату и командным голосом доложил отдыхающему дежурному по училищу:

– Товарищ капитан 1 ранга я самовольщика поймал, с поддельной увольнительной.

Дежурный, приподнявшись с кровати, спросил:

– Мичман, что за срочность такая? Я ведь просил не будить до обеда.

Мичман Стрелкин, не ожидавший такой реакции, немного растерялся и менее уверенно произнес:

– Так ведь самовольщик же, и увольнительная подделана.

Дежурный повернулся на другой бок и заключил:

– После обеда разберемся.

У мичмана Стрелкина сделался такой вид, будто его лишили 14 оклада, а заодно и всех остальных окладов:

– Товарищ капитан 1 ранга, а куда самовольщика девать?

Дежурный сонным голосом произнес:

– Пусть в роту идет, я потом его вызову.

Но мичман Стрелкин, у которого на глазах отнимали его удачу, не сдавался:

– А увольнительную куда девать?

Терпение дежурного по училищу иссякло:

– Отстанешь ты, в конце концов, от меня или нет!? Помощник, забери у него увольнительную и пусть идет службой занимается на КПП.

Помощник забрал у мичмана увольнительную и бесцеремонно выставил его вместе с курсантом за дверь. Мичман Стрелкин с курсантами 5 курса старался не связываться, все-таки без пяти минут офицеры. Поставишь, например, такому двойку по стрелковой подготовке, а он завтра начальником твоим станет, тогда беды не оберешься. Поэтому мичман, бурча под нос о несправедливости, побрел на КПП, а курсант Васильков стремглав помчался в роту, искать выход из создавшейся ситуации. Варианты решения проблемы проносились в уме со скоростью звука.

Взорвать рубку дежурного – долго делать взрывчатку, времени в обрез, да и взрывать родную “альма-матер” не по совести.

Устроить где-нибудь на территории пожар, и пока будут разбираться выкрасть увольнительную – быстро бензина не найти, а без бензина, что за пожар, костер, да и только, да и в любом случае один из дежурных всегда остается в рубке.

Въехать в рубку дежурного на автомобиле и в суматохе выкрасть увольнительную – но сегодня воскресенье, гараж закрыт, пока подберешь ключи время уйдет.

Напасть на Знамя училища, поднимется суматоха и…. – нет, все равно кто-нибудь останется в рубке.

Ноги сами принесли Валеру к рубке дежурного по училищу и он начал изучать подходы к ней. Обходя рубку со всех сторон, он попался на глаза помощнику дежурного. Пятикурсник оказался понятливым нормальным парнем, он вышел в коридор и подозвал Василькова. Чтобы скоротать время, помощник внимательно изучил увольнительную записку и обнаружил, что в ней не только исправлена дата, но и печать не подлинная. Отведя Валеру подальше от рубки, помощник дежурного прошептал:

– Слушай, у тебя там не только дата подделана, но и печать липовая. За дату тебе месяц без берега впаяют, а за печать можно и за решетку угодить. Это серьезной уголовщиной пахнет. Ты понимаешь?

Валера, конечно, это понимал, но, что делать?

– Ладно, – продолжил помощник дежурного, – Иди, ищи подлинную увольнительную, выпишем и заменим, месяц не походишь в увольнение и все.

Валера бросился искать подлинную увольнительную, но, как назло, увольнительных ни у кого не было. Решение пришло мгновенно. Достать все причиндалы для изготовления печати было делом секунды, благо в классе никого не было. Рука в экстремальной ситуации была еще более твердой, поэтому увольнительная была изготовлена в рекордный срок – за тридцать минут. Да, но какую фамилию вписывать? Не свою же, будут ведь внимательно разглядывать и все равно обнаружат подделку. Рука сама вывела в графе Ф.И.О. курсант Василевский Валентин Сергеевич. Затем Валерий подтер дату и понесся в рубку дежурного. Время неумолимо приближалось к обеду, дежурный вот-вот проснется и начнется разборка. Помдеж уже с нетерпением ждал. Едва увидев Василькова, он выскочил в коридор и шепотом спросил:

– Ну что, принес?

Валера сунул увольнительную в руки помощника, тот, прочитав записку, удивленно вскинул глаза:

– Тут ведь фамилия другая, заметят, мало не покажется. И мне перепадет.

Валера не говорил ничего, только умоляюще смотрел на пятикурсника.

– А, была, не была, где наша не пропадала. Но если обнаружат, я не виноват, скажешь, сам выписал вчера такую увольнительную. А лучше не сознаваться ни в чем, – заключил пятикурсник и ушел в рубку. Через секунду он вышел, неся старую увольнительную. Вдвоем курсанты отошли к урне, помдеж достал спички, и старая увольнительная была сожжена.

5
{"b":"765233","o":1}