Вера только успела перешагнуть порог квартиры, как зазвонил домашний телефон. Интуиция не подвела – это была Людмила. На этот раз она была озабочена вопросом, что приготовить и отнести мужу, потому что он очень голодный, а позаботиться о нем некому. Леонид назначил встречу в парке у маминого дома, чтобы прогуляться и заодно что-нибудь пожевать. Вера посоветовала накормить его фирменными котлетами.

Леонид был всеяден, а что касается котлет, то Людмила готовила их каждый третий день в количестве, рассчитанном на три дня. Проще говоря, котлеты в их доме почти никогда не переводились, поэтому Вера назвала их фирменными. Это был своего рода укол, только в мягкой форме. В другой ситуации сестра сразу же поняла бы издевку, только не теперь.

– Конечно, – прощебетала она в трубку и помчалась замешивать фарш по рецепту «Злобного гнома».

Вера злилась, но в то же время понимала и жалела Людмилу. Все, происходящее с сестрой, похоже, как две капли, на ее отношения с Геннадием. Тот имел такую же привычку куда-то исчезать, оставляя ее в полном одиночестве и непонимании. Как и сестра, во всех неудачах Вера привыкла винить только себя.

Свои проблемы всегда видятся более сложными, поэтому порой кажется, что решить их невозможно. С проблемами других людей дело обстоит иначе. Все понятно, а принятие решения не вызывает никаких затруднений. Вера подумала, что было бы здорово, если бы этот ужасный Леонид больше никогда не объявлялся и навсегда исчез из жизни сестры. Конечно, Людмила бы немного пострадала, но потом по-другому взглянула бы на жизнь, на мужа и на себя. Скорее всего, она бы встретила нормального мужчину и поняла, что счастливая женщина – не та, которая живет на минном поле и радуется, что судьба даровала ей еще один день, а та, которая живет и знать не знает о существовании этого поля. Но, судя по всему, радоваться сестре было еще рановато. Леонид был не настолько глуп, чтобы оставить тепленькое местечко надолго. Вере казалось, что все это он задумал для того, чтобы окончательно подчинить себе жену. Человеком, лишенным собственных желаний, управлять легко и просто. Все случилось именно так, как задумал Леонид и как предсказывала Вера. Пробегав с макаронно-котлетной помощью пару недель и окончательно вымотавшись, Людмила упросила дорогого супруга вернуться домой. Он, конечно, немного поломался, вызвав тем самым у жены безумную панику. Увидев именно тот страх в ее глазах, на который рассчитывал, Леонид позволил себя уговорить. Он въехал в дом на «белом коне», перевезя обратно все барахло. Конечно, кроме их новенького плазменного телевизора. Кто будет вспоминать о таких мелочах в момент великой радости. Мама Леонида тоже испытала невероятное облегчение, когда через две недели любимый сынок съехал, оставив ей в полное распоряжение прекрасный телевизор. Таким образом радость посетила сразу два семейства.

История с уходом Леонида почти забылась. Вспоминали о ней, как о первом испытании, с которым сталкиваются все молодые семьи. Однако случай этот окончательно убедил Веру в том, что Леонид – темная, не заслуживающая ни малейшего доверия, личность.

***

Подняв трубку телефона, Вера не ожидала услышать расстроенный голос сестры вместо обычного радостного приветствия. Людмила сообщила, что у нее есть неприятные новости, которые касаются Леонида. Говорить по телефону она не хотела, потому что все очень секретно.

Вера убегала на встречу в редакцию, поэтому пообещала позвонить сразу, как только освободится.

– Держись и не падай духом! – постаралась приободрить она сестру. Радостного настроения как не бывало.

Вера не допускала мысли, что событие, так или иначе связанное с Леонидом, может быть хоть сколько-нибудь приятным. – Наверное, он опять остался без работы, – размышляла она.

Эта версия сразу отпала. Леонид не работал уже несколько месяцев, и сестра жаловалась, что ей не хватает денег для его усиленного питания.

– Может, его, наконец, взяли на работу, а Людмила не хочет отпускать? – Вера на секунду представила, если бы Леонид сидел в ее квартире и хомячил ее бутерброды… Неужели это зрелище смогло бы вызвать у нее приливы счастья и любви… Вера терялась в догадках, поэтому решила больше не мучить себя, а спокойно идти на встречу в редакцию. Но версии возникали в ее голове потоком, не давая покоя.

– Может, он опять вывез все свои игрушки к маме, не желая слышать упреков жены по поводу вечно безработного состояния. Тогда эти слезы к счастью, – подумала Вера, желая сестре скорейших изменений в жизни.

Она понимала, что ослепшая от собственной благодетели Людмила ни за какие коврижки не согласится расстаться с Леонидом, поэтому в тайне надеялась, что он сам избавит сестру от своего присутствия. Конечно, это не принесет немедленной радости и счастья, но со временем она поймет и сможет разобраться в себе, в собственных желаниях и стремлениях. Ведь так важно осознать, чего ты хочешь, иметь возможность посвящать хоть небольшую часть времени приближению своей мечты. Вере всегда казалось, что сестра живет какой-то чужой, не предназначенной ей, тяжелой и напряженной от постоянных стрессов жизнью, что она угнетена и совершенно несчастна, растворившись в муже и полностью прекратив заниматься собой. Не понимая, что ее жизнь так же неповторима и может быть счастливой. Единственной радостью были встречи с сестрой, их общие походы по магазинам, в театры и на выставки. Леонид не терпел никакой инициативы жены и не воспринимал всерьез ее увлечения и желания. Постепенно Людмила и сама перестала думать о них, погрузившись в неосознанный сон. Произошел невероятный обман, и она начала принимать интересы мужа как собственные. Вера очень хотела «разбудить» сестру, заставить ее смотреть на себя и на мир вокруг другими глазами. Она прекрасно понимала, что это состояние то ли сна, то ли гипноза не исчезнет само собой, а закончится лишь тогда, когда манипулятор исчезнет из ее жизни. Как знакомо было это Вере, ведь еще совсем недавно ей с трудом удалось избавиться от подобного манипулятора… Она снова поморщилась, и даже мурашки поползли по телу только при одном воспоминании о Геннадии.

***

Запрыгнув в свою видавшую виды зеленую машинку, Вера покатила в редакцию. Ее воображение рисовало все новые картины, где Леонид ни разу не предстал в приятном образе. Вера уже начинала корить себя за возможно предвзятое к нему отношение и даже искала причины такой большой нелюбви.

Она не заметила, как доехала. Припарковав машину, бегом поднялась на второй этаж и постучала в кабинет редактора. Владимир Сергеевич был главным редактором и владельцем небольшого, но успешного издательского дома «Три кита». Он удачно совмещал не только обязанности редактора и владельца, но и успешного бизнесмена.

Вере было приятно встречаться и разговаривать с ним. Ее удивляло, как у человека с таким мягким характером получается четко руководить коллективом и организовывать работу так, что издательство может заниматься не только хорошо оплачиваемыми рекламными заказами, но и вкладывать деньги в издание книг новых, порой неизвестных авторов. Владимир Сергеевич не отказался и от услуг художников, считая, что книги с иллюстрациями смотрятся «живее» и более интересны читателям. Многое, что он делал, шло вразрез с общим пониманием ведения бизнеса. Несмотря на это, почти все его проекты были успешны.

***

Владимир Сергеевич Сивцов – среднего роста слегка полноватый симпатичный мужчина пятидесяти двух лет. Он был женат.

«Как такой спокойный и умный мужчина, – думала Вера, – мог уживаться под одной крышей с женщиной, имеющей необычайный талант устраивать истерику или находить повод для обиды там, где, казалось бы, для этого нет ни малейшей причины?»

Ларочку, так звали жену Владимира Сергеевича, Бог наградил именно таким удивительным даром. Все в ней было необычно, хотя с виду ничем не отличалась от других женщин сорока с небольшим лет. Она была невысокого роста, но с весьма выдающимися формами. Невысокий рост всегда был для нее поводом для огорчения. Прочитав в каком-то модном журнале, что необходимо сооружать высокие прически, которые зрительно удлиняют шею, и носить каблуки, если хочешь выглядеть выше и стройнее, Ларочка до мозга костей впитала эти правила и свято их соблюдала. Закрутив свои белокурые волосы в высокий пучок и надев десятисантиметровые каблуки, она, при росте сто пятьдесят восемь сантиметров, приобрела заветные пятнадцать и могла чувствовать себя почти что девушкой с обложки.