Я кое-как разлепил глаза, в висках стучит неимоверно. Понимаю, что стучит не только висках, но и в дверь кто-то ломится: переодически звонки сменяются с ударами. Надо открыть.

– Ну слава богу! Хотел уже вызывать ментов и дверь вскрывать, Костя, мой коллега и друг,. внимательно смотрит на меня, – что случилось?

– Да ничего не случилось! – бреду в ванную, надо голову в холодную воду опустить.

– Да и поэтому ты пьешь и на работу не ходишь. Я кое-как Крокодиловну убедил прогул не ставить, больничный сделаем…

Надо чаю горячего попить, двигаюсь на кухню, голове легче не стало, достаю сначала таблетку, включаю чайник, присаживаюсь на подоконник, Костик устроился рядом:

– Борька, ну ты чего? Из-за бабы что ли?

– Отстань!

– Ба, точно! Ты чёёё влюбился что ли? Ну-ка расскажи, – толкает меня в бок.

– Нечего рассказывать, нет её больше… Понимаешь первый раз такое со мной, выпотрошила мерзавка меня, – я тяжело вздыхаю.

– Да помиритесь ещё!

– Она замуж выходит…

9

Рита

Это всё происходит как будто не со мной. Театр абсурда отдыхает! Я ухожу в комнату, ложусь на кровать, отворачиваюсь к стенке.

Сашка что-то говорит, гладит по плечу. Ничего не слышу. Вакуум…

Наконец, он понимает, что со мной сейчас бесполезно о чём-либо говорить:

– Ладно, я вечером приеду, всё обсудим.

Хлопнула входная дверь, ушёл и тишина – мёртвая тишина… Мёртвая… Мёртвая… Не хочу больше этой боли, лучше умереть… Встаю, иду на кухню, где-то здесь, в аптечке, должно быть мамино снотворное. Вот… Высыпаю в ладонь все таблетки из бутылька и закидываю в рот… Кто-то резко тянет меня за шиворот, бьёт по руке, всё что не успело попасть в рот, сыпется на пол.

– Доочаа, что ты творишь? – папа тащит в ванную, заставляет выпить несколько кружек воды, мой желудок выворачивается наизнанку…

Отец умывает меня, прижимает к себе, берёт на руки и уносит в комнату, но не опускает на кровать, а держит, как в детстве, на коленях. То ли вздох, то ли всхлип… Смотрю на папу. У него в глазах стоят слёзы.

– Папочка, прости меня, пожалуйста, – прошу я, утыкаюсь ему в плечо и горько плачу.

– Доочаа, что ж ты творишь?.. Ни один мужик не стоит этого, – отца не обмануть, он понимает, что здесь виноваты дела сердечные.

– Не говори маме, я тебе обещаю, что никогда больше ничего подобного не сделаю.

Матери отец сказал, что я приболела, она долго сидела рядом, гладила меня по спине успокаивающе. Как жаль, что любимые родители не могут вытравить боль, которая прочно поселилась в моём сердце. Как я могла так обмануться в Борисе? Конечно, не поверила его оправданиям, хотя готова была выслушать и всё простить. Но я прекрасно понимаю, что он-то меня не простит, а Сашка не упустит момента мне нагадить.

Мама договорилась со знакомой, сделала мне справку в универ. Эти три дня не могли решить всех моих проблем, и вообще я была не уверена, что боль скоро уйдёт.

Наташке я сказала, что рассталась с Борисом, подробности пообещала поведать как-нибудь в другой раз. Правда, я очень сомневалась, что этот другой раз когда-нибудь настанет.

Сашка, вопреки обещаниям, появился только через несколько дней. Подкараул меня около подъезда:

– Рит, привет! Ты своим родакам сказала, что мы женимся?

– Нет.

– Почему? – искренне удивился парень, – мои уже от бабкиной квартиры ключи отдали, поедем, посмотрим.

– Саш, ты реально не понимаешь или дурака включил? Читай по губам: Я-ЗА-ТЕ-БЯ-ЗА-МУЖ-НЕ-ПОЙ-ДУ!!!

– Риток, чёё происходит? Ты чёё ломаешься, всё ж у нас нормально было, подумаешь, поругались малёхо.

Меня передёрнуло от его"чёё", раньше это так не раздражало, если честно, он и сам меня раньше не раздражал. Неизвестно, сколько бы продолжался это дурацкий разговор, но Сашке позвонили, он взял трубку, кивнул мне, развернулся и быстро зашагал к отцовской машине, не сказав больше ни слова. Я пожала плечами и пошла домой.

Сашка не появлялся уже две недели и всё бы ничего, но мой паспорт по-прежнему находился у него, а в деканате попросили прнести документы для какой-то сверки. Придётся всё-таки разблокировать его номер и позвонить. Не хотелось портить себе настроение на ночь глядя, поэтому решила позвонить с утра.

Приехала в универ к первой паре, староста потребовала паспорта, когда выяснилось, что у меня с собой нет, пришлось выслушать целую лекцию об безответственных студентах. После второй пары всё же позвонила Сашке. В трубке мучительно долго шёл вызов:

– Алло, – раздался хриплый голос, видимо, Сашка ещё спал.

– Привет. Саш, мне нужен паспорт…

– После ЗАГСа получишь.

– Ты серьёзно? С меня в деканате требуют, он нужен мне сейчас!

Какое-то время я слушаю тишину.

– Тогда приезжай на квартиру, я тебе отдам. Адрес помнишь или запишешь?

– Помню, ладно, сейчас приеду…

Мы пару раз с Сашкой заезжали к его бабуле, пока она была здорова. В прошлом году у неё случился инсульт, после больницы Сашкины родители перевезли её к себе, чтобы было проще ухаживать за пожилой женщиной. Всё это время квартира пустовала, и я знаю, Сашка просил у родителей разрешения переехать туда, якобы им стало тесно, потому что с переездом бабушки, брат переселился на соседний диван в его комнату. Родители же были категорически против, потому что сынок и, живя с ними, умудрялся прогуливать пары, ни о какой самостоятельности не шло речи.

Отец как-то ему сказал, закончишь вуз, хотя бы бакалавриат, или, на худой конец, женишься на Маргарите, вот тогда и получишь квартиру. Сашка знал: родаки спят и видят, отличница Ритка когда-нибудь станет их невесткой. Уж очень им нравилась девчонка!

Я за полчаса добралась до Сашкиной квартиры, дверь была уже открыта. От Сашки розило перегаром, из ванной выполз его дружок с похожими симптомами, я прошла на кухню, под подоконником стояла батарея пивных бутылок, на столе полная пепельница окурков, грязных бокалов и тарелок. Мне стало дурно, я резко сорвалась с места и побежала в туалет, меня вырвало, я умылась холодной водой, посмотрела на грязное полотенце, очередной спазм скрутил мой желудок. Оторвала кусок туалетной бумаги, вытерлась и, когда кидала её в мусорное ведро, увидела использованные презервативы. Никогда не испытывала настолько остро брезгливость, я осторожно вышла в кухню, Сашка курил в открытое окно.

– Ты чего?

– Всё нормально. Дай паспорт, меня ждут в деканате. Сашка достал из кармана куртки, которая болталась тут же на стуле, паспорт, протянул мне, как только я вытянула руку вперед, парень отдёрнул свою:

– Первого декабря в 16.00 у нас регистрация.

Я посмотрела на Сашку, как на сумасшедшего, но предпочла сейчас промолчать, уж очень мне хотелось удрать подальше из этой "нехорошей квартиры".

Следущее утро меня снова встретило сюрпризом. Я проснулась от того, что по квартире распространился запах свежесваренного кофе. Обычно этот запах бодрил, сегодня же мне стало снова дурно, я бегом бросилась в туалет. И тут, когда уже всё произошло, я понимаю, возможно, это не совпадение: Сашка в последний раз не предохранялся да и с Борисом мы однажды тоже забыли об осторожности. Я с ужасом смотрю на себя в зеркало и понимаю, если я забеременела, то даже не знаю от кого. Меня охватывает ужас.

Около дверей грозным взглядом меня встретила мама. Я опустила глаза и хотела пройти мимо, но она схватила за руку:

– Маргарита, это, о чём я думаю? – мама всегда, когда злилась, называла меня полным именем.

– Не знаю, – уже не вижу смысла в обмане, всё равно, если я на самом деле беременна, у меня не хватит силы воли избавиться от ребёнка.

– Сегодня же запишу тебя к врачу.

Я молча кивнула.

Мать сдержала обещание, позвонила мне в универ и сообщила, что записала к гинекологу на 17.00.

Я же не вытерпела и ещё перед занятиями зашла в аптеку, купила тест и, недолго думая, сделала его прямо в университетском туалете. Тест показал две полоски. Поэтому, когда врач сообщила мне, что у меня беременность 3-4 недели, я нисколько не удивилась.