— Твой друг, как его там, Алистер — идиот, — сухо констатировала девушка, и продолжила свой путь. В левой руке она крепко держала старый, местами в пятнах кофе и чая, пергамент. Не просто пергамент. Карту.

Уизли пересекла гостиную, столкнувшись там уже с Элизабет, и поднялась в свою спальню. Когда Роза отворила дверь и вошла в комнату, только Алиса подняла на неё удивленный взгляд, оторвавшись от какой-то книжки. Кроме неё в комнате никого не было, что оказалось на руку. Почему-то рыжеволосая девушка была уверена — даже если бы она сейчас притащила в комнату коробку ядов, или труп, завернутый в ковёр — Алиса бы никому не сказала. Она бы посмотрела осуждающе, попыталась вразумить, но скорее стала бы соучастником, а не предателем.

Поэтому Роза практически спокойно, насколько это вообще было возможно в сложившейся ситуации, забралась на кровать с ногами и разложила на одеяле пергамент. «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость» — прошептала девушка, взмахнув палочкой, и принялась вглядываться в расцветающие на пергаменте завитки.

Она водила пальцем по чернильным комнатам и коридорам, внимательно рассматривая перемещающиеся таблички с именами, и старалась не размышлять вслух.

Альбус и Адель находятся в гостиной Слизерина. Около двери никого нет. Но, возле портрета Полной Дамы, почему-то стоит дежурный учитель. Обойти его будет проблемно. Если только не…

Уизли поднесла схему своей гостиной практически к самым глазам, и принялась высматривать потайные выходы. Это же Хогвартс, их просто не могло не быть! Но кругом были лишь стены, ни одного намёка на тайную дверь.

Лезть через окно — плохая идея. Башня Гриффиндора находится слишком высоко, да и девушка представить себе не может, как она спрыгнет сверху, не разбившись насмерть, а потом ещё и проберётся в подземелья Слизерина. Дежурный учитель — не пропустит. Если только не прикинуться умирающей. Этот вариант Уизли откидывать пока не стала. Неужели нет ни одного лаза, быть не может!

И тут Роза с трудом сдерживает радостный крик; у самого портрета Полной Дамы, в том небольшом проходе, который соединяет коридор с самой гостиной, висит огромный гобелен. Роза этот гобелен прекрасно помнит, весь первый курс она смотрела на него с опаской, потому что огромная материя на стене, так ещё и в полной темноте, навевала ужас. За этим самым гобеленом и находится проход, который потом выводит на лестницу третьего этажа.

— Шалость удалась, — шепчет девушка, и, на всякий случай, убрав карту в карман мантии, которую она только что надела, и спрятав значок старосты в тот же карман (тоже на всякий случай), выходит из комнаты. На Алису она не взглянула. Долгопупс проводила её внимательным взглядом.

Роза выбежала в гостиную и, проигнорировав и Лиззи, и Джеймса, направилась к выходу.

— Из гостиной не выпускают! — крикнула ей вслед Элизабет, но Уизли её уже не слышала. Адель. Она должна поговорить с Адель. Ну, и с Алом, конечно.

***

Не то, чтобы стук ногтей по столу раздражал Альбуса, но не позволял сосредоточиться хоть на чём-нибудь! После всего, что произошло сегодня утром, Альбус вообще ни на чем не мог сосредоточиться. Впервые за те шесть лет, что он здесь учился, в стенах замка произошло что-то действительно страшное, намного страшнее подростков, курящих в туалетах. Поттер сидел, и никак не мог понять, как это могло произойти. Отравили ученицу! Средь бела дня!

— Говорят, очень маленькая вероятность того, что ей станет лучше, — брюнет дернулся, когда в соседнем кресле появился Скорпиус. Аделаида перестала отбивать дробь ногтями.

— Значит, она останется в Мунго… навсегда?

Альбус правда старался, чтобы его голос не дрожал. Но он видел эту девочку в коридорах вместе с Лили, его Лили Луной! Он практически был с ней знаком. А теперь ему говорят, что возможно она никогда не выйдет из больницы Святого Мунго, потому что кто-то отравил её школьный завтрак! Парень запустил руку в волосы и нервно вздохнул.

— Возможно.

Сам Скорпиус, надо говорить честно, тоже выглядел не лучшим образом; он был очень бледен, это была не привычная аристократическая бледность, Малфою было действительно страшно. Как и каждому в этом замке.

Поттеру кажется, теперь ему до конца жизни будет сниться, как девочка с пятого курса начинает кашлять, а потом падает на пол, как у МакГонагалл вытягивается лицо, как Аделаида рядом с ним начинает бледнеть, схватив его за руку, вцепившись ногтями. Альбус никогда не забудет, как к этой девочке подбегают профессора, говоря, что её отравили, никогда не забудет лицо Лили, когда она поняла, что это её подруга. Сегодняшнее утро — персональный ночной кошмар Альбуса Поттера, который будет преследовать его всю жизнь.

— Ал? Ты как? — парень вздрагивает, когда рука Скорпиуса ложится на его плечо, и немного сжимает. Друг смотрит с понимаем, словно всем своим видом говорит, что будет рядом. Под глазами у Скорпиуса пролегли незаметные тени, и Альбус знает, что друг не спит ночами, всё время что-то читает, словно ищет ответ на какой-то важный вопрос. Но ему об этом не говорит, будто это какая-то страшная тайна, один из скелетов в шкафу Малфоя, спрятанный в дорогих костюмах. Один из тех секретов, которые не рассказывают даже лучшим друзьям.

— Я в норме.

И снова ложь. Но Поттеру кажется, что в сложившейся ситуации он не может не соврать, не может позволить себе сказать правду. Он натянуто улыбается, и рассеяно кивает, когда Скорпиус поднимается с кресла и говорит о том, что ему нужно идти. Парень не может его задерживать.

Как только Малфой исчезает из поля зрения, Адель снова начинает стучать ногтями по столу, погружаясь в собственные мысли. Поттер берет её за руку. Он сам не до конца понимает, зачем: чтобы успокоить её, или чтобы прекратить этот звук.

— В Мунго до конца жизни, — задумчиво тянет она, и всеми силами старается сдержать слёзы, — ведь всё это просто…

Она не находит в себе силы договорить; лишь прячет лицо в ладонях и тяжело вздыхает.

Между Альбусом и Аделаидой, да и каждым в этой мрачной комнате, повисает тишина. Она натягивается, словно струна, и, кажется, вот-вот лопнет, поразив всех грохотом, вернув в сознание.

Вдруг, ни кем не замеченный, в гостиную Слизерина влетает призрак. Девушка медленно кружит между креслами, диванами, учениками, словно никого из них не замечая. Словно это не она призрак, а все они. Альбус познакомился с этим призраком ещё на первом курсе. Тогда девушка загадочно улыбнулась и представилась Патти. Это была девушка лет семнадцати, а Поттер смело мог бы сказать, что она очень симпатична. Но был у Патти лишь один заметный минус — она была мертва. И, подобно всем призракам, она часто кружила в Большом Зале, летала по коридорам, или залетала в гостиные и спальни. Больше всего Патти любила гостиную Слизерина. Никто не спрашивал у неё, почему — она никогда об этом не говорила. На ней не было форменного галстука, или какого-либо отличительного знака, было очень сложно сказать, на каком она училась факультете.

Как-то раз, Альбус рассказал о Патти родителям. Мама тогда очень сильно изменилась в лице, и ушла из комнаты, а отец потом рассказал, что миссис Поттер знала эту девушку лично. Они учились на одном курсе, но на разных факультетах, правда, Патриция была старше на год. Она погибла во время битвы за Хогвартс в мае девяносто восьмого.

Патти медленно обогнула Аделаиду, которая её словно и не заметила, и внимательно уставилась на Альбуса, словно она знала, что тот хочет задать вопрос. И ждала.

— Есть какие-то новости?

— Зависит от того, какие новости тебя интересуют, — призрачная девушка пожала плечами. В глазах у неё словно горел огонь.

— Ты знаешь, о чём я. О девочке. Об отравленной девочке.

— Оу, МакГонагалл переживает. Никто не знает, кто мог даже подумать о таком преступлении! — она рассмеялась. Хрипло и призрачно. Жутко, — но виновника скоро найдут. Её отравили. В женском туалете на первом этаже были найдены колбы. Таких никогда не появится в Хогвартсе! Виновник здесь, в стенах замка! И скоро он поплатится. Кровью за кровь.