Ирон вздохнул и осторожно отвёл мои волосы от лица.

— Всё время забываю, какая ты ещё молоденькая… Давай начнём с самого начала: в этом смысле тебе не следует меня бояться. Я ненавижу такого рода насилие. Хотя бы потому, что и сам становился его жертвой. И не сделал бы этого, особенно с кем-то вроде тебя. Только уродам нравится пачкать чистое.

Я открыла рот и тут же захлопнула. Это было… неожиданное заявление. Но о таком ведь не спрашивают, верно?..

— Ты не хочешь этого знать, — спокойно ответил на невысказанный вопрос он. — Возвращаясь же к теме зелья, поверь на слово: у тебя будет больше шансов надругаться надо мной, чем наоборот. Я буду послушен, как ручной зайчик. Просто попросишь меня тебя поцеловать, не распуская рук. И всё!

Я только покачала головой.

“Это не любовь, Ирон”.

— Вот можно подумать, ты у нас тут великий специалист по делам любовным! — фыркнул он. — Но если серьёзно, то у меня есть причины думать, что это может сработать. Видишь ли, как драконам для размножения нужна совместимость, так эльфам — сильные чувства. Любовь, ненависть и прочие вариации на тему. С новыми правилами матриархата, которые установились при Матери Богомолов, нам пришлось привыкать к бракам по расчёту, в которых о любви или ненависти речь не идёт — разве что об отвращении или равнодушии. На такой-то случай и придумали это зелье. Оно способно обмануть эльфийский организм и магию. А значит, возможно, и магия этой летающей тупой стрекозы засчитает зелье за истинную любовь… Теперь поняла?

Я медленно кивнула.

— Вот и хорошо, — вздохнул он. — Зелье как раз готово. Ну что, выпьем за любовь? Я приворотное, а ты — бульон с целебными травами. Что скажешь?

Я растерялась. А что тут говорить? Если бы Ирон действительно хотел мне навредить, ему было бы достаточно просто не бросаться за мной в воду. Но перед глазами ещё стояли воспоминания о том, как сид пытался пробиться ко мне, безжалостно, словно глупый мотылёк, насаживаясь на обманчиво-хрупкие прозрачные шипы. Голубая кровь, кровь эльфов… У него она была скорее бирюзовой, особенно ближе к сердцу.

Очень красиво, если не вдумываться в суть. Впрочем, это можно было сказать обо всём эльфийском.

По правде, я не слишком верила, что из затеи Ирона что-то выйдет. Нужна ведь истинная любовь, так? Но, во-первых, в моём положении нужно пробовать все варианты. Госпожа Иэ не озвучила этого вслух, но без слов понятно: ведьма-калека, да ещё и лишённая важной части своих способностей, будет для команды обузой. Даже если сама принцесса не захочет меня заменить, её вынудят: в таких вопросах у особ монарших выбора в принципе намного меньше, чем кажется со стороны. Во-вторых… а какая она, эта “истинная любовь”? Любой дракон скажет: “Это любовь к истинной паре.” Но разные бывают пары. И драконы. И обстоятельства. И, возможно, эльфы в чём-то правы, считая “парную” любовь фальшивкой. То есть как… Не фальшивка, тут они неправы. Но всё же это скорее инстинктивная потребность, жажда, нужда, которая может со временем трансформироваться в любовь. А может и не. Как повезёт.

Пара — это главное драконье сокровище. Но можно ли любовь к сокровищам приравнять к любви истинной? Это, как говорится, спорный вопрос.

В том-то и дело. Чем больше я думала об этом, тем больше понимала, что не знаю, что вообще считать истинной любовью. Слишком много вариаций и трактовок. Что далеко ходить? В тех же сказках прекрасные принцы, чьи поцелуи снимают проклятия с не менее прекрасных принцесс, вообще видят своих избранниц впервые. Так, быть может…

"Хорошо, — вздохнула я. — За любовь!"

Эльф удовлетворённо кивнул и протянул мне пиалу с бульоном. Я покосилась на него и быстро проверила на предмет лишних примесей. А то мало ли, может, он и меня решит на любовь простимулировать? С него станется.

У Ирона сделалось очень обиженное лицо.

“Вот можно подумать, идея о том, что ты мог что-то туда подмешать, так уж глупа”, — не выдержала я.

— Нет, что ты, всё логично. Но вот думать, что эту примесь было бы так легко обнаружить — прямо оскорбление для моей тонкой фейской души… Пей уже. Нет там ничего, я проверил. Качественно проверил, а не так, как ты только что. Эх, нет на вас эльфийского двора с его тонким искусством яда…

Я фыркнула.

Ситуация была бредовая, но это, кажется, после посещений сидхе-данан стало нашей нормой. Так что, вздохнув, я пригубила пряный бульон.

Ирон выпил зелье.

Я слегка сжалась, морально приготовившись к сногсшибательному эффекту сильного приворотного. Впрочем, оглядываясь назад, мне следовало понять: когда дело доходит до любви, интриг и ядов, не стоит недооценивать эльфов.

Никогда.

Ирон внешне не изменился, не начал приставать ко мне со вполне очевидными намерениями или капать слюнями на простыню.

“Не подействовало?” — уточнила я осторожно.

Он тихо рассмеялся.

— И с чего бы такой вывод, мышка?

От этого воркующего голоса у меня по спине табуном пробежали мурашки.

Мамочки! И мне раньше казалось, что он меня соблазняет? Кажется, я не понимала всех границ возможностей его чар.

“Эм… Так ты… ну… любишь меня?” — уточнила я подозрительно.

Он хмыкнул, осторожно поправил мои волосы, очертил кончиками пальцев лицо…

— Не сказать, чтобы для этого мне нужны были какие-то зелья, — заметил он. — Ты понравилась мне с первой минуты. Такая тихая, изящная, милая. Так что, разумеется, люблю… Допивай уже свой бульон, а? Он действительно полезен.

Мамочки… Такого эффекта я, если честно, не ожидала.

“Ты точно в порядке?” — не удержавшись, уточнила я.

Эльф на это только насмешливо фыркнул, сияя ясными, тёплыми глазами.

— Лучше не бывает! Мне нравится знать, что я люблю тебя. Признать это, чувствовать, сказать вслух. Приятное ощущение.

Это было очень… достоверно. Я всей кожей, всем существом своим ощущала, что Ирон не лжёт… Или, как минимум, он действительно верит в то, о чём говорит.

Я мысленно обозвала себя дурой и попыталась унять отчаянно застучавшее сердце. Соберись, Ирлина, не будь тряпкой! И подумай головой.

Обычно приворотные зелья сильного действия работают грубо, полностью подавляя волевой аспект жертвы. Суть приворота — сломить волю, и именно потому он имеет самое минимальное отношение к любви.

Но, видимо, некоторые эльфийские привороты действуют намного тоньше.

“Это всё — зелье”, — напоминала я себе. Думаю, в ментальном плане я говорила очень громко, потому что Ирон тепло улыбнулся.

— Зелье только пробуждает и усиливает то, что во мне уже есть, — признал он. — Без подавления волевого аспекта. Так что нет, у тебя не получится допросить меня, хитрая мышка! Я всё осознаю, всё понимаю, просто люблю тебя.

Я почувствовала себя безнадёжно глупой: мысли о допросе даже не возникло в моей голове. Да, я собиралась разузнать как можно больше про Ирона… И, каюсь, решила держать его рядом как раз чтобы следить, что он отколет… Но мне даже не пришло бы в голову расспрашивать его, опоенного.

Может, я и правда не очень гожусь для этой работы. И принцесса Иэ, и лорд Гэри точно подумали бы об этом в первую очередь.

“Ясно. И что, зелье в любом случае найдёт… повод для любви? Даже если партнёры друг другу противны?”

— Спорно, — муркнул Ирон, осторожно укладываясь рядом. — Ты пей бульончик… А я буду рассказывать, если уж ничем более интересным мы не займёмся…

Его губы на миг приблизились к моей шее, будто случайно. Я сама не заметила, как откинула голову… Но он только слегка улыбнулся, отстраняясь, и глазами указал на бульон, который я уже понемногу начала ненавидеть.

Сволочь.

— Так вот, — протянул он, наблюдая, как я торопливо пью, — для случаев, когда эльфы друг другу противны, существуют другие варианты зелья, более… убойные, скажем так. Но в нашем случае это лишнее. С этим зельем больше шансов, что сработает: оно не создаёт ничего фальшивого. Только истинная любовь, по стандартам… И как оно?