На третьем этаже разместилась мужская комната, женская, которая была гораздо меньше мужской из-за того, что в основном женщины на моём корабле — это медицинский персонал и навигаторы. Хотя, у меня, конечно же есть женщины-бойцы. Также на третьем этаже есть лазарет и ванная комната.
На втором этаже находится мини-библиотека, комната для навигаторов и штурманов.
А на палубе есть воронье гнездо, моя комната и комната для моих младших братьев и сестёр. Моя комната выглядит обычно. Стены, сделанные из лучшего дерева — Адама, пол, который обставлен чёрными и белыми коврами в шахматном порядке, лампа, стул, который стоит рядом со столом для заполнения документов, двуспальная кровать, тумбочка, на которой лежат ден-ден муши и листок с номерами для связей.
У детей же всё более красочно. Стены, на которых нарисовано голубое необъятное море, белые облака, деревянные корабли и летящие над ними чайки. Пол у них заставлен зелёным ковром, напоминающий листву. Мягкие кровати разных цветов, лампа, стулья, которые стоят вокруг стола для рисования их шедевров.
На вершине фок-мачты есть воронье гнездо. Это купол в форме хижины с несколькими окнами по бокам. В него можно попасть, поднявшись по снастям мачты, а затем по лестнице наверх, через отверстие в металлическом полу гнезда. Оно содержит некоторые дополнительное телескопическое оборудование и микрофон с громкоговорителем. Микрофон подключен к громкоговорителю, расположенному ниже вороньего гнезда на задней панели. Там я люблю посидеть в спокойствии, читая книгу.
Кхм, объяснила, как выглядит корабль… Теперь, вернёмся к моим младшим братьям…
— Уже спешим, нэ-сан! — крикнул мне Нуссторте, взяв своих младших за руки и ведя их к кораблю.
Они поднялись на корабль, их глаза были наполнены эмоциями, а особенно предвкушением. Это вызвало улыбку на моих устах прежде, чем я крикнула членам экипажа, которые решились поехать с нами:
— Отплываем, ребята!
— Да-а-а-а! — раздался крик команды.
***
Я цокала языком, глядя на уставших пиратов, которые прошли через мои тренировки. Окей… Я и сама знаю, что так их тренировать — это не самая лучшая идея, но они не дети, чтобы я им поблажки, как моим младшим братьям и сёстрам, давала.
— Рота, подъём! — после моего выкрика, они что-то проворчали и вставать не собирались. — Тот, кто сейчас не встанет, пойдёт на корм акулам! — и сделала серьёзный тон, чтобы звучать убедительнее, что у меня получилось.
Это сработало на всех, кроме двоих…
— Нобуо, Тэк-ни, вы, двое, знаете, что только из-за того, что вы двое следили за мной до четырёх лет, я не буду жалеть вас и выкину в море? — слегка раздражённо спросила я, хмурясь.
— Ну не будь такой, Ноли-имото! — протянул, надувшись Тэкео — сын Набуо и всего-то на два года старше меня.
— Что это за прозвище? И для тебя я «Канноли-сама», — прищурилась, ухмыльнувшись.
— Не-е-ет! Ты — Ноли-имото! Моя милая сестрёнка!
— Какая я тебе сестрёнка? Ты — мой подчинённый, — закатила глаза я, хотя, всё же не смогла сдержать улыбку от детского поведения единственного друга детства.
— Этими словами ты обманываешь только себя! — утвердил он, всё ещё валяясь на палубе. А его отец, наконец-то встал и поплёлся за другими пиратами в столовую.
— Почему ты не идёшь со своим отцом? Неужели, ты хочешь остаться без еды? — изогнула бровь я, указывая на Набуо, который вёл беседу с одним из навигаторов.
— Ась? — он взглянул на своего отца и через секунду побежал к пиратам. — Хэй! Не трогайте мою еду!
— Как-будто кто-то собирался это сделать, — раздражённо отозвался, закатив глаза молодой плотник, примерно на четыре года старше Тэкео.
Когда все ушли с палубы, я тут же пошла к носу корабля. Облокотившись на фальшборт, смотря на появляющиеся звёзды, начала напевать под нос Саке Бинкса:
— Йо-хохохо, Йо-хохохо,
Йо-хохохо, Йо-хохохо,
Йо-хохохо, Йо-хохохо,
Йо-хохохо, Йо-хохохо… — я достала спрятанную бутылку Саке.
— Отправляясь в дальний путь, Саке Бинкса я беру,
Следуя за бризом моря по волнам бегу,
Вдаль чрез глубь морских пучин, на закате не один
С песней птиц иду вперёд, глядя на небосвод! — глотнув, скривилась. Гадость-то какая! За то подавляет вину за то, что не смогла хоть как-то остановить его смерть…
— До свиданья, родной дом, всю печаль оставим в нём
Идём вперёд, скорей на борт, расправим паруса
Соль из брызгов золотых, в дар от волн к нам прилетит
Даль манит, скорей вперёд, дуй ветер в паруса! — сделав ещё один глоток, начала слегка топать ногой по палубе для ритма.
— Отправляясь в дальний путь, Саке Бинкса я беру,
Мы — пираты, а это значит, нам нужны моря,
Спать мы любим на волнах, море снова в наших снах
Черепок, узнал, дружок, на наших парусах? — спев эти строки, взглянула на свой парус. Точнее… парус команды матери…
— Небо помрачнеет вдруг, буря уже тут как тут,
Танец волн нам в унисон грохочет и шумит,
Если страх тебя скуёт, то беда большая ждёт,
Сильным будь, тогда все вместе встретим мы восход! — непроизвольно вспомнила все моменты с ним…
— Отправляясь в дальний путь Саке Бинкса я беру,
Завтра день, сегодня день, сбываются мечты!
А мы все в последний раз видимся с тобой сейчас
Выше нос, зря месяц рос, чтобы ночью стать луной? — теперь мой взгляд перевёлся на полумесяц.
— Отправляясь в дальний путь Саке Бинкса я беру,
Идём вперёд, скорей на борт, петь песню морских волн
И не важно, что потом может быть мы все умрём
День за днём из уст в уста, история жива! — выпила всю бутылку и выбросила в море.
— Йо-хохохо, Йо-хохохо,
Йо-хохохо, Йо-хохохо,
Йо-хохохо, Йо-хохохо,
Йо-хохохо, Йо-хохохо… — от слёз, мой голос становился глуше, совсем неслышным.
Я прикрыла глаза рукой. Не могу плакать. Нельзя плакать. Я буду не самым лучшим примером для своих младших и других людей на острове, если буду сейчас рыдать, как плакса, из-за чувства вины…
Однако, не смотря на мои мысли, слёзы продолжали течь рекой из моих глаз. Как бы я не старалась успокоится и остановить их.
Почему я такая слабая?
Я же грациозная… идеальная дочь Шарлотты Линлин. Смышлёная, одарённая, очаровательная, красивая, добрая, сильная, безошибочная — этот список бесконечен и заполнен не только хорошим, но ещё и матами дозорных… Но никто бы никогда не сказал бы то, что я — плакса.
Так почему я веду себя так? Почему я не могу остановить эти слёзы? Почему это так трудно?
Я почувствовала тёплые руки, обнимающие меня сзади.
— Ты же знаешь, что ты в тот момент не могла остановить его смерть никак, так? — спросил он.
— Тэк-ни… — пробормотала я дрожащим голосом.
— Не стоит, Ноли-имото…
Бесспорно. Это точно он.
Тэкео может быть тем ещё ребяческим идиотом, но он понимающий идиот. Он — мой друг детства. Но я, всё же, не понимаю, как он — и другие единственные люди, которых я действительно считают друзьями — всё время может понять мои эмоции, даже когда я умело их прячу и могу не показывать на публике. Он всегда знает из-за чего я могу грустить, радоваться или сердится. Знает, как утешить…
Он идеален, а не я…
— Т-ты… ты уже поел…? — попыталась я сделать свой тембр голоса обычным.
— Это действительно единственно о чём ты думаешь сейчас? Поел ли я? — фыркнул он, прижимая мою спину к своей груди и положив свой подбородок на мои лавандовые волосы.
— Нет… Это не так… — призналась я, осознавая, что от него бессмысленно скрывать свои настоящие чувства.
— Хочешь плакать — плачь, — сказал он, наконец всё же, перевернув, и прижав мой нос к его груди. Сравнивая мой рост с его, я выгляжу действительно миниатюрной, хотя, я вроде не низкая… Через минуту он добавил: — Никто не услышит твоих рыданий. Все уже лежат в своих кроватях. Твои младшие тоже.
Я не заплакала… Не смогла заплакать при человеке. Даже при лучшем и друге детства. Не могу плакать при какой-либо аудитории. При людях я должна быть сильной.
