— Госпожа? — растерянно оглянулась на королеву Линн.

Но в этот момент из-за спины портнихи выпрыгнула девочка с длинными светлыми косами и серыми, как две жемчужинки, глазами. Она чуть не наступила на длинный подол новенького платья, когда бросилась в объятия Линн.

— Сестра!

— Мила! — выдохнула Линн и обвила руками тоненькие плечи.

Затем следовали слова. Много слов. Слёзы радости. Потом снова объятия. Мила что-то рассказывала, тараторила как дятел. Шарлотта смотрела на них с умилением. Микая отошла поговорить с незнакомцем. А Линн всё не могла перестать плакать и любовалась счастливым личиком Милы, которое боялась никогда больше не увидеть.

Её сестра, её малютка, её единственная семья и человек, ради которого Линн выживала, ради которого бросалась к каретам, выпрашивая крошки еды, ради которого готова на всё.

Когда Микая снова появилась в комнате, Линн бросилась к ней в ноги. Схватила край подола и благодарила, благодарила, вытирая рукавом мокроту с щёк и под носом.

— Я лишь попросила. Он всё сделал.

Микая кивнула в сторону незнакомца, и Линн принялась благодарить и его, из-за чего мужчина явно чувствовал себя неудобно и словно хотел провалиться под землю. Но потом Микая качнула головой в сторону коридора.

— Линн. На пару слов.

Это насторожило, сердце Линн на миг замерло. Она с опаской посмотрела на сестру, и та ответила ей доверчивым вопросительным взглядом. Но Линн всё же послушно последовала за королевой и готовилась услышать от неё… что угодно.

— Итак, твоя сестра в безопасности. Что ты теперь будешь делать?

Линн не знала, что ответить. Она об этом не думала. Но сказала то, что наверняка хотела услышать королева.

— Мне больше не придётся служить канцлеру, благодаря вам, госпожа.

— Ошибаешься.

— А?

— Канцлер больше не властен над жизнью твоей сестры, но твою он сможет забрать, когда пожелает. Поэтому у тебя есть два пути, Линн. Внимательно подумай над каждым и реши, — королева сделала паузу и посмотрела Линн в глаза. — Ты можешь вернуться со мной во дворец и продолжить служить мне. Канцлеру тебе тоже придётся отвечать, чтобы он не догадался о твоём предательстве. Во дворце твоя жизнь всегда будет в опасности, как и раньше, но если решишь остаться, я позабочусь о тебе и твоей сестре в меру своих сил.

— А… второй путь? — тихо спросила Линн.

— Второй путь и прост, и сложен: забирай сестру и уезжайте. Я дам вам серебра на первое время. Сама решай, куда вы поедете и что будете делать. Наверняка ты сможешь устроиться в чьё-нибудь поместье в услужение. Этикет и потребности знатных дам тебе известны. Но в этом случае лучше смените имена. У канцлера длинные руки, если он решит вас отыскать. Если не знаешь, куда ехать, спроси Шарлотту. Она знает многих и, может, подскажет.

— И вы отпустите меня? — удивилась Линн. — Позволите забрать сестру и уехать?

Микая тихо вздохнула.

— А ты думала, я поступлю как канцлер? Я не беру в заложники маленьких девочек. Или что, в городе и такое болтают? — Линн хотела что-то сказать, но королева жестом остановила её. — Не отвечай сейчас. Подумай обо всём. Вот серебро. Когда решишь, возвращайся ко мне… или не возвращайся вовсе.

На этом Микая развернулась и ушла, не обернувшись. Без лишних слов и прощаний. Линн заглянула в брошенный ей мешок и ахнула — этих денег хватит на год жизни. Она снова посмотрела в окно и увидела только, как отъехала королевская карета. А Линн стояла посреди мастерской с жмущейся к ней сестрой и серебром в руках… и была свободна.

***

Микая в задумчивости смотрела в окно. Она приказала просто ехать по городу и думала над тем, что сказал Ивор. Человек, который причастен к пожару, выходил из поместья канцлера в Визарде…

Микая предполагала, что Генрих причастен. Допускала лишь варианты. Но знать это наверняка, думать, сколько раз она смотрела в глаза убийце — это совсем другие чувства. Ивор не стал бы ей лгать. Генрих Уриен виновен.

Осталось понять, что с этим делать, как заставить его заплатить? Даже без короны, без единой капли Благословенной крови он стал самым могущественным человеком в королевстве. И он сделал это чужой кровью.

Микая качнула головой. Она знала, каким человеком стал Генрих Уриен сейчас, устранив все препятствия. Но каким он был тогда? Лорд очень скромного по происхождению рода. Он не мог сотворить переворот в одиночку. Кто ему помог? Какие цели преследовал, что ради них пролил столько Благословенной крови? Совершил страшнейший грех.

Королева постучала по стене, и окошко к кучеру тут же приоткрылось.

— Ваше Величество?

— В главную библиотеку. Я хочу взять книги.

Когда-то все ценные книги хранились прямо во дворце, но со временем там перестало хватать места. Один из королей был просто одержим обладанием книгами и тратил на них огромные средства, едва не опустошая казну. Можно было бы назвать его просвещённым, но тот король не прочитал ни одну из них. Его привлекало лишь чувство собственности. И редкие знания в кожаных переплётах и свитках текли в Этерну со всего мира.

Так возникла необходимость построить для них отдельное строение. Большое и массивное, как крепость. Полностью из камня. С широким золотистым куполом и четырьмя круглыми башенками. При желании в одной библиотеке можно было бы держать осаду, потому как, чтобы избежать возможных пожаров, её отгородили от с деревянных домов каменной стеной. Внутри раскинулся сад с цветами и колодцем.

Лишь главный храм стоял рядом и затмевал величие соседа. В храме творились религиозные таинства. В библиотеке — таинства знаний. Главная библиотека по праву являлась достоянием Адаманта, а её смотритель был уважаемым при дворе человеком и именовался хранителем знаний.

Когда-то. Сейчас хранителей знаний не приглашают на церемонии и праздники во дворец. И вообще вспоминают о них только по мере необходимости. Кажется, нынешний хранитель Амбер Тарт ничего не имел против. Он служил на своём посту уж много лет и проводил всё время в полутёмных залах библиотеки. Происходящее за её стенами его мало беспокоило — только книги.

Микая никогда с ним не встречалась, но наслышала. Пройдя мимо массивных высоких шкафов и увидев дряхлого старика, сразу поняла, что это Амбер Тарт.

Худой как древко от копья, что даже сквозь балахон хранителя виднелись острые углы на локтях и бёдрах. Через круглые очки на орлином носу он изучал книгу на пюпитре, бормотал что-то бумажными губами. Старческими крючковатыми пальцами с длинными ногтями водил по чернильным строчкам.

Когда Микая подошла он не сразу её услышал, а потом несколько мгновений вглядывался через очки, пока наконец не разглядел на её голове диадему и склонил голову. Когда-то Амбер так же склонялся перед королевой Ивайн и королём Асвальдом и даже его отцом и матерью. Настолько стар он был.

Королева оставила гвардейцев у дверей. В этом месте у них не было повода идти за ней, и Микая этим воспользовалась. Она хотела расспросить хранителя, и ни к чему канцлеру знать про её интерес.

— Ваше Величество? Чем скромная обитель обязана вашим присутствием? — вежливо осведомился Амбер голосом скрипучим, как старая калитка.

— Если ваша обитель скромна, то дворец — просто кладовая, — улыбнулась Микая, указывая на стены, теряющиеся за стеллажами и лестницами, и высокий, тёмный куполообразный потолок.

Здесь никогда не было слишком светло. Все свечи запирали в стеклянных фонарях и никогда не подносили открытый огонь к книгам. По старому закону за это даже грозила казнь, если хранитель сочтёт уместным.

— Для знаний любые стены будут тесны. За какими пришли вы, Ваше Величество?

— За историей, но недавней. Меня интересуют ушедшие от нас король Асвальд и его семья, да обрели они покой под крылом Богини смерти и памяти.

Хранитель Амбер потёр свой костлявый подбородок. Микая ожидала, что он вспоминал книгу, в которой могли быть записаны хроники, но Амбер заговорил своими словами. Уж он-то был свидетелем многих дел и помнил не столь отдалённые события.