Эти осторожные объяснения я еле-еле вытащила из господина Айета. Отчим Дэрека не решился бы говорить со мной на такую щекотливую тему сам, пришлось воздействовать на него так же, как на Тессу. Но опыта у меня не хватало, сил тоже, и резерв я наверняка опять расплескала зря. Чувствовала себя после этого разговора разбитой, больной и просто выключилась ещё до ужина.
За утренним обязательным визитом врача последовал короткий разговор с господином Айетом. Он рассказал об артефактах, которые могли помочь проанализировать дар дракона, скрывшегося иллюзией, и подчеркнул, что это экспериментальная магия, а потому требуется мое письменное согласие. В тот момент я сообразила, что, по мнению окружающих, не могла прочесть письмо лорда Оттоса и предложенный мне договор.
— Мне нужно обсудить контракт с Дэреком, — твердо заявила я.
Господин Айет недоуменно вскинул бровь.
— Я пока не могу читать, — не дожидаясь уточнений, пояснила я. — Конечно, вы могли бы прочесть мне вслух, но с Дэреком мы все ещё связаны поводком. Дэрек за меня отвечает.
— Поводок разорван, госпожа Вероника, — спокойный голос мужчины откликнулся во мне протестом, но о том, что по-прежнему чувствую эмоции и состояние Дэрека, говорить не стала. — Прошу прощения, я не подумал о письменности. Вы первая иномирянка, с которой я общаюсь так близко.
— Ничего страшного, — заверила я. — Даже лорд Оттос не подумал, прислав мне письмо. Я смогла оценить лишь аккуратный почерк.
— О, — собеседник ещё больше смутился, — это неловко, очень неудачно… Нам передать ему, что вы не смогли прочесть и, соответственно, написать ответ?
— Наверное, это лучший выход. Мне не хочется смущать ни вас, ни вашу супругу просьбой прочесть личное письмо вслух.
— Тогда я передам от вас устную благодарность за подарок и участие, — пообещал хозяин. — А в остальном вы правы. Вам нужно обсудить контракт с Дэреком. Пока он за вас отвечает. Думаю, до вашей свадьбы дело решится, но с лордом Оттосом я поговорю об этом контракте. Все же это обязательства его невесты, пусть и необременительные ни для вас, ни для него.
После этих слов я кристально ясно поняла, что из Эвлонта меня не выпустят. Самой мне не выбраться никак. Дэрек после ранения ослаблен настолько, что не сможет открыть портал. Скорей всего, деньги ему придется вернуть, если я пропаду. В насквозь бюрократическом обществе драконов, трясущихся над золотом, просто не может быть иначе! Дэрек благородно не акцентировал на этом внимание и, наверное, считал такую плату за свою ошибку честной. По крайней мере до отбора, до осознания того, что я обладаю магическим даром, тайное исправление ошибки было выгодно не только мне, но и Дэреку. Так не страдала его репутация.
Теперь, когда меня от официального объявления невестой лорда Оттоса отделяли считанные дни, когда мой дар проявил себя во всей уникальной ментальной красе, я стала невероятно ценным трофеем, выпускать который из рук было просто нельзя. Никак. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.
Отправив меня домой, Дэрек потеряет все. Все, что имел до меня, все что мог иметь в будущем. Конечно же, он это понимал и оказался перед сложнейшим выбором. Поставить крест на будущем, но сдержать данное мне слово, или все же получить заслуженные деньги, сделать отцу артефакт и жить своей жизнью без постоянной пытки эмоциями. Я помнила о магической составляющей обещаний и телесной боли, которую причиняли муки совести. Меньше всего мне хотелось, чтобы Дэрек принимал решение, постоянно держа в голове мысль об этом кнуте. Поэтому, как только господин Айет оставил нас с Дэреком наедине, я от всего сердца освободила моего дракона от обещания.
***
После переезда Дэрека в дом мамы лекарь еще раз проверил поводок. Несмотря на то, что Вера, связанная заклинанием подопечная, находилась в соседней комнате, обрывок поводка оставался лишенным жизненной силы. Лекарь списал это на крайнее магическое истощение девушки.
— В любом случае лохмотья заклинания на ауре уже бесполезны, — пожал плечами целитель. — Вы сами знаете, что через день-другой от них не останется и следа.
Дэрек кивнул и решил не рассказывать, что и без поводка продолжал чувствовать эмоции Веры. Пусть не так ярко, как прежде, но связь, которую по-прежнему усиливали прикосновения, сохранялась. И через день, и через два, когда остаток поводка полностью растворился. Это очень радовало, грело сердце, окрыляло шальной надеждой, что Вера тоже дорожила их связью. Поэтому и работала магия, необъяснимая современным уровнем развития науки.
Вере нравилась вторая часть семьи Дэрека, в этом доме девушка чувствовала себя спокойно. Об этом говорили не только ее красивые эмоции, но и улыбка, выражение глаз и даже мягкий жест, которым Вера поправляла часто выбивающуюся из прически прядь. Дэрек любовался девушкой и старался не думать о тех часах сущего кошмара, когда считал ее погибшей.
Он знал, что лорд Оттос прислал подарки и письмо, с усмешкой подумал, что даже дракон, ищущий невесту-иномирянку не вспомнил о магии сопряжения. Разговаривать Вера могла, а вот писать и читать официально — нет. Мысль о неловкости, которую испытает знатный ухажер, сообразив, как попал впросак там, где хотел произвести хорошее впечатление, Дэрека веселила. Еще она немного примиряла его с эмоциональным откликом девушки. Лорд Оттос Вере нравился, его внимание она считала уместным и приятным.
Дэрек старался подавлять растущую в душе ревность и не надумывать особенное значение тому, что Вера не зашла навестить его. Именно в тот день. Именно после того, как получила подтверждение неравнодушия лорда Оттоса к себе. Но удержать мысли было неимоверно сложно. Каждую минуту в одиночестве Дэрек вспоминал общение бронзового дракона с девушкой, ее отклик на знатного и очень красивого мужчину, буквально излучающего магическую силу. Любой, наделенный хотя бы ничтожным даром, чувствовал эту мощь и, без сомнения, восхищался ею. Вера не могла быть исключением, а если добавить к картине изысканные ухаживания лорда, то изменение настроения девушки становилось понятно.
Подтверждение своим догадкам Дэрек получил на следующее утро, когда отчим помог Вере подойти и оставил невесту с ловцом наедине.
— Кажется, ты еще не восстановила резерв, — отметил Дэрек.
— Как твой командир сказал, я расплескала много магии, — она пожала плечами. — Я пока не умею пользоваться даром.
— Научишься, я уверен. Ты талантливая, — он хотел подбодрить и чувствовал, что спокойствие девушки лишь внешнее. Вера сомневалась в чем-то, будто стояла на перепутье. — Все в порядке?
Она кивнула:
— Я тут подумала о многом. Время было, а пищи для размышлений и так в избытке. Ты обещал помочь мне вернуться домой, и я решила освободить тебя от этого обязательства. Есть какие-то особенные слова, которые нужно сказать в этом случае?
— Нет, — он покачал головой, — того, что ты сказала, достаточно. Ты хочешь остаться?
— Я не хочу связывать тебя обещанием, которое в сложившихся обстоятельствах любому было бы сложно выполнить.
— Лекарь доволен, говорит, я поправляюсь быстрей, чем он рассчитывал. Деньги на артефакт теперь есть, — Дэреку хотелось оправдаться, показать, что готов сдержать слово, но Вера остановила его жестом:
— Дело даже не в этом. Знаешь поговорку «коготок увяз — всей птичке пропасть»? Вот так и у меня с Эвлонтом. Я все больше увязаю в делах этого мира, оказалась связана со многими. И с тобой, и с расследованием, и с лордом Оттосом… Сложно объяснить, — она улыбнулась, пытаясь скрыть неловкость.
— Ты права, многое теперь сложней, чем виделось раньше, — осторожно ответил Дэрек, сомневаясь, стоит ли спросить Веру прямо об отношении к лорду Оттосу.
— Да, гораздо сложней. Признаться, я не понимала всех последствий участия в отборе. Последствий и для тебя, и для меня, — вздохнула Вера. — А нападение вообще порушило все планы. С одной стороны, не думаю, что без моих показаний обвинение развалится. Сьенги уже признались, только сообщника не назвали. С другой стороны, мои свидетельские показания и анализ ауры — важная часть обвинения.
