Рутинная работа выматывает и уже часам к пяти, чувствую дикую усталость. От бумаг и цифр гудит голова и болят глаза. Все, больше нет сил! К черту все!

– Таня, нажимаю на кнопку селектора,– зайди ко мне! Что у нас еще есть на сегодня?

– На сегодня все. На выходные был намечен благотворительный вечер, но его отменили. Вчера пришло сообщение. Еще Вам несколько раз звонила госпожа Лазарева и господин Лазарев, но я им сказала, как Вы просили, что Вас нет, будете на следующей неделе.

– Это все?

– Нет, вчера вечером звонил господин Гридневский и очень просил прощение, просил перенести Вашу встречу, назначенную на понедельник. Он попал в больницу с язвой. Его сегодня прооперировали, но он еще в реанимации.

– Хорошо, позвони позже его жене и спроси, нужна ли помощь. Пусть поправляется и ни за что не переживает. Это все?

– Да.

– Тогда я поеду домой, устал чертовски. Ты тоже можешь быть свободна. Приятных тебе выходных. Если что, звони.

– Хорошо Дмитрий Николаевич. Спасибо.

Первым желанием было поехать в институт и забрать малышку, но решил не светиться лишний раз, хотя уже твердо решил забрать эту девочку к себе. Стоило подумать о ней, как проснулось желание вновь ощутить вкус ее губ, прикоснуться к ней, вдохнуть ее запах, почувствовать дрожь ее тела. У меня было море баб, но не одна меня так не цепляла, не одну я так не хотел. Эта маленькая, хрупкая пигалица, умудрилась вывернуть мою душу, наизнанку. Я бы мог, поиметь ее, еще тем вечером, как изначально и собирался сделать, но что-то в ней было такое, что не позволило мне причинить ей боль. Чем-то она меня зацепила.

Еду домой, нужно принять душ и привести мысли в порядок, отпустить прислугу на выходные, чтоб не мешала, вечером забрать Машу из этого клоповника. Сегодня она станет моей, я возьму ее.

– Вы сегодня рано, Дмитрий Николаевич,– то ли спрашивает, то ли утверждает охранник.

– Что-то случилось?– не понимая его.

– Все в порядке, правда, приезжал Стас со своими друзьями, но они уже уехали.

– Ясно, больше чтоб не было на территории посторонних!– рыкнул.– Этот щенок совсем охренел! Чувствую прошлый урок нужно повторить!– сжимая ладони в кулаки.

Вхожу в дом и на ходу ослабляю галстук и начинаю расстегивать рубашку. Нужно срочно принять душ, иначе что-нибудь разнесу, можно было бы конечно зайти в спортзал и выпустить пар, но у меня на вечер другие планы. Захожу в свою комнату и застываю в ахере, от увиденного. На моей кровати сидит размалеванная кукла с огромным красным бантом на голове, косметика размазалась по лицу от слез, а руки привязаны к изголовью кровати, на груди висит табличка: «Пользуйся!». В этой размалеванной кукле я не сразу узнал Машу.

– Что за черт? Маша? Что ты здесь делаешь?– до меня не сразу доходит.

– Я..я.. – начинает рыдать она.

– Все, тише девочка, тише. Я рядом, не бойся,– отвязываю ее и она обвивая руками мою шею, крепко прижимается, дрожит всем телом.

Беру ее на руки и несу в ванную комнату. Сам ее умываю и снимаю, с головы этот чертов бант. Она продолжает громко рыдать.

– Маш, успокойся. Он тебя обидел, тронул?– она мотает головой и продолжает плакать.

Обнимаю девчонку и прижимаю к себе. Она упирается в грудь маленькими ручками и прижимается влажным от слез лицом. Черт, чувствую ее дыхание на своем теле, оно незамедлительно реагирует на нее, в штанах становится тесно. Отстраняю от себя и заглядываю в ее заплаканное лицо.

– Может, расскажешь, что все-таки произошло?

– Я.. я ш-шла д-домой, а они за- т-толкали меня в машину, п-привезли сюда и с-ска- з-зали, что я п- подарок. Должна вести-ти себя хо-хорошо, ч- чтобы понравиться х-хо-зяину. Потом прив-вязали к кровати и накрасили. Сказали, если не пон-нравлюсь, меня убьют или продадут в дешевый б- бордель, где я буду самой де-дешевой ш- шлюхой для клиентов бсп, вроде .

– Они тебя трогали?– я кипел от злости, мотает головой.

– Нет. Только хотели, но Стас сказал, что нельзя, хозяин разгневается. Я не знала, куда меня при-везли, мне мешок на голову одели. И их я не видела, мне велели, г-глаза закрыть, иначе выколют. Мне было очень страшно!– она снова зарыдала.

– Так малыш, реветь заканчиваем. Ничего не случилось. Верно? Давай умывайся и приводи себя в порядок,– я вылетел из комнаты и набрал начальника СБ.

Поговорив с Михеем, позвонил в банк и заблокировал банковскую карту Стаса.

– Захотел поиграть со мной сучонок, хорошо, только игра будет по моим правилам. Я предупреждал тебя. Не нужно будить зверя, пока он спокойно спит, а разбудил- не ищи виноватых, не теряй время, беги,– набрал внутренний телефон охраны и отдал распоряжение, больше не впускать Стаса на территорию поселка.

– Дим,– послышался тихий голос,– мне домой нужно.

– Зачем?– подхожу к ней ближе и обнимаю за плечи.– Я все равно хотел тебя сегодня забрать.

– Но у меня там вещи. Мне нужно переодеться, я вся грязная. Как забрать? Куда?– доходит до нее.

– Хочу, чтобы ты была со мной. Понимаешь?

– Но мы толком даже не знакомы. Ты же не знаешь меня, а я тебя,– пытается увернуться.

– Ну, вот и будем друг друга узнавать,– притягивая ее к себе.

– А потом выбросишь меня, если не устрою? Нет Дим, я так не хочу,– эти слова укололи в самое сердце.

– Собирайся, поехали. Отвезу тебя домой, – злость вновь вспыхнула во мне, за кого она меня принимает.

– Вызови мне такси, пожалуйста,– видно решив меня добить.

– Я тебе так противен? Ты даже не хочешь, что бы я тебя отвез? Так я могу приказать это охраннику!

– Не злись, пожалуйста. Просто я…

– Ну что?!?– вновь хватаю ее за плечи и смотрю в упор.

Она облизывает свои губки. Нет, только не это и я срываюсь. Целую ее, крепко прижимая к себе. Она отвечает. Поднимаю ее за попку, заставляя обхватить мой торс ногами, несу обратно в комнату и опускаю на кровать, прижимая ее всем телом. Нежно целую, не даю ей опомниться, ласкаю ее нежное маленькое тельце. Она стонет и извивается от моих ласк.

– Машенька, девочка моя. Ты только моя. Никому тебя не отдам, даже не надейся,– шепчу ей в ее открытый ротик.

– Я..,– вновь закрываю ей рот страстным поцелуем.

– Маша, что же ты со мной сделала?– смотрю в ее посоловевшие глаза.

– Это не я, это ты делаешь со мной. Зачем?– касается моего лица.

– А сама, как думаешь?– вновь начиная целовать ее шейку, оставляя влажную дорожку.– Ну же, Маша? Ты же не глупая, девочка? Скажи мне,– голос сел от возбуждения.