– Ты пойми, Ганимед испокон веков считался самой сильной военной державой, – в который раз повторял несчастный посол. – Если ты на брак не согласишься, Ганимед Венеру на астероиды разобьёт!
– Не помню я никакого юпитерианца, – зазубренной фразой отвечал Ноти и любовался в иллюминатор на непроницаемую черноту вселенной.
– Жители Ганимеда чтят свои традиции, и оказывается, – посол округлил рот и поднял палец, – на Ганимеде всегда был омегаархат, потому альфы берегли свою невинность и теряли её лишь после замужества.
– Да, потеря девственности вне замужества – это большой позор, – подтвердил второй посол, – потому вы обязаны сочетаться браком с Ли-цю Сяолуном, или его сошлют на рудники в Вальхаллу[1], а вас казнят.
– И будет война! – напомнил Ци. Или Лян.
– Да ошибся ваш Ли-цю! Не лишал я никого девственности! – раздражённо выкрикнул Ноти и сбежал в туалет. Либо поплакать, жалея себя несчастного, либо просто отлить.
В космопорту было одиноко и зябко. Никто не пришёл их встречать, послы тревожно оглядывались по сторонам и косились на бет, что общались по коммуникатору. Когда подали наземный транспорт, Ноти успел порядочно себя накрутить и взмокнуть, так что прибыв во дворец, он чувствовал себя шлюхой на исповеди. Императорские апартаменты были так же холодны и мрачны, как и всё на этой планетке. Скучный серо-голубой пейзаж нервировал, стерильные гладкие поверхности напоминали психиатрические палаты, а отсутствие людей – крематорий.
– Приношу извинения за задержку, – наконец, к ним вышел ещё один бета, одетый настолько вычурно, что Ноти, не удержавшись, сделал фото и выкинул её в чирикалку. – Ноти Карпо, прошу следовать за мной. Послы Венеры и Земли, оставайтесь в зале и дожидайтесь своей очереди, – сказал он несколько грозно, и послы жалостливо посмотрели на Ноти, словно просили вступиться за их несчастные тушки.
– Когда меня представят жениху? – спросил Ноти, устав идти по однообразным коридорам в молчании.
– А вы незнакомы? – бета нехорошо прищурился и сжал зубы. – Вас следует одеть подобающе, а когда император будет готов вас принять, я за вами приду.
– Отлично. И долго ждать? – фыркнул Ноти.
– Не мне решать, – таким же тоном ответил бета и резко остановился. – Прошу, ваша комната! – Проведя пропуском над незаметной панелью в стене, он заставил стену разойтись и пропустил омегу вперёд.
Ноти боялся, что внутри его ждёт камера, холодная и мрачная, как и всё на этой планете, но там оказалась вполне приятная комната с мягкими коврами, цветастыми голограммами на стенах и широким 4Д экраном.
– Располагайтесь. Если вам что-то потребуется, вы можете вызвать меня по внутренней связи. Моё имя Юй-бей Пань.
– Ага. – Ноти швырнул свой рюкзачок и осмотрелся. – Мне бы поесть. И потрахаться, – добавил он в сердцах.
– Я пришлю вам кого-нибудь. – Юй скривил своё и без того кривое лицо и убрался, оставив Ноти наедине со своими переживаниями и мыслями о предстоящем браке.
В душе он всё ещё надеялся, что неизвестный ему Ли-цю ошибся, что после встречи с кандидатом в его мужья все проблемы решатся в одночасье, и он снова вернётся домой, точнее, в университет, закатит на радостях пирушку, оторвётся в клубе, а потом пару ночей будет кутить с Гай-релом. Но разум неустанно твердил, что он крепко вляпался, и его счастливая разгульная жизнь закончена.
Не успел он соскучиться и настрадаться, как в его комнату открылась дверь. Без предупреждения. В неё вошли уже знакомый Юй с подносом, на котором приятно попахивало что-то съестное, и двое мужчин в тяжёлых чёрных балахонах, скрывающих их с головы до пят.
– В ваше распоряжение от Императора его личные наложники, – Юй махнул рукой на своих спутников и, оставив еду, удалился.
– Чудненько! – Ноти, не дожидаясь, когда бета уйдёт, заглянул под один из балахонов и тут же радостно запищал – под одеждой было голое и весьма симпатичное тело беты. Жизнь на Венере отучила его стесняться, недолго думая, он сдёрнул с мужчины одеяние и, закусив губу, залюбовался.
Бете было лет сорок на вид, но он хорошо за собой следил и был ухожен. Насладившись зрелищем, Ноти стащил балахон со второго и охнул от восторга – это был альфа, молодой, красивый, с белоснежной кожей и ярко-голубыми глазами. Что-то в его облике показалось ему знакомым, но Ноти тут же откинул разумные мысли и, схватив присланные подарки за скульптурные члены, потянул их на постель.
– Что вы умеете, мальчики? – сладко проворковал он.
– Всё, что пожелаете, о-ши, – ответил бета приятным баритоном.
– Боженька, спасибо, – всплеснул Ноти руками и плюхнулся на постель, – хочу ярких оргазмов и горячего секса!
Мужчины переглянулись, и замерли, то ли от нерешительности, то ли не зная, с чего начать. Зато Ноти точно знал, чего хочет, и пока они размышляли, схватил альфу за приподнявшийся член и придвинул поближе. Запах у него был восхитительный, а размер идеальный, так что Ноти заглотнул его даже без разминки и с нескрываемым удовольствием стал обсасывать. Альфа замер неподвижной статуей, зато бета очнулся и начал слишком медленно и осторожно снимать с Ноти одежду.
Поставив его на колени, бета стал вылизывать ему задницу, Ноти пришлось отвлечься и шикнуть, чтобы тот поторопился и вставил ему, и покрепче, а альфу взял за окаменевшую ладонь и положил её на свою макушку, чтобы тот вёл, схватил за волосы и стал толкаться с силой. Но вместо этого альфа неловко погладил его по волосам и тихо прошептал:
– Ты такой… такой… – эта фраза что-то кольнула в воспоминаниях, но Ноти был слишком занят обсасыванием члена, чтобы думать.
Бета двигался как хорошо настроенные часы – утомительно однообразно, но Ноти, на нервной почве и от недотраха, кончил и от этого. Альфа за это время успел спустить дважды, всё так же оставаясь неподвижным и безынициативным, но под напором Ноти ничего и не требовалось. Получив небольшую разрядку, омега расслабленно растянулся на постели, поджимая под свои бока запыхавшегося бету и улыбающегося как болванчик альфу. Своими объёмами и запахами альфа безгранично радовал, оставалось надеяться, что с тылов он будет более инициативен и выдерет так хорошо, чтобы до звёздочек в глазах.
– Как тебя звать, красавчик? – Ноти подвинулся к альфе поближе и потёрся о его бедро требующей внимания попкой.
– Ли, – ответил альфа, и это имя снова что-то царапнуло в голове, но опять было забыто, – ты так волшебно пахнешь…
– Да, да, отставить романтичное нытьё и давай отдери меня! – Ноти призывно пошевелил задницей и подёргал Ли за потрясный член. – А ты, – он повернулся к бете, что так и остался без имени, – пососи мне. Изловчись как-нибудь!
– Да, о-ши, – безэмоционально ответил бета и полез куда-то между коленками Ноти.
Ли притрагивался к нему, словно к фарфоровому, огладил поясницу и стал целовать позвонки у копчика. Пошлые намёки и указания не подействовали, не подтолкнули ни к каким активным действиям, и Ноти разозлился. Толкнул Ли на постель и уселся сверху. Глаза альфы светились обожанием и восторгом, он кончиками пальцев обводил затвердевшие соски и мышцы на груди омеги, но инициативы всё так же не проявлял. Так что Ноти сам стал скакать, придерживая голову беты у своего паха.
Второй оргазм вышел намного ярче и эмоциональнее. Ноти свалился на обнажённый торс альфы и провёл ладошками по крепкой груди. Было хорошо, спокойно и даже захотелось подремать. Всего полчасика, а потом сексуальный марафон можно и продолжить. Только не мешало бы альфу расшевелить.
– Небольшой перерыв на перекусить и поспать, а потом новый заход, – объявил он.
– Прости, но я сюда без дозволения пришёл, – смущённо произнёс Ли, – очень хотел тебя увидеть. Папенька не в курсе, что я заменил одного из его гаремных бет, мне надо поскорее вернуться в свою комнату.
– Папенька? – удивлённо спросил Ноти, чувствуя, как медленно начинает сходиться в голове пазл.
– Да, Император Чень Чжао Сяолун DCCCXII[2], – кивнул альфа и счастливо улыбнулся уже знакомой глупой улыбкой.
