– Там было максимум человек пятьдесят или шестьдесят, – сказала Мэлл.

– Я сам прикончил человек двадцать пять, – сказал Ивен.

– Тогда, Мэлл, ты можешь вернуться, починить один из оставшихся кораблей там и улететь. Я сам видел пару кораблей, которые, очевидно, требуют ремонта.

– Я не тороплюсь их чинить, – сказала Мэлл и слегка улыбнулась. – Не люблю работать без контракта.

– Сейчас на станции никого нет, – сказал Джосс. – Первый, кто появится на ней, будет ее владельцем.

Мэлл взглянула на Ивена. Он поднял глаза на Мэлл.

– Хорошо, – сказала она. – Когда вы улетаете?

– Подожди… – начал Ивен обиженно.

– Я спросила.

– Нам надо убраться отсюда в течение двух часов, – сказал Джосс. – Отправлю послание Лукреции, объясню, что происходит, и сразу улетаем. Здесь нам больше ничего не надо. Когда ты доберешься туда, Мэлл, если сможешь, закрой комнату с компьютерами. Они могут понадобиться как улики.

– Нет проблем! – сказала она.

– А пока не останешься с нами пообедать? – сказал Ивен и посмотрел на Джосса. – Мой напарник готовит отличные спагетти-карбонари.

Джосс закатил глаза и сказал:

– К сожалению, не можем предложить вам вина…

– Я могу принести бутылочку, – сказала Мэлл. – Здесь у них полно, – она улыбнулась и добавила: – У меня его полно!

– О Боже! – Джосс посмотрел на Ивена. – У них очень много денег! Импортировать вино на Пояса!

– Я не буду жаловаться, – сказал Ивен.

– А как же мы будем пить на службе? – спросил Джосс.

Ивен многозначительно снял шлем и швырнул его на кресло.

– Отлично! – сказала Мэлл. – Я сейчас принесу пару бутылочек.

– Одной хватит, – сказал Джосс. – Нам завтра утром спасать Вселенную…

– Джосс!

– Ну ладно, две, – согласился Джосс, глядя на выражение лица Ивена.

– Не задерживайся, – сказал Ивен Мэлл, когда она застегивала шлем.

Это было отличное красное вино. После обеда Джосс нежно держал стакан и просматривал файлы с базы. «Они точно сумасшедшие», – думал он.

Послышался щелчок, и дверь каюты Ивена открылась. Оттуда вышли Ивен и Мэлл, – они выглядели слегка взъерошенными. Ивен улыбнулся Джоссу. «Абсолютно нераскаивающийся взгляд», – думал Джосс Он подмигнул ему и сказал:

– Почему бы вам не открыть вторую бутылочку, вы двое, и не взять по электронному блокноту. Я вам покажу кое-что интересное.

Ивен открыл вино и наполнил стаканы, пока Джосс искал электронный блокнот для Мэлл. Она посмотрела и пощупала кнопки, пока не разобралась, что к чему.

– О Боже! Все это? – спросила она.

– Материала много, но я выбрал для вас самое интересное.

Ивен сел рядом с Мэлл и взял свой блокнот. Воцарилась тишина, они стали читать.

– ТКВ, – сказал Ивен через некоторое время.

– Да. И другие. Но я думаю, что дирекция ТКВ и один человек оттуда, в особенности, – главные фигуры. Здесь много и другого: персонал – все незначительное. Материалы о Земле с номерами маршрутов. Много полезного для нас, – сказал Джосс.

Мэлл тоже читала.

– Оружие, ракеты. Не просто продажа, а использование их! – сказала она.

– ТКВ понесло потери после образования Союза, – сказал Ивен. – Они были более могущественными, чем многие правительства на Земле. Вдруг расстановка их изменилась, у них не оказалось больше такого влияния.

Мэлл кивнула:

– Меньше стало войн. Они делали огромные деньги на вооружении.

– Не только на вооружении, конечно, – сказал Джосс. – Они не были глупыми. Но все равно, после формирования Союза семья, которая владела компанией, понесла убытки. И причиной был Союз. И они не собирались сидеть слегка руки. Здесь есть интересные файлы о грязных махинациях почти вековой давности!

Рот Мэлл приоткрылся, она нашла что-то.

– Посмотрите на это, – сказала она. – Прибыль их в этом году ниже, чем в прошлом. Дестабилизация политических структур послужит причиной нормализации дел компании на бирже. – Мэлл удивленно посмотрела на Джосса.

Джосс вздохнул.

– Да, это девиз биржевых маклеров. Люди вкладывают деньги либо из жадности, либо из страха. Когда дела политически нестабильны, на биржах подъем, когда стабильны – упадок.

Она покачала головой:

– Это ужасно, хотя и по-рационализаторски. Но это не то, о чем я слышала на станции. Они все больше говорили о расизме, – ее лицо поморщилось от отвращения, – национализме, о разъединении стран, когда одна страна лучше, чем другие.

Джосс кивнул.

– Это здесь тоже есть. Правление ТКВ – члены одной семьи. Они очень заинтересованы в восстановлении японской нации, чтобы другие страны подчинялись Японии.

– Точно спятили, – сказал Ивен.

– Они ненавидят мир, какой он сейчас, и обвиняют его в своих проблемах. И хотят, чтобы все было как раньше. То есть так, как они думают было раньше или должно было быть. Они сумасшедшие, но у них много денег, чтобы делать безумные вещи в огромном масштабе. Например, «дестабилизация» Союза. Можете себе представить, если эти безумцы взорвут Хайлэндз? Войны, я думаю, не будет, но доверие, которое так долго завоевывали, будет потеряно. Иными словами, «дестабилизировано». А я почти уверен, что на биржах будет подъем. Не могу даже выносить мысль, что эти ублюдки наживаются терроризмом. Хотя, как вы видели, они старательно заметают следы.

– Они могут себе это позволить, – сказал Ивен. – Вот еще. Большие деньги тратят на Поясах. Шахтерам платят за то, чтобы они не работали в определенных местах. Тех, кто не повинуется, убивают. Откупаются от персонала станции, чтобы смотрели на вещи сквозь пальцы. Деньги отмывают через различные счета. Через счета членов управления ТКВ. Такавабара – один из членов семьи.

Джосс кивнул.

– Вот еще интересное. Посмотрите на следующий лист. Нет, на следующий. Посылки за последнее время.

Ивен взглянул, и у него перехватило дыхание.

– О Боже! Кому-то доставили скафандр и совсем не дешевый, фирмы «Крупп-Тонагава».

– Хороший? – спросила Мэлл.

Ивен засмеялся.

– Почти лучший. Такие продают только военные на Земной орбите: даже Космические Силы не могут позволить себе скафандры «Крупп-Тонагава». Отличные костюмы.

– А ты заметил, кто его получил?

Ивен кивнул.

– Такавабара, – сказал он и нахмурился.

Джосс вздохнул и отложил свой блокнот.

– Я послал все это Лукреции, – сказал он. – Но не думаю, что она изменит решение. Даже если она и передумает, то нет никакой гарантии, что передумает комиссар. Мы не должны рассчитывать на помощь. По крайней мере, у нас есть план их действий. Это нам поможет. На Хайлэндз уже есть бомбы, на случай, если вооруженная атака провалится. Лукреции придется что-нибудь предпринять.

Ивен скривил лицо.

– Пожалуйста, Ивен и Джосс, – сказал он. – Взорвите одиннадцать кораблей, которые вооружены лучше, чем вы, судя по всему у них есть ядерное оружие. Не волнуйтесь и сделайте так, чтобы никто об этом не знал. Вот вам трубочка, чтобы стрелять из гороха.

– У нас есть кое-что получше трубочек, – сказал Джосс, похлопывая по пульту управления «Носатого», как бы извиняясь. – Хотя ситуация… не из лучших.

Ивен усмехнулся, вздохнул и повернулся к Мэлл:

– Нам пора.

Она посмотрела на него недолго и сказала:

– Пойду, надену скафандр.

Джосс занялся другими вещами специально, чтобы не мешать Ивену и Мэлл. Скоро они вышли, Мэлл была в скафандре.

– Тебе не нужно его зарядить? – спросил Джосс.

– Нет, он в хорошей форме.

– Тогда будь осторожнее, – сказал Джосс. – И ради Бога, не выпей все вино! Нам оно тоже понадобится, когда мы вернемся.

Она кивнула. Не говоря ни слова, она схватила Ивена и поцеловала его так, что у любого другого отвалилась бы голова. Ивен справился с этим наилучшим образом.

– Девять целых четыре десятых! – пошутил Джосс.

Мэлл засмеялась:

– Пока, Ивен, береги Джосса…

– Постараюсь. Эта работа на всю жизнь.

Мэлл улыбнулась, застегнулась и исчезла в замке. Ивен закрыл его за ней и помахал в маленький иллюминатор. Через несколько секунд она исчезла, и Ивен закрыл наружные двери замка.