— июнь 1998 года, убийство Д'Анджело — Кабона, Рим. В 19.45 кавалер Д'Анджело Франческо и его телохранитель Кабона Антонио, прозываемый Нино, были изрешечены многочисленными очередями из автомата девятого калибра, пока находились в кабине лифта, за решеткой, направляясь, по всей вероятности, на пятый этаж дома по улице Беато Анджелико, где кавалер проживал. С площадки третьего этажа стрелял Персикетти Элио, шестидесяти лет, друг семьи, проживающей на означенном этаже и в те дни совершавшей выигранную поездку на Мальдивские острова. Персикетти Элио, который дал о себе ложные сведения и скрылся с места преступления, описывается как пожилой мужчина в седом парике, краснолицый, ярко выраженный гомосексуалист. Было отмечено, что в дни, предшествовавшие убийству, в означенной квартире постоянно лаяла собака: Персикетти заявил, что это питбуль (Областное полицейское управление Рима, капитан Лояко).

— март 1998 года, убийство Раваррино, место не разглашается. В 16.18 Раваррино Мауриция, жена главы каморры Раваррино Микеле по кличке Блондинчик, была поражена в голову пулей калибра 30/387. Раваррино, сознавшаяся в убийстве мужа, содержалась под строгим наблюдением в крестьянской усадьбе, местоположение которой разглашению не подлежит. Выстрел был произведен со строящейся виллы на склоне расположенного напротив усадьбы холма, из ружья высокой точности прицела, если учесть расстояние (1095 м). Как в предшествующие дни, так и в день убийства местность контролировали сотрудники Центра личной охраны и местного комиссариата, которые не обнаружили ничего необычного. (Центр личной охраны, Рим, старший инспектор Маттеи.) На рапорте рукой Матеры приписано:

«Ты была права. Я прогнал через Патрике все рапорты патрульных в этой зоне. Тем утром коллеги из дорожной полиции остановили для проверки автомобиль «мегане-сценик», взятый напрокат туристом. Не стали его отмечать, потому что он двигался в другом направлении и был припаркован сразу за Фонтанафреддой (Гр). Вероятно, оттуда наш друг прошел пешком пятнадцать километров и незамеченным добрался до виллы. Почему я утверждаю, что это он? Потому что на заднее стекло «мегане» была приклеена картинка. А что было на картинке? Правильно: питбуль».

На том столе, где ноутбук, рядом с мышью, лежит сотовый телефон Грации: звук отключен, телефон не звонит, а вибрирует. В автоответчике голос Саррины: «Я в Комо. Проверил поступивший сигнал. В тысяча девятьсот девяностом году Питбуль взорвал полковника авиации, связанного со спецслужбами. Дело довольно темное, никто не хочет распространяться. Что мне делать — искать этого бригадира Карроне?»

В корзинке для бумаг: четыре пластиковых стаканчика из-под кофе.

На доске: в середине — фотография питбуля, вырезанная из журнала. Вокруг, лучами, стикеры с записями от руки. 1) Мужчина, 1.65–1.80. 2) Профессиональный киллер, не серийный убийца. 3) Прекрасно владеет оружием. Где тренируется? Где его берёт? Проверить. 4) Прекрасно умеет менять внешность. Где этому научился? 5) Милан — Рим — Гроссетто — Болонья — Перуджа — Комо. Вся Италия. Каким образом он путешествует? 6) Как выходит на связь с клиентами? 7) Как ему платят? 8) Кто он?

Грация: вышла, чтобы проверить свою вторую догадку. Для убийства Джимми и прочих он использовал стеклянные пули, покрытые пластиком. С ними трудно обращаться, их трудно найти. Зачем ему это? Зарегистрированы ли другие убийства, осуществленные с помощью подобных патронов? Срочные телефонограммы в комиссариаты, лаборатории, ОАНП и на посты карабинеров. В последнюю минуту: проверить не только нераскрытые убийства, но и раскрытые, а также самоубийства.

Два ответа.

Кабинет Грации.

На неубранной раскладушке — папки и отдельные листки (показания свидетелей, описания мест преступлений, результаты вскрытий, баллистические экспертизы). Под раскладушкой — черные ботинки (яростно запихнутые подальше). Пахнет затхлостью и по́том.

На столе, где компьютер: фотографии, сделанные во время вскрытия тела адвоката Бракетти, Комо. Рядом: упаковка из «Макдоналдса» с остатками кетчупа (бекон+картошка+наггетсы, девять штук), коробка из-под пиццы с помидорами и грибами («Фарчита», четыре порции), пластиковые контейнеры «Великой стены» (рис по-кантонски, кура с грибами и ростками бамбука).

На столе у стены поверх груды прочих бумаг — две раскрытые папки:

— сентябрь 1998 года, убийство Палладино, Феррара. Три выстрела в голову директора банка, которого ждал суд по обвинению в отмывании денег и мошенничестве. Пули из воска, вероятно перед употреблением замороженные сухим льдом. Баллистическая экспертиза: невозможна.

— декабрь 1997 года, самоубийство Грациани. Женщина стреляет себе в висок из спортивного пистолета 22-го калибра, принадлежащего одному из сыновей. Использует стеклянную пулю в пластиковой оболочке. При ударе деформировалась, канавок не осталось. Баллистическая экспертиза: невозможна.

В корзинке для бумаг: скомканные записи, стикеры, тринадцать пластиковых стаканчиков из-под кофе.

На доске: в центре — питбуль. Еще стикеры, лучами, по второму кругу. 9) Почему профессионал оставляет подпись, как серийный убийца? 10) Болонья, Феррара, Реджо-Эмилия. Пули, по которым невозможна экспертиза. (Второй листок, прилепленный к уголку этого): Все в одном регионе. Почему?

На полу, под столом, вибрирует мобильник. В автоответчике голос Саррины: «Ну, ты хоть раз можешь ответить? Я не нашел этого фельдфебеля Карроне, он как сквозь землю провалился. Поискать еще?»

Грация: в кабинете, сидит на кресле, закинув ноги на стол и скрестив их. Махровый носок спустился с одной ноги и свисает длинным белым плюмажем. Голова чуть склонилась к плечу. Сухожилия на шее, слева, во сне не беспокоят, но ох как заболят, когда настанет время пробудиться.

В кармане куртки, висящей на стуле: моментальный тест на беременность. Пока не распечатанный.

— Знаешь, я поговорила с тем моим другом, что работает в собачьем питомнике.

— А, да.

— Тебя это больше не волнует, так? А он вот что сказал: нам следует обратиться в полицию. Но я не знаю, думаю, не стоит.

— А? Конечно не стоит.

— Если мы позвоним анонимно, никто и пальцем не пошевелит, будь уверен. По-моему, на этом делу конец, хотя они, ублюдки, меня и достали. Разве что еще разок звякнуть адвокату, припугнуть его.

Я пожимаю плечами, бормочу что-то невнятное, чего не понимаю и сам. Мы с Луизой идем по площади Сан-Стефано, под галереей. Она подталкивает рукою велосипед, а я бреду рядом. Время от времени стукаюсь щиколоткой о педаль, но не отхожу.

— Послушай, — говорю наконец, — я сегодня не пойду на работу.

— С ума сошел? Почему?

— Мне надо заниматься. Я должен сдать экзамен.

— Ага, рассказывай…

— Нет, послушай, я болен. Я плохо себя чувствую.

— И это тоже расскажи кому-нибудь другому. Признайся, что не хочешь, вот и все. Я-то ведь не начальник. Не я тебя стану увольнять.

Вообще-то я был бы не прочь. Уволенный, без денег, без каких-либо занятий. Валялся бы на диване и медленно умирал от голода, жажды и летаргического сна. На какой-то момент я испытываю облегчение, расслабляюсь, плечи опускаются, спина крючком, руки безвольно болтаются. Потом от тоски перехватывает дыхание, как будто чья-то рука вцепилась мне в горло.

— И между прочим, в любой другой день ты мог бы остаться дома, но сегодня — никак. Вчера звонили из центра, из Милана, интересовались, сколько у нас служащих. Пахнет проверкой, и шеф хочет, чтобы все были. Потом это у него пройдет, но сегодня лучше не подставляться.

А когда это пройдет у меня? Как-то на днях я взял книгу в комнате Морбидо. У него экзамен по психиатрии, и на столе лежал огромный квадратный том в бордовом переплете. Краткий диагностический справочник, четвертый уровень. Там перечислены симптомы всех умственных расстройств, так что я уселся на постель Морбидо и стал искать свое. Резкая смена настроений. Депрессивный синдром. Ставится диагноз, если две недели подряд наблюдается не меньше пяти симптомов одновременно.