– Приятно познакомиться… Наверное.

– Уверена, твоя плоть им бы тоже понравилась.

Сильвия усмехнулась.

Наутро они даже не пытались выходить на поверхность. Меланта проходила мимо, будто бы невзначай разгуливая вдоль рядов покосившихся домов в своем как обычно изящном облачении.

– Разве она не должна тренироваться на поверхности? – спросила она, будто Сильвии рядом и не было.

– Рано, сестрёнка. Ты притащила мне хиппи, которая пистолет даже в руки отказывается брать. Отличный выбор. Прекраснейший.

Меланта пропустила замечание мимо ушей и отправилась обратно к площади, но её походка стала резче. Сильвия взглянула на Морриган. Она улыбалась, хоть и только здоровой стороной.

Как только Меланта пропала из виду, Морриган обратилась к Сильвии.

– Что предпочитаешь? Дальний, ближний?

– Я офисный работник, – напомнила Сильвия. – Предпочитаю охрану.

Морриган закатила глаза.

– Значит, оба, – Почти мгновенно прямо в лоб Сильвии уперлась металлическая стрела. – Это подводный арбалет. Поражает с пяти метров, на суше – еще дальше. Его я зову Сантос. Мы с ним ходили на русалок.

Сильвия опешила и, вскинув руки, кивнула. Морриган медленно опустила оружие. Очень странная штука, вроде бы похожая на ружье, с ручкой и спусковым крючком, но вместо дула или хотя бы плеч, как у лука, лишь черное, развевающееся под водой нечто.

– Видишь, резинка болтается? Он не заряжен. А теперь… – Она легким наработанным движением зацепила веревку на гарпуне. – Им можно убивать. Я, конечно, не намекаю, но лучше бы ты не выпендривалась.

Сильвия снова утвердительно покачала головой.

ей боли. Их оказалось достаточно, чтоб отвлечься. На столике у софы уже стояла тарелка с листьями. Надо бы узнать, что это. Софи говорила, что на дне есть только гадкая удиличья ягода, от которой заработать передоз – сущий пустяк. Она была не права. Если они еще когда-нибудь пересекутся, Сильвия обязана напомнить про это. Обмануть её в том состоянии было все равно что обмануть ребенка. Или в Галанее всё настолько плохо, что только ягода там и растёт. На этот счёт тоже стоит спросить.

Морриган зашла через несколько минут и жестом прогнала Сильвию от зеркала. Она устало бросилась на кучу тряпья.

– Ответа насчет твоего случая всё еще нет.

Сильвия села на софу, прикрыла глаза и почти мгновенно раскрыла их так широко, будто мимо проходил слон. В каком-то смысле так и было.

– Ты дышишь? – спросила она, вглядываясь в ментора так, будто её кожа вдруг посинела.

– Бывает иногда, – спокойно ответила та. – Я бываю на земле. На земле есть люди. Их очень напрягает, когда рядом кто-то перестает дышать. Ты разве не смотрела Хауса?

– Нет, – призналась Сильвия. – Но и без него понимаю, о чем ты.

Да, глупо получилось. Сильвия уставилась на стену с оружием, делая вид, что с интересом его разглядывает. Взгляд упал на пистолет. Название напрочь вылетело из головы, но знание о том, что он работает и под водой, осталось. Почему Морриган учила её гарпунить, а не стрелять из пистолета? Разве он не эффективнее? Сильвия перевела взгляд обратно на наставницу.

– Морриган?

– Слушаю, – ответила та, не отвлекаясь от ножей.

– Как называется водоросль, которой ты меня кормишь? – В голове крутилась куча вопросов, но начать, наверное, лучше было с пустяка.

– А чёрт её знает. Этим занимается кто-то из подчиненных Меланты, я даже имя сейчас не назову.

– В Галанее говорили, что питаться можно только удиличьей ягодой.

– О, Галанея, – Морриган усмехнулась. – У них и вправду больше ничего нет. Тана забирает всё, что только можно. Сколько лет задаюсь вопросом, почему они не взбунтовались. Превратить такой прекрасный город в концентрационный лагерь для собственного народа.

– Они боятся, – сказала Сильвия.

– Все боятся. Каждый. Аб-со-лют-но, – Морриган посмотрела на Сильвию как на маленького любопытного ребенка. – И либо ты побеждаешь страх, либо страх побеждает тебя и превращает в бедную овечку. Они пошли простым путём. Под гнётом, но в относительной безопасности. Каждый сам за себя.

– Не сказала бы, – пришел черед Сильвии смотреть на Морриган, как учитель. – Две девушки оттуда спасли меня.

– Галанейцы всегда были добрыми. Особенно коренные, у них, видимо, это в крови, – немного подумав, Морриган добавила. – Теперь ясно, почему ты так долго отказывалась попадать в мишень.

– Я из Нового Орлеана.

– Как русалка, ты родилась в Галанее. Куда бы теперь тебя не занесло, ты останешься Сильвией из Галанеи.

– А какими называют русалок из Леагоры?

– Они там еще есть? – Морриган искренне удивилась.

– Понятия не имею. Меня назвали Стефани из Леагоры, когда я не успела спрятаться от Таны.

– Твои друзья умны, чертовски умны, – Морриган одобрительно усмехнулась. – В мои времена Леагора была городом молчаливых воинов. Отличных воинов. До сих пор их технику боя на мечах никто не обошел, сколько бы я не дралась на них. Но молчать было адом.

Морриган явно нравилось вспоминать о тех днях. Сильвия вдруг подумала, что в таком хорошем настроении она ответит еще на пару вопросов.

– Шрам тоже оттуда?

Хорошее расположение духа как ветром сдуло. Ну, или течением. Лицо превратилось в маску, такую же, как у сестры, и эта перемена пугала.

– Тогда я была слишком хорошей для этого шрама.

Морриган молниеносно поднялась с тряпья и выплыла прямо через окно, оставив Сильвию один на один со своим смятением. Зашла слишком далеко. Вот она, граница – шрам. Им можно любоваться, его можно бояться, но нельзя о нём говорить никому, кроме самой Морриган.

Спать рано. Копаться в вещах опасно. Сильвия вышла на площадку – арбалет всё еще лежал на качающемся из-за волн столике, гарпуны торчали в мишени. Эллиот ждёт. Чем быстрее она научится, тем быстрее он вернется домой, тем целее он останется. Смысл быть доброй, быть хорошенькой, если это убьет того, кто невиновен? Умение убивать не значит, что использовать его обязательно. Это как математика: отучился и забыл почти всё сразу после экзамена.

Сильвия взяла арбалет, натянула тяж – в этот раз он тянулся тяжелее. Может тогда ей двигали эмоции? Адреналин даёт сил. Но какой адреналин может быть у бесплотной русалки?

Наконец арбалет заряжен. Держать лучше на вытянутой руке, как говорила Морриган, иначе отдача может сместить корпус, и гарпун снова улетит вбок. Сколько можно? Каждый промах – дополнительное время Эллиота под водой.

– Возьми себя в руки, наконец! – прошипела Сильвия самой себе и глубоко вздохнула. Расслабилась, отключила поток мыслей, оставив лишь одну: попасть. Лицо перестало выражать хоть что-то. Раз, два, три. Легкое движение пальца – и гарпун летит, рассекая акульими плавниками толщу воды.

Сильвия вздохнула. Не в яблочко, но не больше, чем в сантиметре от него. Меланте она бы прострелила лёгкое и не нанесла никакого урона. Цель – сердце.

Снова те же действия, прицеливание и выстрел. Течение сбило гарпун вправо, но в мишень всё равно он попал. Сильвия почувствовала, как начинает злиться, но прогнала эмоции вглубь. Позлится потом.

Выстрел за выстрелом. Начало темнеть, хотя на тренировку она вышла не позже, чем в обед. На плечо легла рука, но Сильвия совершенно небрежно скинула её, как будто приземлившийся не туда лист. Зарядить, встать и выстрелить. Наконец в яблочко. Пусть не ровно в центр, почти на границе, но попала.

Небрежно бросив арбалет – это ему всё равно ни чуточки не навредило, в воде он просто осторожно осел на ил – Сильвия напряглась всем телом и закричала. Так и кричала, пока не осела на ил совершенно без сил, как тогда, после Джемини. На плечи легли руки, осторожно, даже, наверное, нежно, так, как мать обнимает ребенка после падения.

– Ты прекрасно справилась, крошка, просто прекрасно, – так же говорила тетушка Джули. Сильвия заплакала бы от воспоминания, будь у неё силы. Рука снова просвечивала, и сквозь неё уже можно было разглядеть, сколько тяжей у лежащего на земле арбалета. Всего один. Не самый мощный, но для новичка вполне подходит.