— Я не такой уж и хороший человек, Эрика.
Неспешно достав из кармана брюк тонкий кошелёк, он протянул тот девочке.
Чисто интуитивно школьница взяла вещь и осторожно раскрыла кошель. В нём оказалась фотография, на которой была запечатлена счастливая семья. Мужчина — а именно это был Арун — нежно обнимал молодую женщину, которая держала на руках трёхлетнюю дочь.
— Я убил их.
Эрика тут же вскинула голову, переведя удивлённый взгляд на мужчину, напряжённо сжимая в руках его бумажник.
— Я был за рулем машины, когда мы попали в автокатастрофу, в которой они и погибли. Я вёл эту машину, и только я в ней выжил. Малышке было только семь лет. Она умерла практически сразу, а жену пытались спасти трое суток, но в итоге она тоже сдалась. А я тем временем получил всего парочку незначительных царапин, которые затянулись уже через неделю. И ты думаешь, такой человек заслуживает быть счастливым?
========== Глава XV — “Приступ нежности. Домашний арест” ==========
На лице мужчины снова появилась мягкая улыбка вкупе с добрым взглядом голубых глаз. Он аккуратно привстал со стула, практически беззвучно отодвинув стул, и негромко произнёс:
— Ладно, допивай какао, а я схожу, поговорю с твоим братом.
Эрика хотела что-то сказать. Подбодрить его, ведь он не виноват в смерти близких. Он зазря себя винит. Но все слова застряли в горле; при всём желании она и звука из себя выдавить не могла. Ей осталось разве что проводить сочувствующим взглядом удаляющуюся одинокую спину мужчины. Он сильный. Не каждый может пережить такую трагедию, не поддавшись желанию хотя бы раз попытаться покончить с собой, чтобы снова воссоединиться со своими родными. Может, он думает, что, живя с этими душевными муками, каждый день думая о жене и дочке, которая сейчас бы была ученицей средней школы, он искупает свою вину?..
Послышался тихий хлопок закрывшейся двери, и квартира погрузилась в идеальную тишину. Эрика устремила задумчивый взор в окно. А звуков ведь совсем нет, кроме её собственного дыхания. Неужели у него такие же звуконепроницаемые стены, как и у Рана в квартире? Встав из-за стола, всё ещё не выпуская чашку из рук, девочка подошла ближе к окну. Вид из него оказался как раз на магистраль. В шесть рядов плотным потоком, должно быть, со свистом и громким шипением проезжали машины. Возможно, у всех квартир в этом доме такие стены? Специально для комфортного проживания, ведь тут рядом аэропорт, да ещё и магистрали с двух сторон. Да, вполне логично, что архитекторы подумали об удобстве проживания будущих владельцев элитной жилой площади, ведь цены за местные квартиры просто заоблачные. Теперь воспоминания о том дне, когда она Рана приняла за маньяка, ей казались смешными. Ведь именно отсутствие связи на телефоне и звуконепроницаемые стены её напугали больше всего.
Прошло минут десять, прежде чем дверь раскрылась снова. Школьница повернулась, чтобы встретиться взглядом с вернувшимся хозяином квартиры, но вместо него увидела разгневанного брата. Чёрные брови скатились к переносице, а между ними залегли глубокие морщинки. В остальном мимика на лице не изменилась: всё такой же безразличный рот, идеально ровный нос, но этих невероятно злых глаз хватало с лихвой. Эрика впервые увидела брата разгневанным, и его взгляд показался куда страшнее, чем когда злится отец. Она буквально оцепенела; будь у неё в руках всё ещё та чашка, она бы точно её разбила.
Всего за пару шагов оказавшись около сестры, юноша взял её за запястье и довольно грубо потащил за собой. Будучи несколько потерянной, она позволяла себя тащить, но уже в коридоре, зацепившись взглядом за растерянное выражение лица Аруна, начала сопротивляться, пытаясь вырваться. Но все её попытки были тщетны, железная хватка брата после себя точно оставит синяки на запястьях. Раздражённо цокнув, так как эти брыкания парню на нервы тоже действовали, он резко развернулся и закинул сестру на плечо, успешно продолжив движение дальше. Школьница продолжала попытки пинаться, чтобы высвободиться, но толку?
Опустил на ноги он её уже в их квартире, когда закрыл за ними входную дверь, пару раз щёлкнув замком.
— Какого ты … — гневно начала девочка, но её грубо перебил Ран.
— Я же сказал держаться от него подальше? Ты совсем тупая, слов не понимаешь?
— Я не обязана беспрекословно слушаться. Да и что ты знаешь о нём?!
— Дура. Все с виду добренькие на деле — те ещё мудаки. Любой человек преследует какие-то скрытые цели, и чем он доброжелательней, тем больше чертей в его чулане.
— Ты слишком мнительный, и не стоит ровнять всех по себе. Это ты грубый хам, а есть и нормальные люди, вежливые.
Ран нервно потрепал свою шевелюру на затылке. Вот как с ней говорить? Упёртая до невозможности. Юношу сейчас всё слишком раздражает, особенно её нежелание видеть и понимать очевидных, по его мнению, вещей.
— Ты под домашним арестом, — строго констатировал брюнет, словно у него была власть над сестрой, которая позволяла бы ему ей командовать.
От возмущения с губ девочки сорвалась какая-то абракадабра. Мысли путались, как и слова на языке. Да какое он имеет право ей запрещать что-то? И уж тем более сажать под домашний арест. У псевдо-братика, которого она с рождения не видела, взыграли родственные чувства? Смешно, да и только. Она уж было хотела огрызнуться, но её остановило неожиданное поведение парня. Он присел в коленях, практически касаясь ими пола, и положил руки на её плечи. Их лица оказались на одном уровне, и это настораживало. Но Ран вовсе не спешил предпринимать какие-то действия, словно взвешивал тяжесть последствий. Секунды тянулись как часы. И в душе школьницы всё больше появлялось ростков зарождающейся паники.
Брат, осторожно подняв руки, коснулся ладонями щёк девочки. Ласково проведя ими по её скулам, зарылся пальцами в густые каштановые волосы, после чего аккуратно чуть притянул за затылок её лицо ближе к своему.
— Глупенькая, я всего лишь беспокоюсь о тебе.
Его низкий баритон прозвучал непривычно мягко, что окончательно выбило все мысли из её головы.
Он ещё какое-то время постоял молча всматриваясь в её лицо, после чего, как ни в чем не бывало, выпрямился в полный рост, кинул с высока на неё немногозначительный взгляд и ушёл в свою комнату, оставив девочку в гордом одиночестве стоять в центре их прихожей, обдумывая, что же сейчас произошло.
Двигаясь чисто на автомате, Эрика таки ушла в свою комнату, где обнаружила спокойно дремлющего клубочком на подстилке котёнка. На миг ей стало стыдно за выходку, что она устроила перед старшим братом, обвиняя его во всех грехах человеческих. Появилось желание пойти и извиться, но она себя переборола. Ведь это всего лишь случайность, к которой привело как раз таки его поведение. Постоянные выходки, обусловленные одним только эгоизмом, так что иногда даже безосновательная взбучка ему не помешает.
На следующий день, выйдя из здания горячо любимой школы, девушка наткнулась взглядом на знакомую фигуру. Сначала она не придала ей особого значения, посчитав, что, возможно, обозналась, но по мере приближения ей приходилось убеждаться в обратном, всё больше и больше узнавая парня. Она его не ожидала увидеть в принципе, не говоря уже о том, что стоящий у главных ворот юноша явно ждал именно её.
Прислонившись спиной к металлической двухметровой створке, студент без особого энтузиазма листал что-то в телефоне, время от времени отвлекаясь на плеер, чтобы переключить очередной поднадоевший трек.
Проходящие мимо него девушки с восхищением косились на высокого парня симпатичной, а главное — яркой наружности. Они активно перешептывались и немного смущённо хихикали, явно не пытаясь скрыть своего возбуждения. Будь хоть одна симпатичной, непременно подошла бы и поинтересовалась номером телефона красавчика, но так как в этой школе в основном учатся дети с высокой успеваемостью, а следствием постоянной зубрёжки является как раз таки не слишком ухоженная внешность, им остаётся разве только что кидать плотоядные взгляды со стороны. Ведь каждый объективно оценивает своё лицо и фигуру, по крайней мере, в кругу относительно умной молодежи.
