Наверное, я всегда была одиночкой и все свои самые главные шаги в жизни делала одна. Не хочется говорить, что я какая-то особенная, все мы необычны по-своему, но с того самого момента, как я отделилась на Парадайзе и пошла прогуливаться по берегу, я поняла, что и впредь мне хотелось бы составить впечатление об этом месте, не будучи присоединённой к группе людей, живущих сугубо материальными частотами. А может быть, я просто плохо их знала? Возможно. Ребята были хорошие, у каждого был свой интересный мир, но все они, на мой взгляд, не желали идти в ту сторону, куда отчаянно стремилась я, – в сторону абсолютной свободы от мира, в котором жила в Питере.
Ребят, с которыми мы приземлились в Гоа, вполне устраивало компанейское времяпровождение с выпивкой, мещанскими разговорами о городской жизни и обсуждением моментов, как подняться выше и лучше и добиться ещё большего карьерного роста там. А мне всё это уже надоело. Добившись неплохих результатов в достаточно неплохом месте в рекламной сфере, я начинала понимать, что не это мне нужно по жизни. К тому моменту я уже достигла всего того, о чём мечтала в детстве в плане карьеры. И сейчас мне недоставало каких-то более высоких целей. Какой-то, возможно, кочующей жизни и… любви. Конечно, любви.
Я подошла к свободному стулу, что был почти напротив Ирки, и присела. Все сразу обратились в мою сторону и принялись здороваться, я улыбалась и вторила в ответ. Зрелый на вид мужчина, оказавшийся рядом с Иркой ровно напротив меня, спросил моё имя и сказал, что я очень красива. Я, смутившись, поблагодарила, не ожидая такого внимания сразу.
А он представился: «Игорь», – какой-то странный взгляд на меня бросил и замолк.
Я принялась рассказывать Ирке о том, как устала после Парадайза и что сейчас, проснувшись, чувствую себя намного лучше. Да ещё и такой вечер. Тёплый, красивый, новогодний, он продолжал праздничное настроение, которое господствовало у каждого в душе.
Ирка весело поддакивала и накручивала на указательный палец кудрявый локон. Глаза её горели от внимания, которое здесь она получала.
Тут я заметила, что этот мужчина, Игорь, странно смотрит на меня. Почти не сводя глаз. Это был индивид за сорок лет, но он явно относился к тем, кто часто бросает пыль в глаза своим истинным возрастом. Абсолютно непонятно было, права я насчёт его настоящих годов или глубоко ошибаюсь. В обоих ушах мужчины были золотые с бриллиантами серьги, какие носили ещё давно пираты, на голове была завязана бандана, а на руках – многочисленные татуировки. Видно было, что какие-то из них сделаны очень давно, а какие-то имеют новую краску. Игорь смотрел на меня, прищурив глаза, покручивая на пальце довольно примечательное кольцо, а потом встал и произнёс при всех:
– Скажи, Оля, я тебе нравлюсь?
Признаюсь, сначала меня застал врасплох такой вопрос, но, быстро сориентировавшись, повертев глазами по лицам людей по сторонам, я поняла, что здесь, в Гоа, и не такое я, наверное, ещё услышу.
В глубине души я всегда была большой авантюристкой, и тогда эту фразу я восприняла началом странной, необъяснимой игры между мной и этим необычным мужчиной. И, смотря на него снизу вверх с улыбкой и вызовом, я произнесла тогда «да», абсолютно уверенная в том, что это – моя игра, правила которой мне исключительно подходят, отражаясь в гранях моей неугомонной натуры. Мгновение пронеслось между нами. Игорь смотрел на меня, прищурив пронзительный взгляд, и, словно поняв, что я не шучу, и получив разрешение, произнёс:
– Тогда пойдём прогуляемся по морю в сторону горы.
Казалось, сидевшие рядом с нами за столом молча наблюдали за каждым нашим движением. Быть может, они недоумевали: как двое незнакомых людей могут быстро путём странных, но достаточно прямолинейных изъяснений за несколько минут договориться друг с другом?.. А для нас, играющих в равную честную игру, это, казалось, было естественно. А может быть, они просто поддались любопытству, как делают это многие люди, наблюдая за тем, как общаются впервые мужчина и женщина.
Мгновение спустя мы шли с Игорем по морю и он, подхваченный моим согласием, уверенный и сильный, рассказывал мне о том, какое это необычное место – Гоа. О том, как он здесь живёт и что делает.
– Понимаешь, Оля, здесь всё кишит случайными неслучайностями, люди необъяснимым образом встречают тех, кого, казалось, совсем давно потеряли. Ты это скоро сама всё увидишь.
А я шла и думала о том, что делаю что-то совершенно не поддающееся никакой логике для самой себя. Но я всё-таки это делала: шла куда-то вдаль с абсолютно незнакомым мужчиной пиратской наружности, которому только что сказала, что он мне нравится.
Мы прошли немного вперёд вдоль берега, и Игорь предложил присесть за столик шека «Ом Шанкар», видневшегося с балкона гестхауса, где мы жили с Маринкой. Мы ожидали какого-то друга-голландца, который должен был с минуту на минуту подойти. Я не знаю, зачем Игорь тогда взял меня с собой. Может быть, потому, что не хотел упустить. Я ведь могла уже куда-то уйти, пока он прогуливался бы по делам.
Я начала было рассказывать Игорю о своих впечатлениях от штата, как внезапно показался седовласый голландец лет шестидесяти и присел к нам за столик. Игорь отвлёкся. Пожав друг другу руки, мужчины принялись разговаривать по-английски. Лётчик рассказывал о своем удачном приземлении в родные земли и абсолютно без стеснения с присущей обычно юношам пылкостью поведал, что в хижине его ждёт молодая подруга, готовая подарить ему жаркую, страстную ночь.
Мы посмеялись, воодушевлённые словами голландца, и, не сговариваясь, переглянулись. Я заметила в глазах Игоря нескрываемую заинтересованность. И быстро отвела взгляд. Я видела, что между нами было не менее двадцати лет, и, несмотря на то что мужчины за сорок нравились мне всегда гораздо больше, чем мои же ровесники, я всё-таки предпочитала держать расстояние с тем, с кем познакомилась меньше часа назад.
Игорь встал, крепко пожал голландцу руку двумя своими, и я заметила, что иностранец будто удержал в своей ладони что-то совсем крохотное. Я не успела рассмотреть мелкую деталь, а он спешно убрал неизвестность в карман. Глазами поблагодарив Игоря и сложив руки на индийский манер в «намасте», пожилой хиппи последовал прочь в сторону горы. Туда, где его ждала молодая девица, готовая подарить ему жаркую, страстную ночь.
А мы с Игорем снова последовали за столик нашей компании.
Увидев нас, Ирка принялась радостно улюлюкать и, когда я снова уселась на своё место, попробовала зацепить меня загадочным взглядом:
– Ну что, нравится он тебе? Игорь классный, я его сразу заметила. Настоящий мужчина. – Очень тихо пыталась она вывести меня на разговор.
Я посмеялась, намеренно заполняя паузу, но видно было, что Ирка не удовлетворилась. Внезапно она вскочила и голосом человека, которого только что осенила какая-то потрясающая идея, произнесла:
– Ребята, а пойдёмте к Green Garden, там Сашка с Ленкой справляют прощальный вечер, и они приглашают всех на костёр!
Но здесь нельзя было сказать, что она передала сидевшим за столиками свой энтузиазм. Всего лишь несколько человек из наших начали неспешно подумывать о том, чтобы перебраться к тому самому месту. Остальные же выразили своими лицами явное нежелание куда-то «быстренько» двигаться.
А мне было всё равно. Планов никаких не было, знать здесь я ничего не знала и, повинуясь мнению большинства, тогда была готова идти туда, куда пойдут все. Огромное количество прибрежных шеков, раскинувшихся по всему арамбольскому побережью, одинаково гостеприимно встречали своих туристов, кормили вкуснейшей едой, поили лучшими напитками и создавали атмосферу гармонии и уюта. Какая разница, где сидеть, когда вокруг всё – рай?
На самом деле я давно мечтала о подобном праздном, неторопливом времяпровождении и заметила, что здесь это с лёгкостью удавалось. Все плыли по течению, повинуясь внутреннему отклику, и верили в то, что, если куда-то ты пришёл, значит, так оно и должно было быть.
